Мир красного солнца (пер. Б. Епифанова)

От пережитого, напряжения глаза людей двадцатого века закрылись, колени ослабли, и, с еще дымящимися “сорок пятыми” в руках, они тяжело опустились на песок.

А над ареной раздавался рев толпы людей будущего,

— Да здравствуют освободители! Голан-Керт мертв! Его власти конец! Да здравствуют спасители расы!

Эпилог

— Нельзя повернуть время. Вам не вернуться в свой век. Я не представляю, что будет, если вы попробуете это, но знаю, что это невозможно. Мы знаем, что путешествие в будущее возможно, но секрет необходимого для этого механизма нами утерян. Во времена Голан-Керта у человечества не было прогресса — только постоянная деградация. Мы знаем, что невозможно вернуть назад время, и просим вас не пробовать делать это.

Старый Эгнар Нохл, борода и волосы которого развевались по ветру, вел серьезный разговор. Его лицо избороздили морщины.

— Мы полюбили вас, — продолжал он. — Вы освободили нас от тирании мозга, длившейся несчетные века. Вы нам нужны. Останьтесь с нами, помогите восстановить страну, построить машины, верните удивительные знания, утерянные нами. Мы тоже многое можем дать вам в ответ. Мы еще не забыли того, что знали до прихода Голан-Керта.

Карл покачал головой:

— Мы должны попробовать вернуться.

Два человека двадцатого века стояли у самолета, окруженные всем населением руин Денвера, пришедшим сказать свое последнее “прости”. Над пустыней завывал пронизывающий ветер, принося с собой кучу песчинок. Их меха трепетали, пока он завывал в торжественной панихиде между руин величественных когда-то зданий.

— Если бы был хоть какой-то бы шанс, — продолжал Эгнар, — мы бы отправили вас в путь. Но мы через силу отпускаем вас туда, где, возможно, вас ожидает смерть. Мы предоставляем вас самим себе, и наша любовь достаточно велика, чтобы позволить вам уйти. Вы учили, что ненавидеть нельзя, и свергли ненависть, правящую нами. Мы желаем вам только добра! Невозможно вернуть время. Почему бы вам не остаться? Вы нам очень нужны. Наша земля родит все меньше и меньше. Если мы не начнем вырабатывать синтетическую пищу, то умрем с голода. Это только одна из наших проблем. Есть еще много других. Вы не должны уходить. Оставайтесь и помогите!

Карл снова покачал головой.

— Мы попробуем. Возможно, нам не повезет, но все же мы попробуем. Если повезет, то мы вернемся с учебниками и инструментами.

Эгнар запустил в голову костлявые пальцы.

— Ничего у вас не выйдет.

— Но если выйдет, то мы вернемся, — ответил Карл.

— Если выйдет, значит, вернемся, — повторил старик.

— Мы уходим, — сказал Билл. — Спасибо за мудрое слово, но все же мы должны попытаться. Поверь, нам жалко покидать вас.

— Я верю! — воскликнул старик, пожав им на прощание руки.

Карл открыл люк самолета, и Билл залез в машину.

Карл, с поднятой рукой, остановился:

— Прощайте, — проговорил он, — когда-нибудь мы вернемся.

Толпа разразилась прощальными возгласами, и Карл закрыл люк.

Моторы загудели, заглушив восклицания людей будущего, машина побежала по песку и поднялась в воздух. Билл троекратно облетел руины города, прощаясь с молчаливо наблюдающими за самолетом людьми.

Потом Карл нажал на рычаг, и снова наступила невесомость и непроглядная тьма. Моторы, недовольные переменой, едва вращались.

— Кто сказал, что мы не сможем повернуть время? — торжествующе выкрикнул Карл, показав на медленно ползущую в обратную сторону стрелку счетчика.

— Может, старик ошибался после… — Билл не закончил фразу. — Выводи ее обратно! — крикнул он Карлу. — Выводи ее, один из двигателей заглох!

Карл схватился за рычаг и отчаянно дернул его. Неисправный мотор заглох, потом снова ровно загудел.

Двое переглянулись. Их лица побледнели. Они понимали, что от возможного падения и неминуемой смерти их отделяло всего несколько секунд.

Они снова зависли в воздухе, наблюдая тускло-красное солнце, пустыню и море. И снова под ними были руины Денвера.

— Мы не могли уйти далеко назад, — проговорил Карл. — Эти же развалины мы видели и раньше.

Они сделали круг над городом.

— Нам бы лучше приземлиться здесь, в пустыне, и починить двигатели, — настаивал Карл. — Не забывай, что мы путешествуем во времени назад, и Голан-Керт по-прежнему правит страной. Совсем не обязательно еще раз кончать с ним. Возможно, нам просто не удастся это.

Самолет опустился ниже, и Карл осторожно повел его. Мотор опять закашлял и заглох.

— На этот раз с ним покончено! — проговорил Билл. — Мы должны заменить его, Карл, приземлиться и сразу его заменить.

Карл угрюмо кивнул.

Перед ними раскинулось широкое поле арены, которое одновременно могло превратиться в место крушения.

Когда Билл приземлил самолет, мотор окончательно заглох.

Они проскользнули поверх белых стен амфитеатра и опустились на арену. Самолет коснулся песка, замедлил ход и остановился.

Карл открыл люк.

— Наш единственный шанс — поскорей убраться отсюда! — крикнул он Биллу. — Если мы только не хотим снова встретиться с проклятым мозгом.

И внезапно застыл.

— У меня все в порядке со зрением, Билл? — прошептал он.

Прямо впереди, на расстоянии всего лишь нескольких футов от самолета, на песке арены возвышались две статуи, его и Билла.

Даже отсюда можно было свободно прочитать надпись, буквы которой сильно походили на английские.

Медленно, запинаясь на незнакомых словах, он прочитал ее вслух:

— “Двое людей, Карл Свенсон и Билл Крессмен, пришли из Времени, чтобы убить Голан-Керта и освободить человечество”. Ниже была еще надпись: “Может, они вернутся”.

— Билл, — воскликнул Карл, — мы все время двигались вперед, в будущее! Смотри, постамент уже стал разрушаться. Этим статуям уже несколько тысяч лет!

Билл с побледневшим лицом и широко открытыми глазами рухнул в кресло.

— Старик был прав, трижды прав, — простонал он, — мы больше никогда не увидим двадцатый век!

Он склонился над машиной времени, и его лицо исказилось:

— Эти приборы, проклятые приборы! Они неисправны. Они врут! Врут!

Он ударил по ним кулаком и разбил, не обращая внимания на глубокие, кровоточащие порезы от осколков стекла.

Над самолетом нависла тишина. Не было слышно ни звука.

Первым ее нарушил Билл:

— Люди будущего! — крикнул он. — Где же вы, люди будущего?

И сам же ответил на свой вопрос:

— Они все мертвы, мертвы. Они погибли от голода, потому что не смогли изготовить синтетическую пищу! Мы остались одни. Одни при конце мира!

Карл стоял у края люка.

Над верхним краем трибун амфитеатра висело свободное от облаков огромное красное солнце. Легкий ветерок засыпал песком основание разрушающихся статуй.

Clifford Donald Simak, "The World of the Red Sun", 1931 г.

Сб. "Фата-Моргана 8"

Перевод Б. Епифанова