Координаты чудес (сборник)

— Забудьте об этом раз и навсегда, — произнес Мартин сурово. — Это документальный фильм, ясно? Вы что, забыли? Все должно быть как в жизни. 

— Извините, — сказал Коул. — А это что? 

— Фонтан Треви, — ответил Мартин. — Прелестное место. — Он повернулся к Кэролайн. — Как твое мнение, бэби? Ты убиваешь его у фонтана, наплыв, труп Поллетги в воде, затем на экране снова появляешься ты, на лице торжествующая, но немного грустная улыбка, бросаешь в фонтан пару монет. Туг включаем громкий шум улиц, ты покидаешь площадь, медленно уходя по длинной мощеной улице, изображение затухает. 

— Насколько я помню, вокруг фонтана Треви нет мощеных улиц, — заметил Чет. 

— Ну и что? Сделаем мощеную улицу, — нетерпеливо произнес Мартин. — А если это не понравится, сразу после съемок булыжник будет убран. 

— Действительно, производит впечатление, — задумчиво сказал Чет. Производит немалое впечатление. 

— Классная мысль, — поддержал Коул. — По-настоящему классная. 

Все посмотрели на Кэролайн.

— Нет, — ответила девушка. 

— Послушай, крошка... — начал Мартин. 

— Нет, это ты послушай, — перебила Кэролайн. — Это мое убийство, мое десятое убийство, и я хочу, чтобы все выглядело блестяще. Ты понимаешь, что я имею в виду? 

— Блестяще, — повторил Мартин.

Чет задумчиво пожевал губами. Коул по-прежнему выглядел энергичным и полным оптимизма. 

— Совершенно верно, блестяще, — подтвердила Кэролайн. 

В ее голосе послышались стальные нотки, которые никто раньше не замечал. Такая твердость встревожила Мартина. Ему не нравилась подобная самоуверенность. Стоит женщине совершить несколько убийств, и она начинает думать, что ей позволено все. 

— У нас нет времени для подготовки, — объяснил он. — Съемки будут проводиться завтра утром. 

— Это ваша проблема, — бросила Кэролайн.

Мартин приподнял солнечные очки и потер глаза. Работать с женщинами всегда нелегко, а с женщинами-убийцами — просто невозможно.

Раздался нерешительный, тихий голос Чета: 

— Э-э, у меня появилась мысль о месте съемок. Что, если мы воспользуемся Колизеем? Вот он, прямо под нами. 

Вертолет опустился пониже, и все принялись рассматривать массивный полуразрушенный овал. 

— Я не знал, что он такой огромный, — произнес Коул. 

— Мне нравится, — сказала Кэролайн.

— Ну конечно, это было бы великолепно, — согласился Мартин. — Но послушай, беби, чтобы организовать съемки в таком месте, нужно время, а его-то у нас и нет. Может быть, ты все-таки согласишься на фонтан Треви или сады Боргезе? 

— Я убью его здесь. — Голос Кэролайн звучал непреклонно. 

— Но для организации... 

— Видишь ли, Мартин, — вмешался Чет, — я подумал, что тебе может понравиться это место, и потому осмелился заранее обо всем договориться. Понимаешь, так, на всякий случай. 

— Вот как? 

— Да, эта мысль пришла мне в голову вчера вечером. Я, конечно, не хотел делать такой шаг без твоего разрешения, но будить тебя не решился: в конце концов, этот план мог оказаться несбыточным. Ну, я позвонил в Рим и обо всем договорился. Поверь, Мартин, поступать так без твоего одобрения... 

— Ну что ты, — произнес Мартин, хлопнув его по плечу. — Ты поступил совершенно правильно. 

— Ты так думаешь? — озадаченно спросил Чет. 

— Ну конечно, совершенно правильно. Кэролайн довольна, мы все тоже, так что давайте приниматься за работу. Поставим съемочные камеры и подумаем, как использовать танцовщиц ансамбля «Рой Белл», а также все остальное. Ну что, ребята, решено? 

— Итак, я совершу убийство в Колизее! — На лице Кэролайн появилась блаженная улыбка. Господи, наконец-то осуществится голубая девичья мечта. 

— Обязательно осуществится, — кивнул Мартин. — Только нужно действовать как можно энергичнее, все установить и согласовать, отыскать этого Поллетти, сделать так, чтобы он появился в нужный момент... 

— Это я беру на себя, — произнесла Кэролайн. 

— Превосходно, — улыбнулся Мартин. — Однако и всем остальным тоже придется немало потрудиться. Эй, шофер, двигай побыстрее! 

Вертолет начал снижаться по направлению к Виа Венето. Пассажиры откинулись на спинки, улыбающиеся и довольные. Мартин думал, что пришло время избавиться от Чета, пока Чет не избавился от него. Получение права на использование Колизея, причем без согласия продюсера, было слишком удачной мыслью.  

 Глава 7

Поллетти двигался в полной темноте. Кроме того, было совершенно тихо. Так тихо бывает в склепе — эта мысль казалась вполне естественной человеку в его положении. Он чувствовал себя одиноким, ощущал приближение смерти, был испуган, нервничал... и скучал одновременно. Поллетти жевал чуингам и нижнюю губу: увидеть его можно было только через инфраскоп. Согнув руки на уровне бедер, на расстоянии трех дюймов от тела, как предписывалось правилами, он осторожно продвигался вперед, в любой момент ожидая нападения. 

Внезапно он уловил едва заметное движение позади и слева от себя. Поллетти стремительно повернулся, стараясь выйти из предполагаемой зоны обстрела. Это был оборонительный маневр номер три, первая часть. В то же время он ударил правой рукой по нагрудному карману, и специальная кобура выбросила ему в ладонь пистолет. Теперь он видел противника — коренастого хмурого мужчину, державшего в вытянутой руке «люгер». Поллетти бросился на землю и несколько раз выстрелил, завершив таким образом вторую часть оборонительного маневра номер один. Ему удалось выполнить все действия в удивительно короткое время. Он был радостно возбужден и испытывал чувство удовлетворения от отлично выполненной работы... 

Фигура противника исчезла, и над головой вспыхнул свет. Поллетти лежал на пыльном полу гимнастического зала. Перед ним на табурете рядом с панелью управления сидел старик в грязном комбинезоне. Он скорчил недовольную мину и покачал головой. 

— Ну что? — спросил Поллетти, вставая и отряхиваясь. — Как на этот раз? Ведь я ухлопал его, правда? 

— Ты отреагировал, — ответил старик, — медленнее почти на десятую долю секунды. 

— Я действительно пожертвовал скоростью, — пояснил Поллетти, — ради точности. 

— Неужели? — ехидно поинтересовался старик. 

— Да, — кивнул Поллетти. — Это мой принцип, профессор. 

— В таком случае можешь плюнуть на свои принципы, — заявил профессор Сильвестре. — Ты промахнулся на 3, 2 сантиметра. 

— Но это очень близко, — заметил Поллетти. 

— Недостаточно близко. 

— А как мой оборонительный маневр номер три? — спросил Поллетти. — Мне показалось, что я исполнил его очень неплохо. 

— Действительно неплохо, — согласился профессор, — причем именно так, как рассчитывал противник. Даже корова могла бы повернуться быстрее. Он убил тебя первый раз, когда ты поворачивался, и второй раз, когда ты приготовился к стрельбе лежа. Если бы это было не трехмерное объемное изображение противника, а настоящий охотник, ты был бы дважды убит. 

— Вы уверены в этом? 

— Посмотри на показания приборов. 

— Подумаешь, — пожал плечами Поллетти. — Это же не настоящая Охота. 

— Разумеется, — саркастически промолвил профессор. — Когда решающий момент наступает на самом деле, человек действует еще медленнее. Ты помнишь, сколько раз выстрелил противник? 

— Два, — тут же ответил Поллетти. 

— Пять, — поправил его профессор. 

— Неужели? 

— Так говорят приборы. Я сам установил последовательность действий. 

— Значит, меня сбило с толку эхо, — с горечью заметил Поллетти. — В таком помещении невозможно отличить выстрелы от эха. 

Профессор Сильвестре поднял правую бровь так высоко, что она коснулась бы волос, если бы они у профессора были. Он потер небритый подбородок и встал с табурета. Профессор был невероятно мал ростом и походил на безобразного гнома. Даже его лучший друг — если бы он у него был — не мог бы считать Сильвестре привлекательным человеком. 

У многих преподавателей техники защиты и нападения на теле имелись следы, говорившие о том, как они приобретали свой опыт. У профессора Сильвестре их было больше, чем у других. Его правая рука была сделана из нержавеющей стали; кроме того, профессор имел дюралюминиевый подбородок, пластмассовую левую щеку, а также серебряную пластинку в черепе и коленную чашечку из золота пятьдесят восьмой пробы. Ходили слухи, что и некоторые другие, не столь заметные части его тела были сделаны из заменителей.