На пороге Мира (СИ)

- Отдать приказ на устранение Сонина? - не стал углубляться в философские рассуждения Семечкин.

- Нет. Дождемся возвращения и возьмем живым. Стоит попытаться сыграть через него: раскрытый предатель - полезный предатель.

- Есть угроза повторного покушения, - предупредил Семечкин.

- Кашим справится, - отмахнулся Император.

- Кашим нестабилен, - напомнил Семечкин.

- Вот и стабилизируется: массовые убийства - его любимое занятие. Так пусть развлечется, пар выпустит, если они рискнут повторить попытку. Кашим как раз сейчас должен быть о-о-очень злым.

Любые планы разбиваются о реальность

- Ты уверен, Лёнь? - уже около истребителя спрашивал Иван. - Ты же вчера на другой машине тренировался. Уверен, что стоит без подготовки? Я ведь, так понимаю, что этот бой важен для тебя.

- Да, какая разница, второй или третий? Сейчас по кружочку с Асией Нтинной дадим перед началом, как раз хватит с машиной познакомиться.

- Все равно, не нравится мне это, - покачал головой Иван. - Как вы вообще-то летали вчера на неисправных истребителях?

- Пронесло и ладно. Третий то с восьмым исправны, вот на них и потанцуем!

- Я смотрю, ты повеселел даже, - заметил Иван, глядя на полубезумную улыбку и лихорадочный блеск в глазах Леонида. - Ожил.

- Бой. Все что у меня осталось в жизни - бой. Я рожден для боя и это все, что я действительно хорошо умею. Это то, что делает меня живым. Бой с сильным противником. А она - очень сильна, хотя так и не скажешь...

- Ты пьяный что ли? - принюхался Иван, уловив знакомые нотки в воздухе.

- Не обращай внимания, меня алкоголь не берет, как и любая другая наркота - последствия обучения в контрразведке.

- А пил тогда зачем? Если не берет?

- Для храбрости, - ухмыльнулся Леонид. - Как в древности: сто грамм перед боем. Традиция, - пожал он плечами.

- Что-то ты мне все больше не нравишься, - покачал головой Иван. - Ну, всякое в жизни случается, умерла - бывает. Ты-то живой, значит жизнь продолжается. Встретишь еще свою единственную!

- Вань, давай после боя поговорим, а? Не порть мне настроения? - скривился Леонид. Потом запрыгнул в кабину и натянул на голову шлем. - Дождик, дождик, хватит литься...

- ...Лёня хочет веселиться! - закончил за друга Наследник Императорского Престола.

- Именно! - рассмеялся Леонид и подал команду на герметизацию кабины. Затем корпус засеребрился активированным ферритом.

- Удачи, парень... - тихо сказал Иван вслед удаляющемуся к шлюзовой камере Универсалу. Второй такой же синхронно двигался по восьмой пусковой дорожке.

- Центр, я Птичка-3, в шлюзовой камере, готов к старту!

- Птичка-3, давление в шлюзовой камере выровнено с наружным, открываю переборку. Можете стартовать.

- Стартую!

- Центр, Птичке-8, я в шлюзовой камере, готова к старту.

- Птичка-8, давление выровнено, открываю переборку, можете стартовать!

- Стартую!

- Птичка-8, Птичке-3: пару кружочков для разминки?

- Птичка-3, Птичке-8: согласна.

Два Универсала пошли на облет станции, давая возможность пилотам слегка привыкнуть к машинам. Шли красиво, ровно, крыло в крыло.

- Птичка-8, на счет восемь расходимся, - прозвенел в эфире лихорадочно веселый голос Жестянкина.

- Птичка-3, почему не на три?

- Потому, что девушкам надо уступать, а ваш номер восемь, вот и на восемь!

- Дурацкая причина, - хмыкнула Валаньева сердито. Но чувствовалось, что азарт уже начал захватывать ее, вытесняя все остальные эмоции.

- Раз!

- Бог с тобой, засранец!

- Два!

- На восемь!

- Три! Четыре! Пять! Шесть! Семь! Восемь!!! - на счет "восемь" прозвучавший в эфире, два истребителя резко разошлись в противоположные стороны и начали стремительно набирать дистанцию.

- Начали! - прозвучала команда Валаньевой. И машины пошли на сближение, начиная свою карусель.

Сначала пилоты пытались зайти стандартно, заученными маневрами, выполняя их безукоризненно красиво и точно. Как-то так сразу пошло, что инициативу атакующей стороны взяла на себя Птичка-8, пилотируемая Валаньевой. Птичка-3 же уворачивалась, изворачивалась, изредка выходя на острые неожиданные контратаки. Пилотирующий ее Жестянкин, словно бы заманивал Птичку-8, играл с ней. Заводил и раздувал искру азарта до уровня всепоглощающего пламени.

Анастасия Константиновна уже и забыла из-за чего все началось. Забыла обиду, забыла злость. Она увлеклась этим боем, этим танцем. Остался только душевный подъем, жгучий, бурлящий азарт и этот суперверткий, непредсказуемый Универсал, который никак не хотел попадать в перекрестье прицела тяжелых роторных лазерных установок или в систему наведения на цель ракет. Чуть-чуть, совсем немного, почти... Палец лежал на кнопке открытия огня, готовый нажать ее и никак не нажимал, хотелось выстрелить наверняка, выпустить учебную очередь ровно так, чтобы условно "на куски", чтобы безоговорочная победа. Вот-вот сейчас, сейчас, сейчас!...

Элементы становились все сложней и сложней, скорости нарастали, становилось уже трудно следить за ними даже при помощи обзорных экранов и контрольной техники.

Танец действительно был захватывающим. Настолько, что увлеченные наблюдением люди не замечали вышедший из-за планеты легкий авианесущий крейсер Альянса до тех пор, пока он не произвел залп по автоматическим оборонительным орудиям станции.

В этот момент бешенные истребители прыснули в разные стороны друг от друга, словно облитые водой кошки и синхронно развернулись в сторону крейсера.

- Что происходит?! Почему он атакует?! У нас же мир с Альянсом! - раздался испуганный голос Валаньевой в эфире.

- Это покушение на сына Императора!! - в том же эфире раздался голос полковника Сонина. - Всем защищать Наследника Императорского Престола!!!

- Чем защищать-то?!! У нас учебные Универсалы! Учебные!! - раздался панический голос Валаньевой в эфире. А из шлюзовых отсеков крейсера уже выходили шесть истребителей: два звена, полный состав.

- Отставить панику!! Настя, возьми себя в руки! У нас с тобой по полному БК и реактор на Максималке! Мы хоть до утра с ними танцевать можем! - раздался голос Жестянкина в эфире.

- Какой БК?! Ты спятил?

- У тебя индикация сломана. Нажми на гашетку, если не веришь! - прозвучал голос Леонида.

Анастасия Константиновна послушно, не сообразив еще до конца, что происходит, вдавила кнопку. Тут же в сторону крейсера ушла короткая очередь из роторного лазера. Точнее в сторону одного из истребителей противника, поскольку, не отойдя толком от боя с учеником, девушка автоматически поймала в перекрестье прицела ближайшую машину, вышедшую из чрева крейсера, при развороте в их сторону.

И их осталось пять против двоих. От лазерной очереди, уже наведенной на цель, невозможно увернуться. Можно только не дать навести прицел.

"Трешка" тоже не медлила. Синхронно с "Восьмеркой" тоже произвела очередь по ближайшему к себе истребителю противника очередь, но при этом еще и навел на второй ракету, тут же ее выпустив.

Так что осталось их не пятеро, а трое.

- Что ж, - прокричал в эфир, уже выполняя маневр уклонения от опомнившихся Универсалов противника, - Карту внезапности мы разыграли не плохо.

- Боже правый! Господи-боже!!! Откуда у меня БК?!! - кричала в эфир Валаньева, также уворачиваясь от палящих почем зря истребителей противника. Но после десятиминутного боя с учеником, пилоты этих машин казались ей кривыми паралитиками.

Но их все равно было на одну больше, что немного уравнивало шансы. И создавало проблемы.

- Потом подумаешь об этом! Настя, оставляю их на тебя!!! Я беру большого плохиша! - прокричал в эфир Жестянкин.

- Ты с ума сошел!!! У него же одних ПКО-орудий двадцать восемь штук!

- Не переживай, Насть! Следи за своими! - рассмеялся Жестянкин. А потом переключил передатчик на общепринятый международный открытый канал. - Яху!!! МНЕ ДАЛИ ПОРУЛИТЬ!!!