Ржавое золото

Но он ничего не сказал.

– НЕТ!!! – Скай вскочил, в ужасе озираясь. Его трясло, в глазах до сих пор стояла страшная, невозможная картина. В ушах затихали вопли убиваемых.

– Нет... – он стиснул виски, рухнув на колени, отказываясь верить в свой сон. Разум Ская просто не мог осознать подобное видение, но безжалостное знание уже вошло в его сердце, раз и навсегда уничтожив душу ребёнка. Он знал, что видел реальность. Он знал – так было. Так сделали. Так СМОГЛИ сделать.

Рядом поднимали головы заспанные драконы.

– Что случилось? – маленький красный в тревоге оглядел дрожащего Ская. Тот шатался, стоя на коленях. Крылья его трепетали.

– Не может быть... Не верю!!!... Так не может быть!!! – маленький дракон вскочил, яростно хлеща себя хвостом, его рык разбудил всех окончательно.

– ЗА ЧТО?!!!! – вопль Ская улетел к небу, разорвав ночной воздух.

– Скай?... – все тревожно следили за молодым вожаком.

– Они... они убили их всех!!! – Скай рухнул на землю, содрогаясь от рыданий. – Я видел... Я всё видел, они резали их мечами, они убили их всех, всех!!!

Группа молодых драконов в страхе переглянулась.

– Кто?!

Скай медленно поднял взгляд. И этот взгляд напугал его товарищей сильнее слов. Они отшатнулись от молодого дракона, словно на миг увидели, кто скрывается под сверкающей синей чешуёй.

– Те, кому я отомщу... – тихо прошептал маленький дракон.

И в тот час родился Скай Фалькорр.

– НЕТ!!! – молодой чёрный дракон в ужасе вскочил, озираясь и дрожа. Отосюду послышались недовольные голоса.

– Ложись спать! – крупная серебряная дракона с омерзением оглядела трепещущего от страха Дарка.

– Не может быть!!! Не верю!!! – Дарк стиснул виски, упав на землю. – КАК?!! Как они могли?!!! Это невозможно!!!

Удар отбросил его в сторону. Серебрянная дракона гневно зашипела.

– Прекрати орать, ублюдок! – она в ярости ударила его ещё раз.

Дарк молча поднялся, хотя шок от видения ещё не прошёл. Дракона трясло.

– Силь... Сильвара... – слёзы текли по чёрной чешуе, крылья безвольно опали. – Сильвара, как?! Скажи, как они могли?!...

Дракона мрачно оглядела плачущего Дарка. В её душу на миг закралась жалость, ведь он был совсем мал. Но Сильвара немедленно пресекла свою слабость. Это был ублюдок, отпрыск Тьмы. И хоть Паладайн обещал ему жизнь, никто не в силах искоренить мерзкую сущность Зла из гадёныша. Она встала.

– Не знаю о чём ты говоришь. Но если ты сию секунду не прекратишь будоражить покой, то остаток ночи проведёшь в озере, привязанный за хвост. Понял?

Маленький чёрный дракон не ответил. Повернувшись, он медленно побрёл к выходу из пещеры, шатаясь от шока. Крылья и хвост волочились по земле, голова поникла.

– Куда ты идёшь? – молодой золотой дракон преградил путь Дарку. Тот медленно поднял взгляд.

– Отойди. – тихо сказал он, и дракона отшвырнуло в сторону, словно ударом копья. Изумлённые взгляды проводили малыша из пещеры.

Обратно он не вернулся. Ибо в тот день родился Дарк Танака.

2

Он медленно брёл по каменистому ущелью, ничего не видя перед собой. Его золотые глаза были широко открыты. Но картина, пылавшая в них, не имела ничего общего с пейзажом.

Разум его пылал не менее яростным пламенем. В огне том сгорали все наслоения предрассудков и норм, ограничений и стереотипов. Боль при этом была сродни мукам в аду.

Его звали Дарк, сын чёрного дракона Танаки и изгнанницы Аян. Отец его был убит в день, когда зачал сына. Мать его исчезла восемь лет назад. Родился он сегодня.

Дарк ничего не понимал. С рождения он привык считать себя жалкой тварью, единственная причина жизни которой – милость великого Паладайна. Так его воспитали. Он не мог думать иначе.

Его ненавидели и презирали. Сверстники били его, не встречая сопротивления. Взрослые драконы упорно не желали видеть в нём сородича, общаясь с Дарком лишь по приказу Паладайна. Семь лет такой жизни превратили дракона в забитое, глубоко несчастное существо.

Сегодня он ощутил в глубине своей души нечто, название чему не знал. Впервые в жизни Дарк подумал: но ведь и я дракон. Ключом послужил страшный шок, испытанный им во сне.

Вспомнив о видении, маленький дракон замер. Вновь вспыхнуло перед ним подземелье, залитое красной кровью детей. Свет померк перед глазами, и Дарк рухнул на камни, содрогаясь от рыданий.

– Паладайн! – взмолился он. – Приди ко мне, ведь я верил в тебя все эти годы!

Долго затем Дарк лежал в одиночестве, медленно отдавая жар своего сердца ненасытным камням скал. Но внезапно человеческий голос нарушил тишину ущелья.

– Ты звал меня?

Дракон поднял прекрасную голову, сквозь слёзы глядя на сутулую фигурку перед собой.

– Кто ты? – тихо спросил он.

– Тот, кого ты звал.

– Я звал бога.

– А почему ты уверен, что я не бог?

Ничего не ответил дракон. Помолчав, спросил он:

– Если ты – бог, в которого я верил, ответишь ли ты на мои вопросы?

Старик в серой мантии присел на камень у головы Дарка. Рука его прошлась по сверкающей чёрной чешуе.

– Если смогу. – негромко ответил он.

– Кто я?

– Мой враг.

Дарк вздрогнул.

– Но почему? Я не желаю быть врагом тебе!

– То не зависит от тебя. То свойство твоей души, Дарк. Такие как ты – враги любого бога, ибо вера и разум несовместимы, а ты – воплощение разума.

Дракон зажмурился, приводя в порядок мысли.

– Скажи, тот сон... Это было?... – крылья Дарка невольно затрепетали в ожидании ответа. Паладайн помолчал.

– Да, было. – наконец произнёс он, тяжело вздохнув. Дарк отшатнулся.

– Почему?... – голос его ослаб, и окончание вопроса никто не расслышал.

– Потому что в борьбе рождена Вселенная, и суть её борьба. Огонь и вода, добро и зло, свет и тьма. Одно не существует без другого.

Дракон молча повернул голову на восток. Оттуда поднималось золотое сияние, ибо владыка мира шёл посмотреть на свою страну.

– Солнце... – прошептал он. – Лучи света прогоняют тьму, но с другой стороны мира она наступает.

– Ты прав.

– Но неужели борьба должна становиться войной? Неужели нельзя сплотить разумных существ, и бросить их на борьбу со слепой природой?! – Дарк в волнении расправил сверкающие крылья. Паладайн усмехнулся.

– То не смог я. То не смогла Такхизис. Возможно, тот кто заменит нас – сможет. Но пока в мире царит двойственность. И я не вижу выхода.

– Но ведь ты – бог!

– Боги не всемогущи, дракон. Всемогущему существу не нужны рабы.

Дарк надолго замолчал, закрыв глаза. Паладайн смотрел вдаль, размышляя о чём-то недоступном для смертных.

– Благодарю тебя, Паладайн. – сказал наконец дракон. Бог вздрогнул, вернувшись на землю.

– За что же?

– За то, что открыл мне глаза. Мир суть борьба. Все избирают путь борьбы, одни сражаются с природой, другие со своими братьями. И хотя я вижу теперь, что правы и те и другие, не в моих силах допустить братоубийственные войны. Сегодня я тоже избрал путь борьбы. Борьбы за мир, пусть и только в этом мире.

– Вот потому я и назвал тебя врагом, Дарк.

Дракон посмотрел на бога.

– Ты открыл мне глаза на ещё более глубокую истину. Богов нет, Паладайн.

Старик усмехнулся.

– Даже так?

– О, да. Не гневайся на мои следующие слова. Ты раб.

Паладайн вздрогнул.

– Что?...

– Ты раб, старик. Раб своего предназначения. Раб пути, который слепая природа установила тебе раз и навсегда. Ведь ты не в силах изменить его, Паладайн.