Травинка на холодном ветру (СИ)

- Ох и напугал ты меня. - облегчённо вздохнул Свейн. Похлопал Броуди по плечу, но взгляд, который он адресовал девушке, иначе, как подозрительным, назвать было нельзя. - Можно тебя на пару слов, Магдалена?

- Пожалуйста. - Милена отошла в сторону.

- Я много чем занимался в жизни, - сказал Свейн, отряхивая руки от рыбьей чешуи. - Даже у лекаря в учениках ходил. Повидал всякого. Встречал знахарок, которые любым человеком могли вертеть, как захотят. Скажут ему - огонь, так он руку отдёрнет, а на пальце ожог останется. Скажут - замри, встанет человек, будто столб и может так весь день простоять. Знахарки те старухами были и рассказывали, что всю жизнь своему ремеслу обучались. Видать, ты, Магдалена, из ведьм самая наипервейшая, если в таком возрасте чудеса творишь.

- У наипервейшей я всего лишь училась. - усмехнулась девушка. - Мне её силу не дано постичь.

- На нашу голову и этих несчастий хватит, - вздохнул Свейн. - Ты не держи на нас зла, Магдалена. А то, что встретили тебя не ласково, так, сама должна понимать, за диковинку сказочную приняли. Броуди больше на словах до баб охоч. Уходит потихоньку его время. Да и моложе когда был, силком в койку никого не тянул. Если не убалтывал, так подарком дорогим соблазнял. Не заслужил он того, что ты с ним сотворила.

- Что сделано, то сделано. Извиняться не стану. Я без твоей подсказки Броуди в чувство привела, значит, решила, что довольно с него наказания.

- Хоть и говорят, что ведьм нельзя благодарить, но спасибо тебе, Магдалена.

- Есть у меня к тебе несколько вопросов, Свейн. Подозреваю, что займёт это много времени, так что поговорим позже, если не возражаешь.

- Тебе отказывать, всё равно, что горящие угли по сеновалу разбрасывать, - невесело улыбнулся Свейн, - сначала весело и ярко кругом, а потом не знаешь, куда деваться.

Милена хотела поинтересоваться, с чем связано такое красочное сравнение, но Свейн заметил Пипера, и всё своё внимание переключил на него:

- Пипер! Улитка ты варёная! За это время можно было всё болото пригоршней вычерпать! Воду принёс? Ставь на огонь. Да смотри, не переверни, как в прошлый раз. Сейчас я кореньев и лука настругаю. Если бы ты всю картошку не сожрал, то могли бы и её в уху бросить.

* * *

Попробовав рыбный суп, девушка сама себе призналась, что такой вкуснотищи ни разу не едала. Свейн готовил без всякого рецепта, использовал то, что было под рукой, на глазок отмеряя коренья, зелень и приправы. После завтрака Пипер снова заполз под навес, хотя получил задание на мытьё посуды. Броуди сказал, что пойдёт проверять птичьи силки и скрылся в зарослях. Увидев выразительный взгляд Милены, Свейн молча кивнул, давая понять, что помнит об уговоре. Он обошёл шалаш Кентона и жестом пригласил девушку идти следом.

- Поговорим здесь. - негромко произнёс Свейн. - Я пару раз замечал, что Пипер только притворяется спящим. О чём ты хотела спросить?

- Расскажи о вашей мужской компании всё, что ты знаешь. Что вы за люди, зачем сюда пришли и чем занимаетесь в настоящее время.

- Я понимаю, что неразумно дерзить ведьме. Но не могу не спросить: а не многого ли ты хочешь?

- Нет. - бесхитростно улыбнулась девушка. - В твоих интересах рассказать мне всё и, как можно подробнее.

- Почему?

- Тайные мысли каждого из вас я могу увидеть сама. На это уйдёт немало сил и времени, но я справлюсь. Тогда у вас больше не останется секретов. Ни у кого, включая тебя. Используя секреты человека, легко можно отыскать его слабое место. Да ты и сам это знаешь, достаточно вспомнить Броуди.

- Весёленькая перспектива... - вздохнул Свейн. - С чего начать?

- На твоё усмотрение. - ответила Милена и приготовилась слушать.

Своё повествование бывший ученик лекаря начал с себя и Броуди.

- Мы двое - это всё, что осталось от знаменитой шайки Шустрого Джая... - сказал Свейн, после чего сделал паузу.

- Я должна восхититься или ужаснуться? - поинтересовалась девушка, которой надоело затянувшееся молчание собеседника.

- Ты не знаешь, кто такой Шустрый Джай? - изумился Свейн. - Коровы на пастбище, и то, наверное, знают!

- Приятно слышать, что у вас здесь такие любознательные коровы. Я долгое время жила в Кифернвальде. В столицу приехала совсем недавно. Поэтому могла и не слышать про какого-то Джая.

- Тогда слушай! Шустрый Джай - это легенда...Самый удачливый предводитель разбойничьей шайки во всех Восточных землях. Шустрым его прозвали потому, что он всегда предпочитал делать ноги, вместо того, чтобы лезть в драку со стражниками. И сам спасался и людей своих от опасности уберегал. Ещё у него был особый нюх на опасность, как у дикого зверя. Чуял, где готовится облава и никогда не рисковал понапрасну. Некоторые звали его Счастливчик Джай, но после некоторых событий перестали.

- После каких?

- С тех пор, как Джаю повязали на шею пеньковый галстук. - Свейн заметил, что девушка снова его не поняла и пояснил: - Вздёрнули на ближайшем перекрёстке. Там он и висит до сих пор, вернее то, что ещё не доклевали вороны. Могу показать, если интересуешься.

- Нет, спасибо. А как его поймали?

- Он никогда не ночевал в одном месте два раза подряд. А тут девица одна так запала в душу Джаю, что он решил навестить её на следующий день. И не вернулся. Осудили его в тот же день, а на следующий повесили. Его высокопреосвященство, архиепископ Берхард лично выбирал способ казни.

- И что в этом такого замечательного?

- Пожалел архиепископ Джая. Судья приговорил его к четвертованию, а Берхард заменил на повешение. Он справедливый человек. Наказание подбирает соразмерное проступку.

- Ты им так восторгаешься...

- Я даже лично с ним беседовал. - гордо сообщил Свейн. - Не веришь? Слушай. Лекаря Кейси, у которого я в учениках состоял, как-то раз обвинили в колдовстве. Кто на него донёс, не знаю, было несколько недовольных. Повязали лекаря стражники и в столицу доставили. Меня пригласили в качестве свидетеля. Такие дела разбираются в Остгренце, в присутствии его высокопреосвященства. Пока зачитывали обвинение, Берхард молчал, смотрел куда-то в потолок. Когда проводился допрос Кейси, архиепископ не вмешивался, слушал и ждал, когда выскажутся судьи. И тут вызвали свидетеля, то есть меня. Судья стал спрашивать, хожу ли я в церковь, знаю ли молитвы. А я к церкви ближе, чем на дюжину ярдов и не приближался никогда. Из всех молитв знаю только песенку про весёлого монаха. Тебе я её петь не буду, сильно уж непристойная. В общем, гляжу - нахмурился судья, а секретарь суда всё пишет и пишет. Я уже давно молчу, а он всё пишет. И такое нехорошее предчувствие у меня появилось... Посмотрел на Кейси, а он сидит белый, как яичная скорлупа. Потом его высокопреосвященство стал задавать вопросы по лекарскому делу. Сказал, чтобы отвечали оба, и Кейси и я. Ты не поверишь, Магдалена, как много знает Берхард! Уж насколько Кейси опытный лекарь, так и он несколько раз не знал, что ответить. Выслушал нас архиепископ, потом говорит: "Обвинение снять. Дело закрыть". Великий человек! Не встречал я ещё людей, которые про него дурное могли сказать.