ТОЧКА ДЖИ-ЭЛ

Валентина хмыкнула:

— Ну, вы могли бы и догадаться, что я проверила, кто это тут зачастил надо мной летать. Вы же сами посмотрели мои данные, верно?

— Верно! — снова засмеялся Алексей. — Знаю про вас то, что есть в базе данных. Можно вас Валей называть?

Валентина пожала плечами:

— Ну, называйте, почему нет? Ну и?…

Алексей немного смутился:

— Ну… Мы же соседи!

— Ну да, — чуть саркастически заметила Валентина, — наши дома стоят окошко в окошко, прямо через улицу: до ближайшей платформы вашей ТФС почти пятьдесят километров.

— Но они же навстречу друг другу двигаются! — нашёлся Алексей. — Вот я и подумал: познакомимся, так веселее. И, как я успел заметить, вы большую часть времени проводите на этой платформе.

— Ну и что же с того? — Валентина откровенно рассматривала Алексея.

На вид лет тридцать-тридцать пять, не больше, ростом чуть выше её, коротко подстриженные тёмные волосы, лицо не красивое, но серые, тёплые глаза делали внешность Алексея неожиданно приятной. Сложен хорошо, насколько можно рассмотреть в стандартном комбинезоне, в который обычно одеваются операторы ТФС, а сама Валентина сейчас была длинном ниже колен платье, однако глубокий вырез делал наряд весьма откровенным.

Алексей тоже пожал плечами:

— Я и подумал: возможно, вам скучно или даже где-то одиноко. Может быть, у вас случилось в жизни нечто, что вы не хотите видеть людей.

— И вы решили, что можете меня вылечить? — насмешливо спросила Валя. — Спасибо за заботу, конечно, но ваш диагноз неверен: ничего страшного у меня в жизни, к счастью, не случилось. Я просто люблю быть одна, так уж сложилось.

— Извините! — совершенно искренне сказал Алексей. — Я не хотел вас обидеть или как-то помешать. Если так, то я сейчас улечу.

Она вздохнула.

— Подождите, пожалуйста, я переоденусь.

— Но если вы не хотите никого видеть… — негромко заметил Алексей.

Валентина сделала вид, что ничего не слышала

Она вернулась через десять минут — в таком же комбинезоне, как и у него.

По пути Валентина подумала, что, возможно, стоило бы пригласить незваного гостя в жилой блок, но это, конечно, можно сделать и потом, если что…

Букет, который подарил Алексей, она поставила в пустую банку из-под питающих элементов для мобила и сейчас вынесла вместе с собой, разместив прямо на полу посередине смотровой площадки.

Алексей стоял у перил и смотрел на исчезающие всполохи заката.

Увидев Валентину, он улыбнулся, словно они встречались здесь каждый день, и присел на выступ у самой лестницы.

— Вам нравится закат здесь? — спросила Валентина, чтобы не мочлать.

Она не стала садиться в своё кресло, а тоже встала у перил, всматриваясь в последние всполохи спектральных переливов на западе. На местность, где работала сейчас платформа, опустились сумерки — вот-вот должна была наступить настоящая ночь.

— Если говорить обо всём этом, — Алексей обвёл рукой пространство вокруг, — то только закат мне пока и нравится. Наверное, здесь, будет красиво, но сейчас слишком гнетущий вид — даже в пустыне или в голых горах на Земле больше жизни.

— Это понятно, — кивнула Валентина. — Кстати, говорят, когда появится биосфера, атмосфера очистится, и такие закаты исчезнут.

— Но зато появятся леса, моря и всё остальное, — возразил Алексей. — Пока же слишком безжизненно, и я стараюсь всё свободное время проводить в куполах.

— А в каких? — поинтересовалась Валентина, почему-то с удовлетворением думая, что в своём «основном» куполе она Алексея не встречала.

— В основном, в Южном-два — это первый мой купол здесь, как бы «родина», — мужчина усмехнулся. — Иногда в Южный-один заглядываю, там у меня пара друзей образовалась. Неделю отрабатываю — и лечу в купол отдыхать.

Валентина молча кивнула.

— А почему вы редко с платформ улетаете? Неужели не скучно одной?

Валентина вдруг поймала себя на мысли, что столь целенаправленные вопросы её совсем не раздражают.

— Если честно, то иногда бывает немного скучно, и я тоже летаю к подруге, то только в Восточный-один. Но редко. Я карьеру решила сделать. — Она усмехнулась уже почти в полной темноте.

На платформе освещение включалось автоматически, но Валентина в своё время дала блокирующий приказ управляющей системе, поскольку это мешало любоваться последними всполохами заката.

Сейчас, забыв об этом, она продолжала стоять в темноте. На западе чуть-чуть светилась узкая полоска, в сжатой глубине которой продолжали играть переливы красок. Вокруг платформы разливалось море темноты — казалось, что люди плывут сквозь неё, стоя на мостике некого корабля-призрака. Сходство с этим усиливалось шелестом, доносившимся сюда, на высоту двадцатиэтажного дома, снизу, где трансформаторы ТФС перемалывали безжизненную породу планеты, чтобы чуть позже вдохнуть в неё настоящую жизнь. Звук сильно напоминал шум волн.

— Карьеру?! — удивился Алексей? — То есть вы решили остаться? Кстати, почему у вас тут темно?

— Ах, да, — вспомнила Валентина и дала команду включить свет.

На смотровой площадке и по всему периметру платформы вспыхнули огни, выхватив из мрака палубу этого сухопутного корабля.

— Карьеру… — повторила Валентина. — А почему же нет? Мне и тема понравилась — применение платформ ТФС.

— То есть, вы планируете остаться здесь?

— Не обязательно здесь — вообще в Содружестве.

— Неужели не тянет на Землю?

— Да как вам сказать?… Наверное, немного тянет. Допустим, разок в отпуск можно было бы съездить. А так — зачем? У меня там не осталось никого и ничего, что привязывало бы. Но ведь так и у большинства тех, кому удаётся пройти тесты, верно? А вас что-то связывает с Землёй?

Алексей пожал плечами:

— Ну… Вы правы, конечно, говоря про большинство, кому удаётся пройти тесты. Единственный, кто у меня оставался там, была девушка, ради которой я, собственно, и хотел заработать много денег. Я не стал писать по девушку в анкете — просто там стояли вопросы именно про близких родственников, а она мне не родственница. Агенты проверяют именно наличие таковых, а у меня родственников действительно нет.

— Ну и что же? — поинтересовалась Валентина, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. — Вы бывали на Земле в отпуске?

— Я здесь уже четыре года, работал в разных местах. В отпуске на Земле бывал дважды, но я же не мог с этой девушкой говорить обо всём. Первый раз она обрадовалась — судя по всему, ждала, что я сделаю её предложение, а что я мог? Даже рассказать не мог, чем и где я занимаюсь, только обещать, типа, что когда вернусь, всё будет замечательно. Её, например, очень удивляло, что ни я, ни мне нельзя никуда написать письмо, даже по электронной почте. Возможно, всё это и сыграло фатальную роль: когда я приехал второй раз, она уже вышла замуж.

"Может, чаю ему предложить?", подумала Валентина, но смотровая площадка платформы не была оборудована сервисной системой, а тащиться вниз, в жилой блок не хотелось.

— Это стало для вас тяжёлым ударом? — спросила она и тут же спохватилась, не прозвучал ли вопрос слишком саркастически.

— К тому моменту уже нет — я стал предчувствовать, что всё чем-то таким должно закончится, и где-то был готов. Правда, исчезла цель в жизни…

Валентина покосилась на Алексея — он не производил впечатления человека, потерявнного. Она так и сказала ему.

Мужчина усмехнулся:

— Так было только в тот момент. Сейчас планирую жить здесь.

— Станете настоящим колонистом Салара?

— Ну, наверное, да.

— А вы кто по земной специальности?

— Да земная специальность, в общем-то, не имеет большого значения — орхане ведь научат всему, чему захочешь, если сочтут, что к данному занятию у тебя нет противопоказаний.

Валентина кивнула и вспомнила слова своего инструктора:

— Верно, но зря вы говорите "орхане научат". Нам стоит рассматривать себя частью Содружества, то есть — "мы научимся".

— Да я знаю, но это трудно устраняемая привычка, — усмехнулся Алексей. — А по специальности я инженер-механик, работал на Курганском тракторном заводе.