Дороги души: мирские жители

Постепенно мечта упрощается до такой степени, что она не просто не вписывается в мироздание – она уже несет в себе мстительный гнев и эгоистическое разрушение всех других качеств и мечтаний. Такой процесс лучше заметен в упрощении мечты, касающейся качеств мирской души:

– А если бы каждый гражданин мог упорно сопротивляться вражеской пропаганде.

Но что-то пошло не так, не вписались эти качества в ми­роздание. То ли пропаганда была слишком хорошей, то ли сопротивление противоречило интересам граждан, то ли цели сопротивления были не те – но проект потерпел крах.

Создатель идеи смотрел на народ, идущий по своим делам и в его душе зрела обидчивая ярость, замешанная на гневе и желании отомстить всем тем, кто не подчинился. Ему даже не приходит в голову – что он сам был недостаточно чутким и внимательным, не учел всех реалий и не был готов менять собственную мечту. Через некоторое время снова вещал создатель:

– Ах, вот если бы каждый гражданин внимательно бы смотрел за теми, кто не сопротивляется вражеской пропаганде, и докладывал бы мне.

Основа уже упрощена, новые качества мирской души теперь неоднозначны и неполны: они начинают стягиваться на самого создателя – его высокомерие исподволь замыкает направляющие на него самого.

Опять не сложилось, а гнев и мстительность идеолога увеличиваются. И вот он формирует еще более упрощенные качества, в которых уже находит место и его стремление отомстить:

– Зачем докладывать, забудем о лишних связях. Давайте-ка сразу: пусть теперь каждый гражданин мне кланяется!

В результате крайнего упрощения начинается отречение от основы: пылающий мечтой полон гнева и желания отомстить, все-таки навязать свое всему мирозданию. И все качества, которые он создаст – теперь полны разрушением и гневной местью. Поэтому высшие силы максимально ограничивают его: обидчивый гнев сменяется обидчивой зажатостью и полной скованностью основы. Активируется принудительный механизм, защищающий душу от разрушения. Начинается отречение основы.

Уверен, каждый из читателей видел таких отрекшихся: идет по улице парень в очках, читая на ходу книжку. Проходя мимо, его грубо толкает невнимательный прохожий, начиная ругаться на чем свет стоит. Парень что-то бормочет, не в силах даже высказать свою позицию. Но это и к лучшему. Поскольку потенциальное стремление такого парня: вознестись над городом, поразить десятками видов оружия всех тех – кто не поклонился ему, кто плюнул в его присутствии, кто смотрел в другую сторону, когда он шел мимо. Высшие силы спасают его от саморазрушения, принудительно сковывая все стремления порочного созидания.

Пылающие мечтой второго подвида

Создают глубинное проявленное временных событий душевного блага. Будущее проявляется. Мечта становится явью! Мечталось изобретателю, что под облаками сияющими башнями простираются летающие крепости – теперь это становится реальностью. Но! Очевидно – крепость не может просто так взять и полететь: нужны базовые научные принципы, на которых может быть основан полет. Также понадобятся научные истины и принципы, которые могут заставить башни и функционировать, и сиять. Этим и заняты асуры второго подвида. Они собирают истины! Глубинные принципы, научные истины, на которых основано фактическое построение всех событий, формирующих объекты душевного блага.

Как и предыдущий подслой, истины могут применяться и по отношению к любым объектам душевного блага, и по отношению к самой мирской душе.

Первые – это ученые, которые изучают уже открытое. То есть работают с уже известными качествами мира душевного блага. Было совершено научное открытие, теперь же стоит задача: понять, почему открытое работает именно так – найти истины, делающие это возможным. Или наоборот – поставлена задача, и теперь нужно найти научные принципы, которые помогут задачи реализовать.

Вторые – это социологи и психологи. Ученые, изучающие истины, касающиеся мирской души. Естественно, они могут быть и первооткрывателями, но в основном социология и психология оперирует имеющимися данными и делает по ним выводы – она не ведет общество вперед. Здесь эти науки упомянуты в самом широком смысле, вне контекста человеческой цивилизации. Ведь на земле они развиты пока весьма слабо.

Гармоничным пылающим мечтой второго подвида характерна чрезвычайная чистота души, основанная на открытой искренности и белом смирении. Ведь что суть загрязнение? Грязная поверхность – мы видим грязь. Убрали – чистая поверхность. Посмотрели в увеличительное стекло – снова грязная! Убрали и пыль. Чистая. Посмотрели через микроскоп – опять видим загрязнения. Поэтому понятие чистоты и нечистоты относительно и основано на уровне детализации. Видим подробнее – можно очистить. Гармоничные асуры второго подвида достигают очень большого уровня детализаций истин собственной души. А значит и чистота их мирской души весьма велика!

Вообще, энергетика основы асуров 1-2 подвида в образном восприятии несет прозрачно-белый свет. Третьего и четвертого подвидов – пылающе-желтый. Пятого и шестого – снова белый, но уже не прозрачный. А седьмого – кипяще-желтый.

Негативные черты второго подвида, порожденные стагнацией основы

Мироздание постоянно трансформируется, поэтому истины устаревают и меняются. Кроме того, детализация истины, ее чистота может быть недостаточной или неполной. Создание истин мирской души может давать глубинную возможность управлять социумом. А вот стагнация здесь приводит к ощущению будто другой, другие – абсолютно предсказуемы и глубинно управляемы. Отсюда прямо проистекает черта высокомерного пылающего мечтой, выстраивающего социальные истины: он смотрит на других как на ничтожество. Именно так смотрят партийные лидеры (если они стагнировали, конечно) тоталитарных (в плохом смысле этого слова) государств на собственный народ. Все, поведение народа описано, известно, все, они - шестеренки, важна только социальная модель всего общества, и она уже полностью известна!

Но их ждет жестокое разочарование и упрощение основы. Приведу пример такого упрощения, но в более очевидном варианте. Живет начальник, он ходит по цехам, видит своих подчиненных и, отстраненно глядя на них, уверенно опирается на свою модель: любой сотрудник доволен, пока ему платят. Но вдруг выясняется – чтобы сотрудник был доволен, ему нужно не только платить, а еще и работа должна его лично привлекать. А потом стало ясно – что и эта истина была неполной. Сотрудник доволен, когда ему платят, работа его привлекает, и ему за это благодарны. Но очевидно, что и такая истина – не абсолютна. А значит, первоначальное отношение начальника было упрощенным, и если он высокомерен – то синхронизация будет происходить для него очень болезненно, в комплекте с забастовками.

Стагнация научных истин объектов душевного блага выглядит немного по-другому. Кто-то, выходя во двор, проходил мимо тополя, что растет рядом. Ему было прекрасно известно, что здесь растет тополь, а тополь – это дерево, а дерево состоит из… То есть была сформирована вполне очевидная истина. В очередной раз, проходя мимо тополя, он потянул за край коры. И вдруг видит: под корой серыми линиями проступают очертания сложных деталей, по ним пробегают тлеющие разряды. Что ж, теперь очевидно – это не тополь, а нечто другое.

Стагнирующий асур второго подвида теряет чуткую уступчивость восприятия, теперь его одолевает страх перед непонятным. Страх, от которого дрожат и подгибаются колени. Страх от неожиданного поведения подчиненных, которое вдруг перестает укладываться в социальную модель, страх от непонятного явления, которое не могут описать известные этому асуру научные истины.

Советские НИИ (да и современные аналоги) имеют энергетику в основном именно второго подвида. Но почему? Ведь это исследовательские институты! Так уж сложилось: после незначительной доли исследовательских работ, фундаментальных открытий (которые зачастую совершаются вообще одиночками или совершенно в других условиях и местах) – в НИИ передавались уже готовые материалы и данные, а также конечная цель работ. Поэтому работа НИИ сводится к тому, чтобы выявить научные истины, которые помогут реализовать поставленные задачи.