Скитальцы космоса (сборник)

— Можно ли защитить один из флиттеров так, чтобы он мог взлететь? Я не могу снова поднять и приземлить “Королеву”.

— Я знаю, что ты не можешь, — ответил помощник инженера. — Возможно, нам удалось бы взлететь, но сесть мы уже никуда не смогли бы — не хватит горючего. Флиттер? Ну, что ж, у нас есть защитные экраны. Но это будет нелегкая работа. Во всяком случае, мы постараемся… — Он нахмурился, обдумывая полученное задание.

С короткими перерывами на торопливую еду и уход за больными Рип и Дэйн превратились в руки, направляемые мозгом и знаниями Али. Они работали без отдыха. Выспавшись, Уикс уже испытывал меньшие боли и, несмотря на слабость, пытался им помогать.

Флиттер — летательный аппарат, предназначенный для исследовательских работ на чужих планетах и способный нести трех человек — сначала был освобожден от всего менее необходимого, так что остались лишь кресло пилота и двигатель. Затем они принялись устанавливать защитные экраны из плит особого сплава, не пропускающего радиацию. Неоднократно они хвалили предусмотрительность Штоца, который всегда запасал множество различных материалов и инструментов. Тем не менее, много не хватало, и Али отчаянно импровизировал, превращая разнообразное оборудование в единое целое. Когда они закончили, он все еще не был удовлетворен.

— Он полетит, — признал Али, — и лучше мы все равно бы не смогли сделать. Но все зависит от того, сколько времени ему придется лететь над “горячей” местностью. Куда же его направить?

Рип изучил карту Земли — маленькую карту, найденную среди записей, которые хранились для развлечения экипажа.

— Большой Ожог занимает три четверти этого континента. Нет смысла лететь на север — опустошенная местность тянется до полярных районов. Остается запад — там есть несколько участков на берегу моря, где можно Встретить людей. Итак, я беру флиттер, нахожу врача и привожу его на корабль…

— Не выйдет! — возразил Дэйн. — Ты останешься здесь. Если “Королеве” суждено еще раз взлететь, то только ты сумеешь ее поднять. То же самое касается и Али. Я не могу участвовать в старте ни как пилот, ни к инженер. Уикс же болен. А это значит, что в поисках врача должен участвовать я.

И они были вынуждены согласиться с ним.

“Дэйн, ты не герой, — думал Дэйн, бросая на следующее утро последний взгляд на свою каюту. — Просто так велит поступить здравый смысл”.

Маленькая каюта, почти без мебели и с голыми стенами, казалась ему самым желанным и безопасным местом на свете.

Космический скафандр, достаточно тяжелый и неуклюжий в условиях пониженной гравитации А–станции на астероиде, был вдвое тяжелее и неудобнее на Земле, но Дэйн с помощью Рипа облачился в него, а тем временем Али укладывал во флиттер второй скафандр — для человека, которого должен был привезти Дэйн. Прежде чем он надел шлем, Рип дал ему последний приказ вместе с неожиданным оружием. Увидев оружие, Дэйн понял, каким отчаянным считает Рип их положение, ибо только смертельная опасность могла заставить помощника штурмана воспользоваться ключом капитана Джелико и открыть запечатанную кладовую оружия ц извлечь его оттуда.

— Если понадобится — используешь, — мрачно сказал Рип.

Али, уложив скафандр, поднялся и вышел в коридор, а Дэйн занял его место, сев в кресло пилота. Внутренняя дверь шлюзовой камеры закрылась и он остался один. С удручающей медлительностью внешняя стенка шлюзовой камеры начала расходиться. Руками в металлических перчатках, отчего они напоминали клешни, Дэйн расстегнул два предохранительных пояса и флиттер начал опускаться наружу к сиянию начинающегося дня, к яркому солнцу, которое слепило даже сквозь защитные очки шлема. Несколько опасных мгновений флиттер раскачивался взад и вперед на пусковом механизме, счетчик радиации бешено взвыл, загорелся красный сигнал тревоги. Раздался скрежещущий звук и флиттер замер у хвоста “Королевы”.

Дэйн нажал рычаг и посмотрел, как втягивается спусковой аппарат и закрывается вход в корабль. Затем он взялся за рычаги управления. Используя слишком много энергии, он резко взвился в воздух. Прошло некоторое время, прежде чем Дэйн приноровился к управлению флиттером. Тогда он выправил машину и повернул ее на запад. Солнце светило ему в спину, под ним раскинулось зеленое море джунглей, а впереди маячила слабая надежда на незараженную радиацией местность, где он сможет найти помощь.

Миля за милей проплывали под флиттером зеленые ландшафты джунглей, а красный сигнал на счетчике свидетельствовал о том, что земля непригодна для человека. Даже в скафандре, предохраняющем человека на чужих планетах, оставаться здесь долго было опасно, и Дэйн, надежно изолированный от радиации, сознавал эту опасность. Если зараженная территория тянется больше, чем на тысячу миль, эта опасность будет не проблематичной, а станет свершившимся фактом.

Дэйн знал лишь общее направление полета, определенное по клочку карты, найденному Рипом. На западе неизвестно как далеко дугой тянулся берег моря, достаточно удаленный от отравленной земли, чтобы иметь население. В течение нескольких поколений население Земли, сократившееся в результате ядерной войны и последующих полетов к планетам Солнечной системы, а затем и расселении по планетам других звезд, вновь начало увеличиваться. Люди возвращались из космоса, чтобы провести свою старость на родной планете и умереть здесь. Потомки далеко разлетевшихся колонистов, прилетая в гости на родную планету, ощущали зов древних инстинктов и тоже оставались. И теперь население земных поселков увеличивалось, а сами поселки начали наступление на незаселенные земли.

Вскоре после полудня Дэйн заметил, что зеленый ковер под флиттером начал редеть, появились лишенные растительности участки, которые постепенно сливались в большие складчатые пустыни. Взглянув одним глазом на счетчик, Дэйн отметил, что красная лампочка, горевшая непрерывно с момента вылета с корабля, теперь мигала с перерывами. Земля внизу понемногу “охлаждалась” — возможно, он уже проделал наиболее опасную часть путешествия, но насколько он и флиттер успели заразиться радиацией во время полета, он не знал. Али придумал способ защиты пустого скафандра, предназначенного для врача, но выдержит ли защита? В ближайшем будущем его ждало множество подобных вопросов. Мутировавшая растительность теперь превратилась в желтые клочья. Если люди и проникали в Большой Ожог на такую глубину, то у них не было никакого представления о том, что творится дальше.

Огонек счетчика все больше слабел, между вспышками уже были интервалы в несколько секунд. Дэйн пожалел, что у него нет с собой радионаушников. В центре Большого Ожога из‑за гула радиации они были бесполезны, и он оставил их на корабле, а теперь с их помощью он мог бы обнаружить на земле селение. Оставалось найти берег моря и лететь вдоль него. Дэйн не составлял планов на будущие переговоры, надеясь на импровизацию. Для него, как для вольного торговца, быстрые действия в неожиданных условиях были обязательным элементом жизни. В дальних углах Галактики, где звездные торговцы обделывали свои операции, быстрота мышления и способность мгновенно менять планы были так же необходимы, как и искусство владения бластером. И очень часто язык вместе с мозгом не поспевали за руками.

Солнце теперь светило Дэйну прямо в лицо и он видел участки незараженной земли с обычной растительностью вместо “горячих” джунглей, оставшихся позади. Ночь ему предстояло провести на краю луга, где счетчик уже не показывал наличие радиации и где он мог снять скафандр и заснуть под звездами, ощущая рукой прикосновение родной земли. Запах растительности сменил сухой воздух корабля и томные ароматы Саргола. Он лег на спину, прижавшись к земле, частью которой он был, глядя на темную чашу неба. Было так трудно сопоставить эти далекие ледяные огоньки, которые складывались в знакомые созвездия, с солнцами, чьи лучи покрыли ему кожу космическим загаром.

Солнце Саргола, солнце, которое светило над мертвой Лимбо, солнце Накоса, его первого космического порта — все они прибавили ему загара. Чужие солнца, красные, оранжевые, голубые, зеленые, белые, отсюда выглядели одинаково — искорками огня.