Маленький ныряльщик

   ***

   Эскадру я так и сдал Измаилу Максимовичу. Он хорошо освоился с нашим необычным оружием и необходимостью сохранения его тайны. Мы с моей Дусей опять вернулись в Севастополь, только в покое нас не оставили -- Сан Саныч ненадолго заезжал в Ливадию -- он султана турецкого и хедива египетского пригласил погостить и решил, что я их обязательно заинтересую.

   Тоже мне, диковину нашёл. Меня, как Вы поняли, при входе вырядили в мундир с орденами -- к четырём Георгиям, которые я очень уважаю, прибавилась еще пара штук, мне неизвестных. Красивые, торжественные богато украшенные. Словом, государь явственно продемонстрировал свою приязнь ко мне.

   Гости не знали русского и объяснились с Сан Санычем на английском, который я более-менее понимаю, хотя говорю на нём довольно коряво. Собственно, Государь, представив меня гостям, сразу дал им понять, что горько сожалеет о назначении меня советником потому, что рекомендованный мною ему для обустройства на Дальнем Востоке порт Посьет оказался очень даже замерзающим зимой. К тому же, отличается гнилым неприветливым климатом, требует больших расходов по доставке туда строительных материалов и огромного комплекса работ по устройству пресного водоснабжения.

   Сами понимаете, что подобное вступление меня нисколько не воодушевило и понять, зачем я тут понадобился, не помогло. Общая же тональность разговоров была столь неоднозначной, что я никак не мог сообразить, зачем эти люди съехались сюда. Они ведь не бездельники -- у каждого куча дел в своей стране. Так бы, наверное, и не узнал, если бы вечером не потолковал с Сан Санычем с глазу на глаз. То ли ему нужно было выговориться, то ли он хотел порассуждать в присутствии кого-то нейтрального -- ведь сообразил уже, что собственные потребности оказывают крайне малое влияние на слова и поступки Вашего покорного слуги. То есть лукавства он от меня не ждёт и знает, коли, брякну что не так, то в силу глубокого и искреннего заблуждения или сдуру.

   - Пётр Семёнович! Основывая свои действия на ваших суждениях, я с удивлением обнаружил некоторые положительные тенденции в жизни страны. Признаюсь прямо -- не все успехи связаны с вашим влиянием, но отказ от ряда устремлений позволил нам сэкономить изрядно средств для вложения их в важные направления.

   К тому же, милостивый государь, мне удалось-таки уличить вас в лукавстве. Признайтесь, ведь рекомендация в отношении Посьета имела конечной целью создание базы флота в бухте Лазарева?

   Озадачил, так озадачил. Я подошёл к карте и отыскал упомянутый пункт. Ёлки! Это же в Корее! Вот уж чего я не хотел, так это связываться с занятием территорий, за которые, возможно придётся воевать. Однако, говорить ничего не стал -- соображаю - если пожелает император взять -- будем брать. Тем временем монолог продолжался:

   - Отсутствие любых сведений о ваших родственниках и упорство, с которым вы об этом умалчиваете, а также приёмы, посредством коих изыскиваете вы средства к решению непростых задач, наводят на мысль, будто некоторые сведения из грядущего открыты вашему взору.

   Мне хотелось бы выяснить, что же важного ожидает нас в ближайшие годы.

   - М-м-да! Поверьте, ничего о будущем в точности мне неведомо. Остальное же понятно просто из уже произошедших событий, как их продолжение. У России огромная территория, богатая недрами, почвами и лесами. Из-за сурового климата она не слишком привлекательна для столь охочих до поживы наших европейских соседей. Но, как вы заметили, транспорт развивается бурно, поэтому проникать в наши пределы вскорости пожелают многие. За океаном крепнет Америка, защищённая от нападений извне огромным водным простором. На Дальнем Востоке становится на ноги Япония. Британия, Франция и Германия посылают свои корабли к любым берегам, где ожидают получить выгоду.

   Согласитесь, Александр Александрович, это вы знаете и без меня.

   - Да, Пётр Семёнович.

   - Ответ на вопрос о том, как поступить во избежание опасности вторжения к нам чужаков, становится очевидным: повсюду должны жить наши люди. И иметь возможность сноситься с остальной страной. Вы ведь сами отправили Можайского налаживать перевозку почты по всей Сибири. Когда будет завершена железная дорога, от её станций самолёты станут доставлять депеши туда, где решительно невозможно прокладывать наземные пути.

   Ну а в отношении развития промышленности, поверьте, тут более того, что уже делается, я решительно ничего присоветовать не способен. Одним, словом, государь, кроме слов поддержки, ничего вы от меня не услышите. Тем более, по части политики, в которой ни петь, ни читать. А насчет поставок оружия туркам и египтянам -- почему бы и нет? Они ведь не даром его просят.

   - Ох и жук вы, Пётр Семёнович. Ничего-то в политике не понимаете, а всё сразу сообразили. Они ведь интересуются не старыми Крынками, а броненосцами с новейшей артиллерией.

   - Это уж не на Екатерину Вторую ли они прицеливаются?

   - На неё. И поговаривают о приобретении следующих в серии кораблей.

   - Насколько я знаю, торговля оружием -- весьма прибыльное занятие, - а что я ещё мог сказать? Что с недоверием отношусь к броненосцам и последовавшим за ними в известной мне истории дредноутами?

   Не скажу, что я их не люблю -- дело в том, что для крейсерских операций они неудобны, а у своих берегов куда как надёжней стреляется с суши, или, в крайнем случае, с броненосца береговой обороны. Те же нелюбимые моряками "поповки" отлично отпугнули турок, ни разу не посмевших сунуться под их пушки. Конечно -- круглый корпус, это перебор, но хорошо бронированный тихоход с орудиями ужасной мощи способен отогнать агрессора там, где ожидается нападение.

   Это я государю втолковывал по ходу беседы. Мы с ним просто разговаривали о том, о сём, не особенно налегая на определённые темы. Вообще-то он не забывал подливать в мой стакан мескаля, привезённого из далёкой Текилы. Наверное, хотел, чтобы у меня развязался язык, и я рассказал ему и про промежуточный патрон, и про командирскую башенку. Читал я в своё время, что такие, как я, обязательно должны это проделывать...

   ***

    Утром мне подали рассолу, но никто не выглядел огорчённым -- видимо, упал я уже прямо в кровать и не успел сильно накуролесить. Провожая меня, государь сказал, что насчёт командирской башенки он не уверен, что она так уж необходима на береговых батареях и башенных броненосцах. На счёт же промежуточного патрона -- так на то я и действительный тайный советник, чтобы разобраться в вопросе и доложить, как следует, изучив реальное положение дел. И еще - что он ожидает от меня подробных докладных записок в отношении организации фабрично-заводского ученичества и планирования наступательных действий на фронте ликвидации безграмотности.

   - Э-э, Александр Александрович, а чего я Вам ещё во хмелю наговорил?

   - Много чего, Пётр Семёнович. Ну да как организовать обучение военных топографов и мирных землемеров, я и без вашего участия разберусь, а вот в отношении дворянства, не обессудьте - оно и трону опора, и порядку верная защита. Вы уж не нападайте на него, если меня поблизости нет. Чревато-с.

   Мимо с песней следовала колонна наряженных казаками военнослужащих:

   - Над страной весенний ветер веет,

   - С каждым днём всё радостнее жить.

   - И никто на свете не умеет

   - Лучше нас смеяться и любить.

   Проводив глазами гвардейцев, Его Величество состроило недовольную гримасу:

   - Ишь, любить они умеют лучше всех! Песни ваши, Пётр Семёнович, охальные, распевают повсюду, а из далёкой Индии меня посланиями закидали. Спрашивают, не пора ли дельфину Кеше поплавать в водах, омывающих их полуостров. Езжайте, однако, сударь домой, пока я способен сдерживаться, не доводите до греха.

   Я украдкой выглянул из коляски, когда она миновала ворота. Показалось? Или на самом деле Сан Саныч смеялся?