Такие разные миры. Сборник

Танцоры что-то залопотали между собой, но их было лишь несколько сот человек, а их окружали тысячи индейцев, и у некоторых имелись заряженные ружья.

Дягилев первым среди нас пришел в себя.

– Что вы собираетесь делать с братьями Писарро? – спросил он.

– Я поставил перед собой цель собрать их, – ответил Атауальпа. – Вот у меня уже двое, и еще двоих надлежит разыскать.

– И что станет со всеми этими Писарро? – не унимался Дягилев.

– Это не твоя забота, – заметил Атауальпа.

– Мы в новом мире.

Инка хмуро кивнул:

– Но от старого нам достались неоплаченные счета. Тебе стоит вспомнить обо всем, что совершили Писарро со мной и с моим народом. Здесь самое худшее, что мы можем, – это убить их, и они вернутся к жизни где-то в другом месте. Но если вы полагаете, что это несправедливо, я дозволяю любому из вас заменить любого из Писарро.

Настало долгое молчание. Никто не вызвался. Разумеется, не предлагал себя Дягилев, которого это не касалось, и не вышел вперед я, более не конквистадор, но директор танцевальной труппы и помощник гения.

Инка рассмеялся:

– Ну а теперь все вы, сеньоры и сеньориты, убирайтесь отсюда, пока я не передумал.

Этим все и кончилось. Такая вот история, сеньоры, о том, как танцевальная труппа Дягилева во второй раз достигла успеха и развлекала человечество по всему Миру Реки. А заодно и история братьев Писарро, вторично бросивших свой жребий в стране индейцев.

Новелла «Возвращение домой» была написана в 1989 году для антологии «Прибытие». Этот сборник входит в межавторскую серию, составители которой поставили перед собой цель «оживить» культового героя американской пульп-литературы, комиксов, телефильмов и радиопостановок. Ряд рассказов, включенных в антологию, не имеет прямого отношения к подвигам размороженного в двадцать пятом веке американского астронавта, но эти произведения как бы расширяют «вселенную Бака Роджерса».

Возвращение домой

Перевод Алексея Смирнова

Военная академия Джона Картера, что базировалась в Нью-Саут-Марсе, располагала собственной рекой, под названием Ред [4], по аналогии с Ред-ривер в штате Виргиния на планете Земля. Ред была меньше километра в длину – бурный поток в окружении больших плакучих ив. Принц Кемаль Гавилан любил спускаться к ней после ужина. Там он мог побыть в одиночестве.

Неприятель укрылся за ивами. Двое – свалившиеся как снег на голову. Блеклые комбинезоны песочно-розовой расцветки, под стать марсианскому освещению, делали своих обладателей почти невидимыми. Это было классическое нападение, как по учебнику, не оставлявшее надежд. Но Кемаль безотчетно засек нечто смутное, неуловимое. Инструкторы называли это боевым чутьем, и оно пришло после изнурительных тренировок. Привилегированные курсанты академии хотели жить долго и добивались этого в поте лица.

Кемаль, когда на него напали, опрокинулся и занял оборонительную позицию по всем правилам марсианского искусства. Затем атаковал, почти одновременно нанеся два удара: пнул одного в пах, а второму врезал в висок молотом-кулачищем. Перекатился, оказался позади, схлопотал локтем по почкам и башмаком в голень. После этого он вскочил на ноги, готовый бить снова.

Но двое опустили руки, в знак примирения развернув их ладонями вперед. Поединок закончился.

Кемалю удалось овладеть собой, хотя в голове пульсировал адреналин, а генетически видоизмененные нервы грозили взрывом насилия.

Нападавшие отсалютовали.

– Отличная работа, сэр, – изрек один.

Оба были кадетами-первогодками. Инструкторы по навыкам выживания специально натаскали их для внезапных атак на искушенных старшекурсников вроде Кемаля. Это входило в подготовку. Конечно, самая соль заключалась в том, что никогда не было понятно, настоящее это нападение или нет.

– Надеюсь, я не зашиб вас, – сказал Кемаль, отметив, что один держится за ребра.

Вообще говоря, он остался доволен этим ударом.

– Ничуть, сэр, – отозвался кадет. – Надеюсь, и мы не были излишне суровы.

– Шутить изволишь? – спросил Кемаль. – Вы, ребята, меня и пальцем не тронули. Но атака была неплохой.

– Спасибо, сэр, – ответил один из первокурсников. – Командующий велел передать, что к вам пришли.

– А кто, не сказал?

– Он не уточнил, сэр.

– Опиши пришедшего.

– Сэр, я не видел его.

– Благодарю. – Кемаль козырнул в ответ. – Свободны!

Когда юнцы удалились, Кемаль осторожно пошел к воде, стараясь двигаться непринужденно, хотя почки болели отчаянно, а на голени, он в этом не сомневался, расцвел болезненный кровоподтек.

Карими, глубоко посаженными на бронзовом лице глазками он медленно оценил искусственную красоту реки. Склонившись над водой, узрел свое отражение – меркурианский принц, стесненный официальным пурпурным мундиром марсианской академии.

Кемаль направился по центральной аллее в общую гостиную, где принимали посетителей. Он терялся в догадках: кто к нему пожаловал? У него не было друзей на Марсе.

Дойдя до гостиной, Кемаль оправил мундир и проверил, не сбился ли галстук; затем вошел.

Мужчине, сидевшему в кресле возле распахнутого окна, было, на взгляд Кемаля, за пятьдесят: среднего роста, плотного сложения, румяный и с бородой; линия волос далеко отступила, обнажив загорелый череп. Он носил эмблему принца царствующей фамилии. Дорогой парчовый кафтан был скроен по последней столичной моде.

Гостем оказался Гаррик, один из дядей Кемаля. В его наружности обозначалась тугая мощь, общая для всех трех братьев, хотя он был младшим и самым мелким.

– Привет, дядюшка, – произнес Кемаль с предельной учтивостью и сел по своему усмотрению вопреки приглашающему жесту мужчины.

Пришлось приложить усилия, чтобы не выказать грубости манерами и тоном.

– Добрый день, Кемаль. Как поживаешь? – простецки откликнулся дядя.

Тому удалось обойтись без прямого оскорбления родственника и обвинения его в еще большей неловкости со стороны Кемаля. Они немного поговорили о пустяках. Гаррик явно нервничал и пытался скрыть это за частыми улыбками и шуточками насчет неудобств, причиненных маршрутом Меркурий – Марс.

– Итак, племянник, я полагаю, тебя удивил мой визит. Не буду томить дальше. Я прибыл по поручению твоего дяди Гордона. Он хочет, Кемаль, чтобы ты вернулся домой!

Если Гаррик рассчитывал на восторженную реакцию, то его ждало разочарование. Выражение лица Кемаля не изменилось – поджатые губы, циничная ухмылка в глазах.

– Домой? – переспросил Кемаль. – Ты имеешь в виду – на Меркурий?

– Разумеется! Или ты не оттуда? Он желает твоего скорейшего возвращения.

– Что за спешка у дяди Гордона через шестнадцать-то лет?

– У него есть на это причины, Кемаль, и он объяснит лично, когда ты прибудешь. Гордон шлет тебе душевный привет, как и все семейство.

– Мило с их стороны, – отозвался Кемаль. – Похоже, мне придется благодарить всех лично за многолетнее внимание. Особенно дядю Гордона.

Гаррик насупился.

– Послушай-ка, Кемаль, – молвил он, – тебе не стоит отправляться на Меркурий-Прайм с недобрыми чувствами. Обязанности меркурианского Короля-Солнце не назовешь простыми и легкими. Ты сам увидишь.

– Не сомневаюсь, – подхватил Кемаль.

Он встал и подошел к большому окну, выходившему на лесистый участок перед академией. Мелькнула птичка, и Кемаль представил, будто он сам наконец-то покинул навязанное «гнездо» и устремился по другую сторону ограды – более красивую, пускай и более опасную.

– Ты полетишь со мной? – спросил он у Гаррика не из боязни, но зная, что безопасность берется числом и при встрече с дядей Гордоном ему понадобятся все мыслимые союзники.

– Увы, я буду лишен этого удовольствия, – ответил Гаррик, вставая и явно понимая, что вновь бросает Кемаля на произвол судьбы. – Гордон послал меня на Деймос проинспектировать базу академии РАМ с прицелом на модернизацию нашего собственного оснащения. После этого мне предстоит турне по другим военным базам Внутренней Солнечной системы [5].