тема: "Псы любви"

Хатэм взглянул на наши испуганные лица.

— Шар вращается равномерно, но Дорога с каждой натрой удлиняется. А наша скорость неизменна, и, поэтому, если отметить на модели точки, где побывала Колонна за последние сорок натр, получится плавная кривая.

Он показал тонкую пунктирную линию, пересекавшую несколько полосок на мяче.

— Понимаете? Мы все время приближаемся к границе холода, не успеваем его обгонять. Еще несколько натр, и позади, на горизонте, мы увидим сцилл. А затем… — Хатэм умолк и выразительно посмотрел назад, где облако пыли из-под колес затмевало серое небо.

Повисло молчание. Наконец, сглотнув, молодой Уна осторожно спросил:

— А если повернуть? Вернуться на старую Дорогу?

— Это отсрочит катастрофу, но не решит проблему, — печально ответил Хатэм. — Единственный выход для нас — увеличить скорость движения.

Мы переглянулись.

— Это будет непросто, — заметил Хебсен. Хатэм кивнул.

— Еще бы. Чтобы убедить Легион в опасности, потребуется нечто побольше разрисованного мяча, — он тяжело вздохнул. — Потому-то я и ехал к Обочине. Ваша галера движется очень близко к левому краю Колонны. Если повернуть налево, я уверен — за несколько сегов можно пересечь дикую местность и попасть на старую Дорогу, туда, где Колонна проезжала натру назад.

Он возбужденно взмахнул рукой.

— Если провести там раскопки, мы найдем мусор, обломки старых кораблей и человеческие скелеты. Этого хватит, чтобы доказать Легиону факт спиралевидного движения, а дальше уже любой человек, знакомый с геометрией, сумеет провести расчеты.

— Но почему мы отклонились с пути? — спросил я. — Ведь мы движемся по ветру. Не может же ветер дуть по спирали!

Хатэм улыбнулся. Вытащив из кармана пачку сигарет, он аккуратно оторвал длинную полоску фольги и жвачкой прилепил ее к мячу. Затем, не говоря ни слова, поднял мяч к небу на вытянутой руке и слегка наклонил его. Мы молча смотрели, как ветер треплет фольгу под углом к поверхности.

— Вопросы? — коротко спросил Хатэм.

Вопросов не было.

Глава 3

После этого разговора прошло несколько сегов, и я почти забыл о проекте Хатэма. К несчастью, как уже упоминалось, Синухет был любопытен и смел, а мы, его экипаж, плохо сознавали опасность. И когда на шестой сег к нашему борту с грохотом пристыковалась вызванная по радио ремонтная гексаролла, командир собрал совет.

— Я хочу проверить идею Хатэма, — сказал он, едва старшие по команде расселись вокруг восьмиугольного стола. Меня, конечно, не звали, но я прислуживал Синухету и счел себя вправе спрятаться в уголке каюты. На случай, если командиру что-то понадобится.

— Я давно решил это сделать, но ждал ремонтников, — продолжал командир. — Мы купим у них полный комплект шасси, новые пневматики, поршневые кольца и компрессор. Запаса танталовой соли хватит, чтобы тридцать — тридцать пять сегов идти на моторах против ветра, а согласно нашим расчетам, до старой Дороги не может быть больше десяти фарсахов. За три-четыре сега мы туда доберемся.

Хебсен, старший охотник, в сомнении теребил подбородок.

— Это опасно, Синухет. Отстать от Колонны на десять сегов — попасть к пиратам. А быстрее нам не управиться…

— Мы думали об этом, — быстро возразил Хатэм. — Прежде, чем сворачивать влево, мы прибавим скорость и обгоним Колонну на несколько сегов. А главное, после пересечения диких земель мы вновь окажемся на Дороге, той, где Колонна проехала натру назад. Набрав там скорость, мы параллельным курсом обгоним Колонну и вернемся, не отстав даже на сег.

— А если старой дороги нет? — спросил кормчий Тимн. — Если ваши сказки и в самом деле сказки, как я всегда и говорил?

— Дорога будет, — убежденно ответил Хатэм.

Старший механик, Нефри, покачал головой.

— Нельзя. Нельзя рисковать всем.

— Мы не станем рисковать, — возразил Синухет. — Я не собираюсь подвергать свою команду опасности. Но до старой дороги не может быть более десяти фарсахов, поскольку, иначе, за пятьсот четыре натры мы бы уже достигли экватора.

— Если, проехав десять фарсахов, мы не найдем следов Дороги, галера вернется, — добавил Хатэм. — В этом случае мы отстанем от Колонны на три-четыре сега, и новое шасси позволит с легкостью ее догнать.

Нефри упрямо покачал головой:

— Не вижу смысла в риске. Нет нужды поворачивать галеру. Пусть те, кому интересно, берут охотничьи меркуры и едут, мы их потом подберем…

Синухет скрестил руки на груди.

— Кто согласен с Нефри?

Старый Тимн немедленно положил ладони на стол. Остальные колебались. Видя это, Хатэм резко отодвинул кресло и встал.

— Двести сорок натр тому назад, великий кормчий Хви открыл волшебные свойства танталовой соли и построил первый реактор, — начал он горячо. — С тех пор, его изобретение спасло жизни тысячам людей. Раньше, двигаться быстрее ветра казалось невозможным. Тот, кто терял место в Колонне, навсегда лишался возможности вернуться и рано или поздно становился добычей пиратов. Мы всецело зависели от ветра, охотники и земледельцы гибли сотнями. Во всем мире людей жило не более десятка тысяч!

Хатэм огляделся. Если не считать меня, в каюте он был самым молодым.

— Сегодня нас впятеро больше. Изобретение Хви дало нам независимость и мощь, подарило надежду когда-нибудь построить достаточно мощный реактор, способный согреть воздух под гигантским куполом Первопроходцев, что стоит, по легенде, в начале Дороги.

Философ поднял палец, призывая к вниманию.

— Кормчему Хви была дарована неслыханная честь: после смерти его останки положили в военную пентеру и направили против движения Колонны, на вечный бой с натрой. Имя его стало легендой.

Хатэм посмотрел каждому в лицо.

— Первопроходцы крепко держались друг за друга и выжили, построив Колонну, — сказал он. — Мы их потомки. Бороться со смертью наша судьба. Сейчас перед вами, перед каждым из вас, стоит выбор: рискнуть жизнями ради человечества, или, подобно глупым рамфоринхам, спрятать головы в песок. Это испытание любви к людям. Любви к жизни. Не позорьте предков…

Если бы мы могли тогда предвидеть, что ожидает нас за Обочиной, Хатэма ссадили бы с галеры. Думаю, даже Синухет не стал бы возражать. Но мы ждали от будущего лишь славы и благодарности народа, нового скоростного корабля, места в истории, спасения человечества… В общем, всего кроме истины. Поэтому большинством голосов план Синухета был одобрен. Лишь старый Тимн продолжал ворчать.

А я… Я был в восторге. Здесь надо сказать, что жизнь на маленькой галере казалась очень скучной после огромной, многолюдной ментепы, где мальчиков готовят к отправке на рабочие корабли. Там меня обучали ремеслу эскулапа, и сначала я даже обрадовался, услышав, что менторы избрали мне место на охотничьей галере.

Попасть на охотничий корабль почему-то считалось удачей. Тех из нас, кого миновала завидная участь стать легионером или анхсием, ждал выбор между рабочими кораблями и дальним земледелием. Земледелие меня никогда не влекло, галера показалась отличным шансом… Но скука и рутина быстро избавили от мечтаний.

За две натры, что я провел на галере Синухета, мне даже не дали оседлать скоростной меркур, не говоря уж о том, чтобы взять на охоту. Справедливости ради надо сказать, что четверым мальчикам, принятым на борт вместе со мной, повезло еще меньше; их назначили в трюм, к заготовителям, и беднягам приходилось часами кромсать тяжелые шкуры кризонов. Тем не менее, скука тяготила меня, и грядущее путешествие за Обочину я воспринял как подарок судьбы.

Знать бы тогда, чем все кончится…

Спустя четыре сега после совещания начался разгон. Это время команда трудилась не покладая рук, готовя корабль к экспедиции. Синухет и Нефри приняли решение стартовать на старых, изношенных пневматиках, желая выработать их ресурс до предела, но все остальные механизмы было приказано привести в идеальный порядок.

Меня и других юношей временно отрядили под командование Нефри. Два сега мы работали по горло в масле и мазуте, ползая между главными силовыми торсионами. Наша галера была относительно небольшим кораблем, централизованная система смазки на ней отсутствовала, и время от времени приходилось закачивать масло прямо в кожухи подшипников.