Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

Ближайшая гора на этой стороне канала располагалась лишь в миле от берега. Вокруг горы тянулся ров, глубина которого местами доходила до трехсот, а ширина — до шестисот пятидесяти футов.

Анана остановилась на краю ложбины и посмотрела через плечо. Через пять минут к ней присоединился Маккей. Ему потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться.

— Это прямо беда какая-то, правда?

Анана молча кивнула. Она редко обсуждала очевидные вещи.

— Почему ты побежал за мной?

— Потому что у тебя рог, а ведь только с ним можно выбраться из этого проклятого места. И потом я знаю, что если кто и выживет, так это ты. Так что я решил держаться к тебе поближе.

— Неужели ты охладел к своему хозяину?

Он криво усмехнулся:

— С некоторых пор Уртона не платит мне деньги. И, похоже, не собирается это делать. Босс сулит золотые горы, но я-то знаю, что, вырвавшись из этого мира, он тут же постарается отделаться от меня.

Анана задумалась. Доверять наемному убийце глупо, но его помощь могла пригодиться.

— Я ничего не хочу обещать тебе, — наконец сказала она. — Но если это будет в моих силах, я верну тебя на Землю, Маккей. Возможно, ты сам захочешь остаться в другом мире. Например, в Многоярусном мире Кикахи.

— Мне подойдет любая планета, лишь бы она оказалась лучше этой.

— Не торопись с выбором, пока не увидишь лучшее. Тем не менее, даю слово, что позабочусь о тебе. Однако до поры до времени ты должен притвориться, что верно служишь моему дяде.

— И рассказывать тебе о его планах и прочем?

— Конечно!

Может быть, он и не обманывал ее. Но не исключено, что Маккей ведет себя так по указке Уртоны.

К тому времени к ним присоединилась большая группа туземцев. Остальные — в основном мужчины — пытались поймать убежавших «лосей». Несколько человек погибло; многие получили ранения.

Животные на другой стороне канала успокоились. Те, кому посчастливилось уцелеть, рассеялись на широкой равнине. Места теперь хватало всем. Анана пошла к каналу, племя последовало за ней. Кто-то радовался небывалому количеству мяса; кто-то сожалел о том, что всего этого не съесть за два дня — потом мясо испортится и станет горьким. Анана удивилась их внезапной разборчивости. Раньше они не были такими щепетильными и даже не пренебрегали трупами трехдневной давности.

На полпути к каналу Маккей остановился и сказал:

— Сюда едет вождь.

Анана взглянула в сторону горного прохода. По склону спускался Тренн, его «лось» боялся возвращаться в долину, но вождь следил за животным. Анана с удивлением заметила, что черные тяжелые тучи над побережьем начали расходиться. Гром затихал, и молнии уже не полосовали небо.

Через минуту показались еще несколько всадников, их «лоси» устало бежали трусцой. Когда воины приблизились, Анана узнала среди них Уртону. Увидев ее, он пустил своего грегга в галоп. Приблизившись, Владыка поднял на дыбы покрытое пеной животное, а затем быстро спрыгнул на землю. Животное упало на колени и затем повалилось на бок.

На лице дяди застыло странное выражение: он побледнел, его зеленые глаза расширились.

— Анана! Анана! — закричал он. — Я видел его! Я видел его!

— Что ты видел? — спросила она.

Уртона дрожал от возбуждения.

— Мой дворец! Он там, на море! И он удаляется от берега!

ГЛАВА 15

— Как быстро он движется? — спросила Анана.

— В автоматическом режиме его скорость равна километру в час.

— Я понимаю, что прошло много времени. Но, возможно, ты знаешь, куда он направляется?

Владыка пожал плечами. Ситуация казалась безнадежной, и время работало против них. При наличии инструментов они могли бы построить лодку, но даже тогда им вряд ли удалось бы догнать дворец. Хотя не исключено, что он кружил по морю, каждый раз возвращаясь на одно и то же место.

— Нам повезло, что дворец оказался здесь, — сказал Уртона. — Тем не менее он может покинуть море, вылетев через один из проходов. Этот не подходит по ширине, но здесь много других ущелий.

Анана не доверяла объяснениям дяди. Прежде он утверждал, что дворец имел устройства, влиявшие на мутацию ландшафта, то есть мог расширить любую расщелину до нужных размеров. Но с другой стороны, если бы Уртона знал, что дворец пройдет через этот проход, он не стал бы говорить племяннице о том, что видел его.

Итак, на этот раз они упустили шанс догнать дворец. Усилием воли Анана осовободилась от бесплодных сожалений, однако Уртона был взвинчен до предела и беспрерывно говорил о дворце. Чтобы еще больше раззадорить дядю, Анана, как бы размышляя, произнесла:

— А вдруг Орк находился в это время на берегу? Он мог пробраться в твою обитель. Представляешь? Мы сидим здесь, а он уже проходит через врата в какой-то другой мир.

Светлая кожа Уртоны стала еще белее.

— Нет! Это просто невозможно! Во-первых, он не посмел бы выйти к побережью во время бури. Во-вторых, он просто не догнал бы дворец. Ему бы пришлось плыть за ним через все море. А в-третьих, он не знает кодового слова, которое открывает двери моей крепости.

Анана расхохоталась. Владыка сдвинул брови:

— Ты сказала это, чтобы расстроить меня?

— Да, ты угадал. Но теперь, немного подумав, я убеждена, что Орк мог пробраться во дворец. Он отчаянный парень и вряд ли испугался бы молний.

В разговор вмешался Маккей:

— Не зная, что дворец находится там, Орк не стал бы рисковать. А увидеть его можно, только находясь на побережье. С чего парню совать туда нос в такую грозу!

— Орк мог заметить его через ущелье, — отозвалась Анана.

Сама она не верила в это, но в принципе такая возможность существовала. Оставив дядю наедине с Маккеем, Анана отошла в сторону и погрузилась в размышления. Действительно, Рыжий Орк мог попасть во дворец. Итак, ее стремление подразнить Уртону привело к обратному результату: теперь уже тревожилась она.

Через несколько минут буря затихла. Гром перестал греметь, и тучи исчезли, словно их всосало в гигантский пылесос. Шаман и вождь, о чем-то переговорив друг с другом, подошли к Анане.

— Посланница Властителя, у нас появились вопросы, — сказал Тренн. — Мы хотим знать, не возобновится ли его гнев? Можем ли мы отправляться в страну прибрежных земель?

Анане не стоило демонстрировать им свою неуверенность. Ситуация требовала от нее осведомленности в планах Властителя, а любая ошибка могла привести к утрате доверия.

— Гнев Властителя прекратился, — сказала женщина. — Не стоит бояться ни молнии, ни грома.

Если буря возобновится, ей придется бежать.

Однако племя тронулось в путь не сразу. Туземцы ловили разбежавшихся «лосей», собирали разбросанные пожитки, а затем провожали на небесные равнины погибших сородичей. Лишь через два часа караван направился к ущелью, и спустя некоторое время Анана вновь увидела обычные деревья. Ее сердце наполнилось радостью. Лес и море предлагали ей два возможных пути для бегства.

Венды спустились по длинному пологому склону, который заканчивался песчаным пляжем, а затем караван прод предводительством Тренна повернул влево. Нарго объяснил Анане, что через к вечеру они должны были добраться до места назначения. Их стойбище находилось неподалеку от берега моря.

— А вы не боитесь встретить здесь другие племена? — спросила Анана.

— Они пойдут по берегу моря к своим стойбищам.

— Вы нападаете на них, когда они проходят мимо вашего поселения?

— Только в том случае, если у нас есть численное превосходство.

Еще несколько вопросов — и ей стали известны местные правила войны. Обычно племена избегали открытых и затяжных сражений. Боевые действия ограничивались набегами храбрецов-одиночек или небольших групп по три-пять человек. Вылазки совершались в темный период суток, и в них принимали участие в основном молодые мужчины и женщины. Одобрение и слава доставались тому, кто убивал вражеского воина, но величайшим героем считался тот, кому удавалось выкрасть ребенка и принести его в свое племя для усыновления. Кстати, сам Нарго тоже оказался усыновленным — его похитили, едва он начал ходить. Нарго ничего не помнил о своем детстве в другом племени, но иногда ему снились кошмары, в которых его вырывали из объятий женщины без лица.