Семь чудес к воскресенью: Мир звёздных ко’отов. Семь чудес к воскресенью. Волшебный дом

— Как раз вовремя, детка, как раз вовремя. Ну-ка, отнеси это в комнату, и старой Халли не придётся зазря бить ноги.

Это была самая обычная клюква и самая обычная кукуруза. Лорри даже удивилась, но не стала задавать лишних вопросов и понесла их в бархатную комнату.

В бархатной комнате многое изменилось. Рабочий столик был отодвинут к стене, и пяльцы с вышивкой — тоже. Рядом с креслом мисс Эшмид стоял ещё один маленький стол, а на нём — только игольница, ножницы да большая катушка с грубыми белыми нитками. На стуле, где обычно сидела Лорри, сейчас стояла открытая коробка, и мисс Эшмид вынимала оттуда что-то, завёрнутое в папиросную бумагу и вату.

— Ты как раз вовремя, моя дорогая. Будь так добра, пододвинь стол чуть поближе. Поставь миски туда, а коробку — на пол. Ну вот, теперь всё в порядке. Как тебе наша ёлочка?

Да, у стены, меж двух окон, стояла ёлочка. Она была ещё неубранная, зелёная и маленькая, на подставке, задрапированной зелёной тканью. Словно прочитав мысли Лорри, мисс Эшмид покачала головой.

— Раньше у нас всегда стояла большая ёлка, до самого потолка. Но сейчас мы не справились бы с такой большой. Чтобы украсить такую маленькую, и то нам придётся потрудиться.

И она принялась разворачивать маленькие свёрточки из коробки. Лорри подошла поближе, чтобы разглядеть, что там такое. На столе выстроились рядки крошечных корзинок. Целые половинки ореховых скорлупок, так что внутрь можно было заглянуть. И когда Лорри заглянула, внутри оказались крошечные картинки, яркие и цветные — зверюшки, цветы, мальчики и девочки. Были и картинки побольше, с аппликациями из бархатной бумаги, с бумажными кружевами из золотой и серебряной бумаги.

Одни игрушки мисс Эшмид сразу ставила на стол, другие внимательно рассматривала, словно вспоминая что-то. Вот на столе оказалась клетка из тонкой золотой проволоки с птичкой внутри, сделанной из крошечных ракушек. И ещё корзиночки, из гвоздичных головок, сплетённых тонкой проволокой, и украшенных бисером.

— Ой, забыла, совсем забыла, — мисс Эшмид протянула Лорри маленькую круглую коробочку. — . Посмотри-ка, Лорри. Когда я была маленькой, это было моё любимое сокровище.

В коробочке оказались четыре крошечные чашечки, настолько маленькие, что Лорри даже не поняла, как такие можно сделать. Но самым удивительным было, что в каждую чашечку была ещё положена серебряная ложка!

— Какие маленькие! — восхищённо вздохнула Лорри.

— Они вырезаны из вишнёвых косточек, дорогая, — мисс Эшмид осторожно отставила коробочку в сторону.

— А вот тоже знакомые штучки, — тут она развернула полоску тоненькой тесьмы. С тесьмы свисали корзиночки, размером не больше ногтя.

— Вот эта, и эти — из вишнёвых косточек. А вот — из лесного ореха, а это — из жёлудя. Эти игрушки достаточно грубые, чтобы повесить их на ёлочку. А чашечки — они могут легко потеряться.

— Я никогда не видела таких игрушек.

— Да, — кивнула мисс Эшмид, — ты такого не видела. Видишь ли, когда-то люди сами делали все украшения на ёлочку. У нас не было всех этих блестящих стеклянных игрушек, которые теперь продаются в магазине. Поэтому мы пускали в ход собственное воображение и делали свои украшения.

— Мне эти нравятся больше, чем магазинные.

Лорри не смела даже прикоснуться к крошечным орешкам с картинками внутри, к цепочке из ореховых корзиночек, ко всем этим сокровищам, что мисс Эшмид расставляла на столе.

— Мне тоже, дорогая. Правда, они у меня уже много-много лет, и я уже привыкла к ним. Они так глубоко вросли мне в сердце, что я не в силах с ними расстаться.

Она поднесла к глазам один из орешков, внутри которого над розовыми и синими цветами взмахнул крыльями голубь.

— Ну вот, — мисс Эшмид положила орех и потянулась за игольницей. — Нам нужна такая длинная нитка, Лорри, чтобы она могла хотя бы раз обернуться вокруг ёлки.

Лорри отрезала нитку и вдела её в иглу. Мисс Эшмид взяла клюковку и аккуратно нанизала её на нитку. Ещё три клюковки, потом два зёрнышка воздушной кукурузы.

— Вот так, — кивнула она Лорри, и девочка, взяв вторую иглу, тоже принялась за работу. И пока они нанизывали гирлянды, мисс Эшмид рассказывала сказки. Это были рождественские сказки, и пока мисс Эшмид рассказывала, она то и дело брала со стола какую-нибудь безделушку.

В этом доме прошло так много рождественских праздников. И о каждом мисс Эшмид говорила так, словно видела его собственными главами. И хотя Лорри понимала, что мисс Эшмид не может быть столько лет, это её нимало не удивляло.

Однако, несмотря на то, что мисс Эшмид рассказывала о доме, и о том, что тут происходило, она ни разу не заговорила об обитателях дома. Она только говорила «мы». Мы устроили то, мы сделали это.

Миска с клюквой опустела, а они нанизали уже несколько гирлянд, когда вошла Халли с большим блюдом, которое поставила на длинный стол.

— А вот и мы, мисс Шарлотта. Получилось отлично.

— Я вижу, Халли. О, какие красные глазки у мышек! На тебя снизошло вдохновение, Халли! Лорри, что ты скажешь об ёлочных украшениях Халли?

— Это не всё, — Халли уже торопилась обратно на кухню. — Там ещё прянички и конфеты…

Но Лорри едва ли слышала её. Девочка изумлённо уставилась на блюдо. Мышки, три ряда белых мышек, с красными глазками, розовыми картонными ушками и тоненькими хвостиками! А сзади ещё три ряда розовых поросят!

— Сахарные мышки и свинки, — мисс Эшмид рассмеялась. — И они очень вкусные, Лорри. Мышки и свинки на ёлочку всегда особенно удавались Халли. А мы сделаем для них петельки из тесьмы, чтобы можно было повесить. Вот эта узенькая красно-зелёная ленточка должна подойти. И кстати, ты можешь оценить талант Халли. Попробуй их.

Лорри выбрала толстенькую розовую свинку и откусила кусочек задней ноги. Она была сладкая и вкусная, такая вкусная, что остаток свинки растаял в одно мгновение. А мышку Лорри отложила в сторону, решив, что возьмёт её домой и покажет тёте Маргарет.

Пока мисс Эшмид отрезала кусочки ленточки, Халли внесла второе блюдо. Там лежали пряничные человечки в белых сахарных куртках, в красных штанах, со смородиновыми глазками и шоколадными волосами. А пряничные дамы были в белых блузках с красными пуговичками и полосатых красно-белых юбочках. И ещё лошади с сахарной гривой и полдюжины кошек с сахарными усами и глазками из засахаренной зелёной вишни.

— Ну, Халли, это лучшее, что ты до сих пор делала! — мисс Эшмид отложила тесьму в сторону и наклонилась вперёд.

— Я подумала, мисс Шарлотта, что надо постараться, особенно если…

— Верно, Халли, верно. Я думаю, что эти мы вешать не будем, Лорри. Мы просто посадим их на ветках.

— Я сейчас принесу конфеты, — Халли снова исчезла.

Лорри завороженно рассматривала пряничный народец.

— В жизни такого не видела. Просто чудо!

— Да, весьма привлекательные молодые люди, — отозвалась мисс Эшмид. — Хороши, хороши. Правда, эти леди кажутся мне несколько легкомысленными. Зато элегантны, весьма элегантны. Кажется, все они ужасные модницы.

— А вот и конфетки, — Халли поставила на стол третье блюдо, ещё больше, чем первые два. Лорри подвинула в сторону рулончик ткани, чтобы освободить для него место.

Конфеты тоже оказались произведением искусства — как и мышки и пряничная компания. Крошечные сахарные цветочки, шоколадные шарики, их было так много, что у Лорри просто глаза разбежались.

Мисс Эшмид подвинула к себе маленькие корзиночки.

— Их нужно класть сюда, Лорри. Дай-ка вспомню, мы всегда клали мятные леденцы в зелёные корзинки, шоколадки в белые, сахарные цветы в красные и…

— И цукаты в гвоздичные, — добавила Халли. — Только сперва вы пообедаете, мисс Шарлотта, а уж потом будете всё это раскладывать.

К вечеру ёлка была наряжена. Лорри присела на свой стул! Она приятно устала — вытягиваться на цыпочках, привязывать игрушки, сто раз обойти ёлку кругом, чтобы найти нужное место для корзиночки, пряничного человечка или клюквенной гирлянды.