Прыжок в ничто

ажите, дорогой барон, - обратилась она к банкиру, - я слышала, вы приехали к нам выкачивать английское золото? Хотите обмелить наш золотой бассейн?

Лицо банкира перекосилось.

- Хь.., хь.., хь... Я для этого сслишком ммаломощный насос, леди. Сс.., таким же успехом я мог бы обмелить Атлантический океан.

Леди Хинтон неохотно принимала у себя "этого выскочку", но была с ним любезна по настоянию своего юрисконсульта и управляющего делами Смиггерса, который вел с банкиром крупные дела.

Не забыла леди Хинтон, как гостеприимная хозяйка, и старого философа.

- А где же ваша прелестная дочь, мистер Шнирер?

- А? Что? - спросил профессор, словно пробуждаясь от сна. - Амели? Да. На футбольном матче! Каково? Футбол! А? - Он снова погрузился в свое обычное созерцательное состояние.

- Очень жаль, - протянула леди Хинтон, хотя в душе была рада: она предпочитала мужское общество, притом в поведении Амели многое шокировало ее.

- Доктор Текер рассказывал мне страшные вещи, - продолжала она, обращаясь уже ко всем и бросая косой взгляд на Текера, - о том, как наш знаменитый писатель предсказывал гибель цивилизации. Неужели это возможно?

Текер сидел как на иголках. Он думал о своей жене, о новорожденном и ежеминутно порывался встать, откланяться и уйти, но не решался сделать этого.

Шнирер, услышав о своей любимой теме, неожиданно превратился из созерцательного Будды в пламенного оратора.

- Гибель цивилизации! - воскликнул он, сверкнув глазами, и продолжал, все повышая тон:

- Да, цивилизация гибнет! Она обречена, и ее губит машина, это железное чудовище. Хозяин земли становится рабом машины. Она заставляет нас, всех без исключения, знаем ли мы и хотим ли мы этого или нет, идти по ее пути. Бешено несущаяся колесница волочит за собой поверженного победителя, пока он не погибнет... Человеческие существа, столь заботливо вскормившие этих диких и опасных зверей, проснулись и нашли себя в окружении новой расы железных чудовищ, господствующей над ними...

Шнирер уже не говорил, а вопил, потрясая сморщенным кулаком:

- Необходимо еще сильнее взнуздать науку, задержать рационализацию, зажать технику, удушить изобретательство, иначе гибель цивилизации и наша гибель неизбежны... Еще чашку чаю, покрепче, если позволите, - неожиданно закончил он.

Эллен молча разливала чай, незаметно поглядывая на жениха. Но тот больше интересовался ликерами, усиленно подливая епископу, лицо которого сияло светом земных наслаждений.

- Фф., ффвы.., правы, профессор, - возразил банкир, - технику надо держать в крепкой узде. Но цивилизации угрожают не только машшш.., машины. Есть звери более опасные, коварные и беспощадные...

- Коммунисты! - вскричала леди Хинтон.

Точно декабрьским холодом повеяло в августе. Общество, собравшееся за столом, всколыхнулось.

Все заговорили разом, забыв об этике. Лица налились ненавистью, злобой и страхом. Слово было произнесено. Общая болезнь, которая подтачивала всех, омрачала, отравляла радость жизни,