Дюна: Дом Коррино

Д’мурр с жадностью поглощал незнакомую информацию, чувствуя, что отвечает на нее очень странно и, пожалуй, чрезмерно. Услышанное почти вывело его из равновесия. Возбуждение? Страх? Ромбур. Д’мурр полной грудью вдохнул порцию меланжевого газа, но вместо привычного чувства освобождения ощутил, что вселенная, совсем недавно столь гостеприимная, превратилась вдруг в густой лес с исполинскими темными деревьями и узкими запутанными тропинками.

С тех пор как Д’мурр стал навигатором, он перестал таким тревожным образом реагировать на воспоминания, смутные остатки своего человеческого прошлого. Но на этот раз произошло что-то странное. Меланжевый газ вызвал звон в голове и какой-то страшный треск в мозгу. Навигатор чувствовал себя выбитым из колеи, дезориентированным. В его организме начали работать какие-то непреодолимые, противоречивые силы, грозившие разорвать ткань картины вселенной. В отчаянии Д’мурр сделал еще один глубокий вдох.

Он решил, что следующий рывок в свернутое пространство успокоит его, снимет странное смятение духа. Полет всегда успокаивал его, давая Д’мурру ощущение прочного места в космосе. Он вдохнул меланжевый газ, который на этот раз обжигал больше, чем обычно.

Д’мурр послал краткий нетерпеливый запрос экипажу и получил обнадеживающий ответ: погрузка закончена. Время. Ворота ангара и грузового отсека плотно закрылись.

Д’мурр, сгорая от нетерпения, приготовился к выполнению расчетов высокого уровня, чтобы определить безопасный и надежный маршрут. Обычно такой путь вырисовывался в мозгу в течение нескольких секунд, а перескок Хольцмана требовал еще меньше времени.

Коррино

В последнее время, однако, Д’мурр совсем перестал спать. Все свободное время он плавал в чане, предаваясь воспоминаниям о тех временах, когда он был юношей. Когда он был человеком.

В идеале навигаторы должны воздерживаться от таких воспоминаний. Штурман Гродин, его руководитель на Джанкшн, говорил, что некоторым кандидатам требуется довольно много времени для того, чтобы избавиться от атавистических черт. Д’мурр не хотел, чтобы его перевоплощение затянулось. Он уже получил чин штурмана и с большим желанием готовился к каждому путешествию сквозь свернутое пространство. Но теперь предстоящий бросок вызывал в нем чувство озабоченности.

Он боялся, что поток ностальгических воспоминаний заставит его сделать что-нибудь не так, совершить что-то ужасное и бесполезное, что-то примитивное и человеческое. Но нет, он уже миновал ту стадию. Все другие состояния существования, включая человеческое, остались для Д’мурра далеко внизу.

Но, может быть, он начал деградировать? Чем еще объяснить охватившее его тревожное чувство? Он никогда не чувствовал себя так… особенно так странно. Кажется, меланжевый газ только усиливает это ощущение, оживляя давно погребенные в глубинах памяти образы Икса и Гран-Пале, воспоминания о родителях, об испытании в школе навигаторов, которое он выдержал, а его брат-близнец нет.

В кабине навигатора зажужжал сигнал, и Д’мурр увидел, как над его головой вспыхнуло кольцо синеватого света. Корабль готов к полету.

Но я еще не готов.

В глубине своего смятения Д’мурр ощутил единичный, но мощный порыв, всплеск внутренней силы. Так бывает, когда больной старается, превозмогая недуг, подняться с постели. Это был очень дальний зов.

— К’тэр, — прошептал Д’мурр.

Сидя в подвале старой, давно заброшенной школы, К’тэр внимательно смотрел на чернеющие в полумраке детали передатчика рого. После поломки, произошедшей во время последнего контакта с братом два года назад, К’тэр сумел кое как починить передатчик, разыскав нужные запасные части. Правда, силикатный кристалл, найденный на свалке промышленных отходов, был весьма сомнительного качества.

Во время того последнего сеанса связи К’тэр просил брата-навигатора найти людей, способных помочь Иксу. Однако время шло, и нить надежды становилась все тоньше и тоньше. Должно быть, Ромбур уже спешит на помощь. Принц обещал, и помощь уже близка.

Взмахнув похожим на тонкий хлыст хвостом, из одного угла в другой пробежала ящерица, скрывшись в куче старого хлама. К’тэр внимательно всмотрелся в зеленовато-серое тело крошечной рептилии, стремительно скрывшейся из виду. До прихода тлейлаксов в подземном мире Икса не было паразитов — ни насекомых, ни ящериц, ни крыс.

Завоеватели принесли с собой чуму в своих душах.

К’тэр установил молочно-белый стержень, который он давно уже отложил. Это был последний. К’тэр повертел его в руках, ощущая прохладу редкого металла, и внимательно осмотрел тонкую трещину на одной стороне стержня. Если Дом Верниусов вернется на Икс при жизни К’тэра, то он, конечно, сумеет раздобыть нужные детали, чтобы снова установить надежную связь с братом. В детстве близнецы были очень близки; они даже часто заканчивали друг за друга фразы.

Но теперь они далеки, очень далеки друг от друга — во времени, физически и телесно. Д’мурр, возможно, находится сейчас на расстоянии нескольких парсеков от К’тэра, пересекая свернутое пространство. И даже если К’тэру удастся восстановить необычный передатчик, то это еще не гарантия того, что можно будет вступить в контакт с братом.

Он прикоснулся к стержню, как к символу надежды, и, к его безмерной радости, почувствовал, что стержень начал нагреваться и слабо светиться. Трещинка тоже засветилась и начала закрываться.

В ушах послышался голос, похожий на голос Д’мурра:

— К’тэр…

Нет, этого не может быть. Оглядевшись, он убедился, что в комнате никого нет. К’тэр был один в своем тайном убежище. Он содрогнулся, но стержень не остывал, продолжая понемногу нагреваться. В ушах продолжал звучать голос.

— Сейчас я войду в свернутое пространство, брат. — Слова звучали, будто сквозь толстый слой густой жидкости. — я сделаю остановку на Иксе. На борту моего лайнера принц Ромбур. Он идет к вам.

К’тэр не мог себе представить, каким образом голос брата смог достичь его ушей. Я же не передатчик рого. Я всего лишь обычный человек.

Но тем не менее… Принц Ромбур идет!

В своей памяти Д’мурр давно уже находился в сознании своего близнеца. С того момента, когда К’тэр в отчаянии пытался выбраться из горящего дома во время первой атаки тлейлаксов. Сколько лет прошло с тех пор? Двадцать один? Из смеси образов выделился призрак Дэви Рого, хромого гения, приветившего близнецов и показавшего им свое чудесное изобретение. Какие это были мирные, безмятежные времена…

Но этот призрачный образ был порождением неконтролируемой стороны человеческого сознания Д’мурра — мощной силы, отказавшейся подчиниться изменениям ума и тела. Д’мурр не вполне осознавал, что делает, не понимал, какие понятия вывели его подсознание, опираясь на связь с близнецом. Использовав информацию, полученную с помощью аппарата, К’тэр сумел создать прибор двусторонней пространственной кросс-связи, позволивший устанавливать сенсорно-вербальный контакт между разделенными большими расстояниями живыми существами, связанными генетическими узами.

Подсознательно Д’мурр желал остаться в связи с домом и воспоминаниями о нем.

Навигатор перестал двигать своими редуцированными конечностями и неподвижно повис в облаке меланжевого газа. За долю секунды, оставшейся до прыжка в свернутое пространство, Д’мурр вспомнил ощущение физической боли, какую вызывал каждый сеанс связи с К’тэром. Маска навигатора боролась с человеческой сутью, стараясь подчинить ее себе.

Д’мурр перестал раздумывать и включил генератор Хольцмана, слепо бросившись в пространство между измерениями и увлекая за собой весь лайнер.

Находясь глубоко под землей, К’тэр продолжал изо всех сил сжимать в ладони стержень. Деталь стала холодной как лед, и голос Д’мурра, исчезнув, больше не появлялся. Стряхнув с себя оцепенение, К’тэр снова и снова начал окликать брата по имени, но в ответ слышался только треск статического электричества. Как странно звучал голос Д’мурра. Может быть, он болен?