(Не)люди (СИ)

Утром их спокойно позвали, будто не удивленные тем, что мальчишки сбежали, заставили поесть и повели в больницу. Им предстояло быть там, пока Нине делают операцию. Им предстояло переживать каждую секунду, будто последнюю. Сложности начались еще до того, как хирург приступил к делу: Нина плохо реагировала на наркоз. Юко, услышав крик боли, сжал культю Куда, бешеными глазами глядя на дверь операционного блока.

— Все в порядке, — дрожащим голосом заверил Куд. — Все хорошо...

Они не дождались — уснули, привалившись друг к другу, как только уснула Нина. Не видели, как вышел довольный доктор и бледная, но счастливая Ивэй, как оживился Эммет, подавшись вперед с кучей немых вопросов, ответы на которые уместились в одно-единственное слово: "успех". Не видели, с каким видом выдохнул Джонатан, так и не принявший этой операции. Не чувствовали, как их пытались разбудить. Мальчишки спали и не видели никаких снов. Кошмары их не преследовали.

Куд проснулся от того, что у него жутко затекла шея и почему-то стало резко холодно. Он сидел, привалившись боком к стене и наклонив голову, разогнуть которую не удалось.

— Идем? — тихо спросил Юко, глядя в конец коридора. — Они уже там.

Еще до палаты Куд услышал, как пищат подключенные к Нине аппараты, и подумал, что ему будет больно увидеть ее на больничной койке. Но от вида спокойно спящей девочки с чистой белой повязкой на глазах он испытал такое облегчение, что подкосились ноги. Он едва дополз до стула возле койки и опустился на него, не говоря ни слова. Врач и Эммет, только кивнув им и друг другу, ушли, оставив мальчишек одних. Мужчина напоследок крепко похлопал Юко по плечу, подбадривая. Другой рукой он держал урну.

Юко склонился над девочкой, будто вглядываясь в ее лицо. Юко действительно вглядывался. Напряженно, ожидая, когда же двинутся глаза под закрытыми веками и повязками. Глаза его брастры. Мальчик наклонился ближе и чуть прикоснулся губами к белой марле. К одному глазу, потом к другому. Медленно, стараясь даже не задеть повязки, но почувствовать губами тепло, исходящее от нее. Потом он, зажмурившись, упал лицом Нине на грудь и прерывисто вздохнул. Куд делал вид, что его тут нет. Куд вдруг понял: он только что увидел то, что ему не следовало видеть.

— Эй, не делай вид, что тебя это не касается, — тихо буркнул Юко, не поднимая головы. — Мог бы хоть подойти к ней. Ты же скучал.

Куд дернулся, но не ответил. Он приблизился к Нине с другой стороны и, опустившись на колени, лег так, что раскрытая ладонь девочки оказалась под его щекой. Заговорить на тему, которая мучила его последние дни, стоило огромных усилий.

— Эй, — робко позвал он и услышал в ответ сердитое сопение: Юко услышал и догадался, о чем Куд спросит.

— Мне-то откуда знать? Я не хочу ее обманывать. Но и сказать правду не смогу. Она не выдержит. Она же наша тепличная девочка... — устало сказал Юко и усмехнулся, чуть не заплакав: — Папа предложил сказать, что Юго уехал на север.

— Она ведь не поверит. Потребует объяснений от него лично.

— Папа уедет с Юго — и она поверит. Папа-то сможет объяснить.

— Прятаться от Нины? Эммет пойдет на это? — Куд был удивлен. Юко обиженно сопел.

— Папа действительно уедет. Мне это не нравится, но он уже все решил.

Куд резко поднялся и, обогнув кровать, рухнул на Юко, пытаясь его обнять.

— Я останусь с тобой!

— Ради Нины? — горько усмехнулся мальчик, вытирая глаза.

— Ради тебя. Я не хочу оставлять тебя одного. Мы с Ниной ни за что не оставим. И сделаем так, что Юго будет всегда-всегда рядом. Надо просто верить. Тогда и Нина поверит.

— Угу... — Юко уже ревел. — Юго с нами. В ее глазах... Черт, это мне теперь всю жизнь надо будет носить цветные линзы. Купи мне линзы, а?

— Куплю, — выдохнул Куд, поднимая глаза. Нина безмятежно спала, и это почему-то давало надежду. Все будет хорошо. Больше они никого-никого не потеряют. 

Запись четырнадцатая. Июль. Цели и средства

[Оглавление]

Оз, как ни пытался, уснуть не смог, хотя чувствовал себя ужасно разбитым и маялся от ноющей боли в висках. Когда из наушника донесся храп Ари, парень не выдержал и, потянувшись, скатился с кресла.

— Так ты не спишь, — констатировала бдительная Первая. Оз молча кивнул, не в силах справиться с зевотой. — Не вывихни челюсть. Голоден?

— Не вывихну, есть не хочу... Эмма, что ты насчет всего этого думаешь? Ты поверила?

— Нет, — спустя время ответила дроид, и Оз нахмурился. — Но я проанализировала то, что рассказал этот Ари... Думаю, решать, что делать дальше, предстоит тебе. Я не справлюсь. У меня нет протокола, удовлетворяющего данной ситуации.

Оз в ошеломлении сел на кресло, в котором было жутко неудобно пытаться уснуть, и уставился на камеру. Мало того, что Первая заговорила как машина, так еще и дала ему право выбора? Такого важного выбора? У него даже голова будто перестала болеть.

— Эмма, ты...

— Я отключила модуль. Мне страшно, Оз. Я чуть не сломалась из-за конфликта приоритетов. Я не хочу ругаться, а останавливать тебя бесполезно. Ты упрямец похуже Смотрителя, поэтому я даже пытаться не буду, да и у меня нет никаких вариантов. Решай сам, что делать дальше. Ты их видел, ты говорил с ними.

— То есть, и всю ответственность за эти решения ты теперь сваливаешь на меня, — выдохнул Оз, откидываясь на спинку кресла и массируя виски. — Ну, раз так... Предлагаю просто поверить людям.

Оз осекся. Это слово так непривычно легло на язык, что парень повторил его трижды или четырежды. Люди. Как выдох облегчения, подумал Оз и обнял себя за плечи. Он ведь тоже человек, но ему гораздо привычнее и роднее дроиды, не-люди. А люди... Оз заулыбался, не зная, куда деваться от внезапно нагрянувшего счастья. Он вновь и вновь пробовал такое красивое слово. Люди. Эмма-01 ждала до тех пор, пока парень открыл глаза и вздохнул так протяжно, будто это был не вздох вовсе, а стон.

— Нет, Эмма, ты не думай, что я просто так, из-за упрямства и порции мяса решил, что они хорошие и все такое, — неохотно начал парень, думая, что Первая ждет объяснений. — Просто... Когда я проснулся в том погребе, куда меня принесли, я увидел свет. Они оставили мне там лампу. Старую такую, ужасно яркую. Включенную. Чтобы я не проснулся в кромешной темноте. Потом было много всего. Маленькая девочка, которую оставили следить за мной, поверила мне, хоть и жутко боялась. Просто поверила, что я не брошусь на нее и не убью сразу же, как она откроет крышку. Ей было очень страшно. Потом пришла ее мать, Дарина. Та самая, которая вчера ругалась на тебя. Она мне тоже по-своему поверила, когда я выбросил шокер. Это, согласен, было глупо, но я просто почему-то выбросил его за спину. Просто руки сами выбросили. А ведь Дарина тоже боялась. И Ари сомневался, стоит ли мне верить. Но поверил. Просто так. Просто потому что захотел, понимаешь? Нет никаких гарантий, нет ничего, что заставило бы их это сделать... Это знак. Раз ты даешь мне выбор, я выбираю такой вариант.

— Ты уверен? Мне не нравится эта идея, — вздохнула Первая. — Но вариантов, похоже, действительно нет. Уехать отсюда уже не получится. Бросить Эмм мне не позволит система.

— Не получится? Что-то с трейлером?

— Батареи. Я сбросила их. Одну сломала точно. Надо сначала батареи вернуть, а ты один их не поднимешь.

— Значит, точно придется поверить людям. И попросить их починить тебя, — Оз закатил глаза. — Я попробую это сделать... Нет, я это сделаю.

— Прости, — коротко бросила Эмма-01, и Оз усмехнулся, взмахнув рукой. Они снова замолчали, и парень долго ворочался в кресле и массировал виски, пока, наконец, ему не надоело пытаться уснуть.

— Эй, Первая, — вновь позвал он. — Вот тебе не нравится моя идея, хоть ты и признаешь, что больше нет никаких других. А ты скажи: тебе хочется им верить? Чтобы я вышел и все-все уладил? Тебе хочется не чувствовать страха перед ними?