Великий зверь Кафуэ<br />(Забытая палеонтологическая фантастика. Том XI)

Дальше я увидел утоптанную площадку, окруженную густой кустистой растительностью. Следы были немым свидетельством трагедии. Безумная погоня, петляющий по лесу человек и громадное существо, топчущее кусты и деревья…

И наконец, под растоптанными кустами, я нашел мертвое тело Маньона. Его лицо! Смертельный испуг прочертил на нем страшные складки; остекленевшие глаза выражали ужас и отвращение. А на теле не было ни единой царапины или синяка — лишь зеленая слизь на руке, точно животное склонилось над ним, пуская слюну.

Я увидел это и все понял, и все вокруг завертелось. Я пришел в себя лишь на исходе дня. Маньон лежал там же, где и раньше, в мертвых глазах застыли видения ада. Я поспешно похоронил его, как уже говорил, у подножия пальмы и украсил холмик орхидеями.

Я вернулся в лагерь. Дженкинс трясся от лихорадки и возбуждения. Носильщики бросили нас, похитив большую часть провизии. Нам следовало уходить немедленно, если мы хотели спастись. Мои нервы были в ужасном состоянии, Дженкинс был почти беспомощен, но нам чудом удалось вернуться в Ла-Пас.

— И вы бросили тело Джимми там, чтобы его выкопало и съело это… животное?

Путешественник покачал головой.

— Нет… Вы упомянули о том, что заставляет меня поверить в невероятный факт. Маньон был хладнокровным, опытным стрелком, но умер от страха, окаменев при виде неизвестного чудовища. У зверя была в запасе вся ночь… Слизь на руке доказывала, что зверь обнюхал тело, но следов укусов на было. Известно ли вам какое-либо современное животное Южной Америки, которое отказалось бы от такого пиршества? Мне — нет. Зато я знаю, что диплодоки были травоядными. Они питались одной травой. Поэтому я думаю, что Маньон повстречался с тем самым животным, что описывали индейцы. Не знаю… Если я скажу, что верю в существование диплодока, меня сочтут сумасшедшим. Но когда-нибудь я вернусь в Боливию. В те ночи, когда я начинаю вспоминать Маньона, я не могу уснуть. Я должен вернуться и увидеть тот ужас, что высосал из него жизнь и оставил печать на его лице. И может быть… кто знает?

Франц Герман Шмидт. Доисторические чудовища амазонских джунглей

Слухи о неведомых гигантских животных, обитающих в недоступных внутренних областях Центральной Африки, Южной Америки и даже в индийских джунглях, ходили задолго до того, как ученые получили неопровержимые доказательства в виде окаменевших останков чудовищных рептилий. Эмиас Лейк, ранний исследователь громадной области Мату-Гросу в Аргентине и Боливии, добравшийся до верхних притоков Ориноко, пересказывает множество сообщений о громадных земноводных существах. Фон Гумбольдт также слышал о них.

Ученые склонны относиться к утверждениям, что те или иные выжившие виды древних динозавров могли сохраниться в гигантских тропических болотах к востоку от Анд, с некоторым доверием, поскольку условия влажности, температура и т. д. там сегодня почти такие же, какими были в доисторические эпохи.

Майор Джордж У. Фосетт, член Королевского географического общества, путешествовавший по южной части Амазонки с целью исследования обширной области Акри и картографирования границы по поручению бразильского правительства, описывает много открытых им видов рыб и животных; ему часто приходилось слышать рассказы о гигантских ящерах; которых индейцы видели к северу от указанных мест. Полковник Юлиус Д. Такер, покойный консул Соединенных Штатов на Мартинике, проник в область Какуэта дальше любого белого; верховные вожди Какуэты заверили его, что в южном направлении водятся ужасные земноводные рептилии.

Американский инженер, художник и писатель Чарльз Джонсон Пост, который несколько лет назад пересек континент в самой широкой его части, слышал такие же рассказы, видел ряд примечательных следов и твердо верит, что там существуют какие-то колоссальные животные. Пять лет назад Адриано Порталес, агент «Торговой компании Итапу», опубликовал в бразильской газете статью, где говорилось, что индейцы показывали ему найденную ими голову мертвого чудовища.

Нижеследующий отчет принадлежит не ученому; автор его, как сам говорит, просто рассказывает о виденном. Это наиболее точный и детальный рассказ из всех когда-либо опубликованных. Франц Герман Шмидт состоит на службе в «Гамбургско-Американской компании» с главной конторой в Манаосе. Его рассказ кажется невероятным, но приводимые им сведения через несколько лет вполне могут стать общеизвестным фактом.

Многие бразильские друзья упрашивали меня поведать публике о пережитом; но столь многие в Соединенных Штатах и Германии посмеивались над моим рассказом, что долгое время я не решался снова упоминать о случившемся. Всякому неприятно, когда его, пусть беззлобно, называют выдумщиком, даже если сам человек знает, что говорит правду, хоть и не может это доказать. Если боа-констрикторы толщиной с дерево и длиной более 100 футов встречаются относительно часто и существование их признается, не вижу причин, почему бы публике, никогда не бывавшей в наших краях, не поверить в то, что создания, которых я видел в тех же местах, действительно существуют.

Поэтому мне хотелось бы с самого начала заметить, что недоверчивые читатели могут сами отправиться на Амазонку и, вооружившись достаточным терпением, увидеть то, что видел я; если же их не привлекают тяготы путешествия, они могут найти достаточно доказательств, предоставленных им не только мной, но и другими. Стоит добавить, что университетских профессоров и прочих скептиков будет ждать немало сюрпризов, когда джунгли Амазонии, Айеро и Мату-Гросу станут более доступными.

Восьмого октября 1907 года капитан Рудольф Пфленг, известный мореплаватель и торговец, и я сам находились в Боготе (Колумбия), пытаясь заручиться рядом концессий в области Ориноко. В связи с неспокойной политической обстановкой переговоры не увенчались успехом; в указанный день мы решили немедленно отправиться во внутренние районы и по ту сторону водораздела спуститься по какой-либо реке до границы судоходства на одном из притоков Амазонки. По пути мы надеялись обнаружить богатые золотом речные берега, многообещающие скопления каучуковых деревьев либо неизвестные леса дикорастущего какао. В Колумбии мы старались держать наше присутствие и задуманную миссию в секрете; если бы мы выбрали прибрежный путь, о наших планах вскоре проведали бы все и каждый.

Мы вышли из Боготы в сопровождении отряда носильщиков-индейцев, пересекли горы в направлении Томеки и оттуда двинулись на Сан-Мартино; местность становилась все более и более дикой. В Консепсьон-де-Арамо нам пришлось сменить носильщиков; к счастью, мы нашли двенадцать человек, которые раньше работали на сборе каучука и знали не одни только территории собственных племен. Небольшое знакомство с миром значительно расширяет кругозор примитивного индейца, как и донельзя цивилизованного белого человека.

О лучших спутниках в предстоящем нам трудном путешествии нельзя было и мечтать. Любой из них мог идти целый день с двухсотфунтовым грузом на плечах, поддерживаемым тряпкой или повязкой на голове; каждый умел расчищать дорогу мачете с искусством и неутомимостью, свойственным лишь индейцам тропических лесов.

На вторую неделю мы достигли лесов дикорастущего какао, по которым шли день за днем; плоды на десятки миллионов долларов бесполезно гнили вокруг. Мы решили тщательно распределить продукты и расходовать их экономно, пока не дойдем до реки Ариари; к взятой с собой провизии мы почти не прикасались, питаясь обезьянами, большими серыми ящерицами с нежным розовым мясом и всевозможными плодами и растениями, собранными индейцами. Из одного похожего на артишок растения, которое они называли «менна», получалась лучшая подделка под томатный суп-пюре, какую я когда-либо пробовал. Несколько раз оно служило нам главным обеденным блюдом. Добыча обезьян для нашего стола была, надо признаться, нелегким делом. У каждого из нас было по два ружья, в целом же мы располагали маузером 30.30, легкой магазинной винтовкой Марлина и двумя тяжелыми ремингтонами, годными для стрельбы по дичи, защиты лагеря и прочих нужд. Их-то мы и использовали на болотах, о чем я расскажу ниже.