Война Калибана

Авасарала рассмеялась, забавляясь ее пылом. Бобби сдержала вспышку ярости. Это просто страх искал выхода.

— Такое было бы против правил, — объяснила Авасарала. — В этой игре никого не убивают, а просто вытесняют с поля. Что похуже убийства.

— Нет, не хуже. Я видела, как убивают людей. Видела, как убивают моих друзей. Когда вы говорите: «Не по правилам», то имеете в виду правила для таких, как вы. Для меня существуют другие игры.

Авасарала холодновато ответила:

— Верно. Мы играем на уровне, где действуют другие правила. Эта игра похожа на го — борьба идет за влияние. За то, чтобы контролировать доску, не занимая ее целиком.

— Покер — тоже игра, — возразила старухе Бобби, — но иногда ставки взлетают так высоко, что кто-то из игроков решает: проще убить соперника и уйти с деньгами. Такое нередко случается.

Авасарала не ответила сразу, а покивала, очевидно обдумывая слова Бобби, и та почувствовала, как внезапная волна симпатии к этой ворчливой и заносчивой старой даме вытеснила гнев.

— Так, — сказала Авасарала, отставив чашку и сложив руки на коленях. — Я вас выслушала, сержант. Я считаю это маловероятным, но рада, что вы со мной и что предупредили меня.

«Но ты не принимаешь меня всерьез!» — чуть не выкрикнула Бобби. Однако, вместо крика, обратилась к топтавшемуся рядом слуге с просьбой принести сэндвич с грибами и луком.

Пока Бобби ела, Авасарала прихлебывала чай, потихоньку грызла печенье и болтала о войне и о внучках. Бобби старалась попадать в такт: на рассказы о войне — хмыкать озабочено, о детишках — умиленно, однако мысли ее были заняты кошмаром тактика: планом по охране и защите Авасаралы на вражеском корабле.

Ее любимый скафандр в ящике с пометкой «Парадный костюм» тем временем перегружали на яхту Мао. Бобби стала думать, как наденет его, и не заметила, что Авасарала уже несколько минут молчит.

— Бобби, — спросила та довольно добродушно, — вам наскучили разговоры о моих внучках?

— Да, — честно призналась Бобби.

Станция Мао представлялась Бобби вершиной показного богатства, пока они не перешли на яхту.

Станция была пышной, но для этого все же имелось оправдание — она служила Мао гаражом на орбите, местом, где он держал и обслуживал свой частный флот. Под слоем лака скрывалась работающая станция с настоящими механиками и ремонтниками.

По размерам яхта «Гуаньшийин» соответствовала стандартному пассажирскому транспорту на двести мест, но на ней имелась всего дюжина кают. В грузовом отсеке едва хватало места для багажа на продолжительное путешествие. И скорость у нее была не бог весть какая. С практической точки зрения, яхта никуда не годилась.

Но ее создатели не думали о практичности.

«Гуаньшийин» строилась ради комфорта. Наилучшего комфорта.

Вестибюль был как в богатом отеле: мягкий ковер под ногами, блеск канделябров из настоящего хрусталя, все углы округлены, сглажены, стены обиты бамбуком и тканью из натурального волокна. Первое, что пришло в голову Бобби: «Как же трудно наводить здесь чистоту!» Секунду спустя она поняла, что эта трудность создана преднамеренно.

Каждая каюта занимала чуть ли не целую палубу. В каждой имелась отдельная ванна, центр связи, игровая и гостиная с полным баром. Гигантский экран на стене гостиной показывал вид за бортом — лучшего изображения не дало бы и настоящее стеклянное окно. У бара стоял автобармен, и рядом с ним — интерком, по которому в любое время дня и ночи можно было заказать и получить блюда от шеф-повара.

Ковер был таким толстым, с таким густым ворсом, что Бобби не сомневалась: магнитные присоски на нем не сработают. Да и зачем? Такие корабли не ломаются, за весь полет ему ни разу не придется выключать двигатель Пассажиры «Гуаньшийина», возможно, никогда в жизни не надевали скафандра.

А трубы и краны в ванной у них оказались позолоченными!

Бобби и Авасарала сидели в гостиной с начальником охраны от ООН. Приятный седой мужчина, потомок курдов, звался Котьяром. Впервые встретившись с ним, Бобби встревожилась. Он походил на дружелюбного школьного учителя, а не на солдата. Но, увидев, как умело он осматривает отведенное Авасарале помещение, как развивает план охраны и наставляет подчиненных, она успокоилась.

— Как впечатления? — спросила Авасарала, привольно раскинувшись в кресле и не открывая глаз.

— Это помещение ненадежно, — проговорил Котьяр с непривычным для Бобби акцентом, — здесь не следует обсуждать щепетильных вопросов. Для этого мы подготовим вашу личную комнату.

— Ловушка, — сказала Бобби.

— Кажется, мы покончили с этой фигней? — Авасарала встрепенулась и обожгла Бобби взглядом.

— Она права, — тихо поддержал Бобби Котьяр. Ему было явно не по себе от таких разговоров в «ненадежном помещении». — Я насчитал уже четырнадцать членов команды, но, по моей оценке, это не более одной трети всего состава. В моем распоряжении шестеро, готовых вас защищать…

— Семеро, — напомнила, подняв руку, Бобби.

— Как скажете, — кивнул Котьяр. — Семеро. Корабельные системы мы не контролируем. Для убийства достаточно закрыть эту палубу и откачать из нее воздух.

Бобби указала на Котьяра пальцем:

— Видите?

Авасарала отмахнулась от нее, как от мухи:

— Что со связью?

— Полный порядок, — сказал Котьяр. — Мы установили частную сеть и получили лично для вас направленный луч и радиоантенну. Полоса частот достаточная, хотя по мере удаления от Земли задержка сигнала станет нарастать.

— Хорошо, — улыбнулась Авасарала, впервые с минуты, когда она поднялась на корабль. Следы усталости сошли с ее лица, сменившись видом отдыхающего после тяжелой работы человека.

— Все это ненадежно, — продолжал Котьяр. — Мы сумеем обезопасить внутреннюю частную сеть, но, если они мониторят входящие и исходящие сигналы нашей станции, мы об этом не узнаем. Доступа в корабельную рубку у нас нет.

— Для того меня сюда и загнали, — объяснила Авасарала. — Засунули в бутылку, отправили в плавание и читают всю мою сраную переписку.

— Если это — все, считайте, нам повезло, — вставила Бобби. Отметив, какой усталой выглядит начальница, она вспомнила, как вымоталась сама, и, кажется, на минуту «поплыла». Авасарала что-то говорила, Котьяр кивнул, соглашаясь с ней. Она обернулась к Бобби.

— Вы согласны?

— Э… — Бобби тщетно пыталась вспомнить, о чем шла речь. — Я…

— Вы чуть не валитесь со стула. Когда вы в последний раз спали нормально, целую ночь?

— Наверное, тогда же, когда и вы, — ответила Бобби, добавив про себя: «Когда мои ребята были живы, а ты не пыталась спасти от пожара Солнечную систему». Она ожидала упрека, выговора за то, что не справляется со своей работой, что слаба.

— Справедливо, — ответила Авасарала, и Бобби снова захлестнуло теплое чувство. — Мао сегодня дает банкет в нашу честь. Я хочу взять с собой вас и Котьяра. Котьяр будет телохранителем: встанет с грозным видом у задней стены.

Бобби не сдержала смешка. Котьяр улыбнулся и подмигнул ей.

— А вы, — продолжала Авасарала, — как мой секретарь по связям, будете болтать с народом. Постарайтесь прощупать команду и настроение на борту. О'кей?

— Роджер.

— Я заметила, — сказала Авасарала, переходя на тон, каким обычно просила о неприятном одолжении, — как глазел на вас старший помощник, когда встречал нас у шлюза.

Бобби кивнула. Она тоже заметила. Попадаются мужчины со слабостью к крупным женщинам, и Бобби чуяла, что здешний старпом принадлежит к этому племени. Такие обычно искали в женщине любовницу-мать, поэтому Бобби держалась от них подальше.

— Не случится ли вам побеседовать и с ним? — закончила Авасарала.

Бобби расхохоталась и ожидала, что остальные поддержат ее, но даже Котьяр, кажется, считал предложение начальницы вполне резонным.

— Э, нет, — отказалась Бобби.

— Вы сказали «нет»?

— Да, «нет». Нет, и к черту! На хрен! Nein und abermals nein. Niet. La. Siei. — Исчерпав свои лингвистические познания, Бобби остановилась. — И вы меня малость разозлили.