Лик зверя

Когда аппарат уже плыл над джунглями, я подумал о том, что могло так взволновать девушку. Солнце заливало кабину, слепило глаза. Я опустил поляроидный фильтр на лобовом стекле, и купол кабины сделался снаружи зеркальным. Включил голограскоп. Теперь у меня была возможность внимательно следить за приборами, одновременно наблюдая за происходящим вокруг. Связаться с Сарко? Я повернул тумблер и тут же услышал голос Романа.

- Сид! Привет! Какие новости?

- Пока никаких. А как у тебя? Ты далеко?

- В третьем квадрате, над бухточкой на побережье.

Я взглянул на карту.

- Твои предложения?

- Мои? - Роман помедлил. - А какие могут быть предложения? Если обнаружим его, высадиться с двух сторон и окружить. Только осторожно... Я вот о чем подумал, Сид. Может быть, нам стоило взять с собой еще ребят? Все-таки дело серьезное.

- Ничего, как-нибудь справимся. Я не могу привлекать к этому делу других людей, пока ничего толком не ясно... Ладно. Сейчас делим секторы: ты начинаешь облет с отметки двести градусов, а я - здесь. Возможно, придется оставить машину. Не мне тебе объяснять, какую опасность может представлять этот человек. Помни, что он вооружен, и действуй мобильно и наверняка.

- Не беспокойся, Сид! Все будет в порядке. Ух! Только попадись он мне! Я уж с ним разберусь!

- Только никакой самодеятельности, Роман! Ты меня понял? Действуй осторожно.

- Хорошо, хорошо! Не беспокойся. Все будет в лучшем виде! Ему от меня не уйти.

- И еще одно, -перебил я его. - Чаще выходи на связь, чтобы мы могли корректировать свои действия.

- Часов в семь я буду в квадрате девять, - Роман посмотрел на карту. - Устроит?

- Договорились, в семь. До связи!

- До связи!

Роман отключил канал передатчика и исчез с экрана моей микрорации. Я взглянул на термограф. Ничего не изменилось за те несколько минут нашего разговора. Отдельные красноватые пятна, двигавшиеся по экрану прибора, никак не походили по своим размерам на человека и были, скорее всего, какими-то мелкими животными. Когда же Роман в очередной раз вызвал меня на связь, я был уже в двухстах километрах к северу от Базы.

Сарко сообщил, что ведет поиск, двигаясь вдоль побережья, и высказал намерение через полчаса изменить курс и выйти к отметке двадцать шесть градусов. Я не стал возражать. Подумав, решил: если поиски в этом направлении ничего не дадут, нужно будет возвращаться на Базу. Сказал об этом Роману. Он разделял мое мнение. Поинтересовавшись результатами моих наблюдений и узнав, что все также безрезультатно, Сарко простился до следующего сеанса связи.

Мой гравиплан медленно плыл над джунглями. Я взглянул на карту. Мы обследовали уже более сорока процентов леса вокруг Базы, где можно было бы предположительно обнаружить неизвестного, и все впустую. Хотя с самого начала мне было ясно, что вся наша затея ни к чему не приведет, я пошел на этот шаг от безысходности, запутавшись в своих догадках. Конечно же, глупо надеяться найти в джунглях человека, только используя приборы. Это все равно, что искать иголку в стоге сена, выражаясь на старинный манер... Странно, почему Роман поддержал меня в этой авантюре? Почему он не отговорил меня сразу, не переубедил? Или он тоже на перепутье и не знает, как поступить? Надо бы спросить его об этом.

Я потянулся к тумблеру бортовой связи и тут совершенно отчетливо увидел на боковом экране, как внизу, чуть ли не прямо подо мной, блеснул металлический диск. Может быть, показалось? Я остановил гравиплан. Взгляд мой в эту минуту упал на геологическую карту, светившуюся на лобовом стекле. Разноцветные контуры отмечали наличие различных химических элементов. Бледные красноватые пятна выдавали присутствие радиоактивных металлов - урановых руд.

Я выглянул наружу. Гравиплан висел над одной точкой. Неожиданная мысль пронеслась в моей голове. Извилистые контуры горного хребта на карте соответствовали горной цепи внизу, проступавшей среди деревьев правее меня, в трехстах метрах к востоку. Пятна радиоактивности тянулись именно к ней! Вдруг я понял, где именно нужно искать этого человека, если он вообще существует. Ну конечно! Как же я раньше не додумался до этого? Ведь неподалеку от ручья, где Ли обнаружила порошок эпресина, тоже была горная цепь со следами радиоактивности. Я сам тогда зарегистрировал наличие слабого излучения. И на поляне, где мы с Романом отыскали Ли после пожара, судя по карте, также присутствуют близкие залежи урановых руд! Оба этих места, как и то, над которым я сейчас завис на гравиплане, лежат в узкой красной полосе, отмеченной на карте и протянувшейся до самого побережья. Вполне можно было бы предположить, что этот таинственный незнакомец по каким-то причинам проявляет интерес к урановым рудам.

Я быстро вернулся метров на двести назад по прежнему курсу, стараясь засечь по приборам место, где блеснул загадочный металлический диск. Посмотрел в боковой иллюминатор. Судя по всему, это была та самая точка, но теперь я ничего не видел внизу, среди зелени. Может быть, мне только показалось?

Я снизил скорость до минимума и стал осторожно снижаться. Потоки воздуха, поднимаемые работой посадочных двигателей, пригибали деревья, заставляли бешено метаться их кроны, разнося в стороны сломанные ветки. Гудение стабилизаторов нарастало с каждой минутой, и это насторожило меня. Когда мой аппарат был в сорока метрах от земли, стрелки счетчиков инерции неожиданно прыгнули к нулевым отметкам, дернулись и замерли в таком положении. Внутри у меня все похолодело. Аппарат сильно тряхнуло и бросило вниз. Я вцепился в штурвал управления, пытаясь вывести машину из смертельного пикирования. Бортовая ФВМ, работавшая независимо от остальных систем, мгновенно произвела подсчет вероятности столкновения с землей и тут же выдала результаты на дисплее. Прочитав их, я укрепился в своих опасениях.

Вспыхнула и тревожно замигала красная лампа на потолке кабины - сигнал опасности. В ее коротких всполохах передо мной заметались контуры вздыбленных деревьев, голубое небо, узкая полоса горизонта. Почувствовав, что аппарат сносит на восток, к той самой горной гряде, в последний миг я подумал о катапультировании.

Через секунду гравиплан со страшным воем рухнул в лесную чащу, пронесся несколько десятков метров, ломая верхушки деревьев, и перевернулся. Почти тут же я почувствовал, как могучая сила, словно развернувшаяся пружина, отбросила меня вместе с креслом куда-то в сторону. Последнее, что я успел увидеть, это то, как мой гравиплан падает на деревья и ослепительная вспышка огня полностью поглощает его. Оглушительный гром взрыва разнесся над джунглями. Несколько деревьев упали совсем рядом. Едкий сизый дым пополз по лесу. Все произошло в какие-то доли секунды, и в следующее мгновение тело мое пронзила страшная боль. Красное море затопило сознание...

Не знаю, сколько времени я находился в забытьи, но когда открыл глаза, то увидел, что уже наступила ночь. Глубокая тьма ползла между стволами деревьев, неся с собой неведомые опасности и страхи. Я поднял голову. Надо мной качались широкие листья, за которыми открывалось чернеющее небо. Звезды казались далекими и холодными, и только слабое голубоватое свечение родительской планеты едва-едва озаряло верхушки деревьев.

Попробовав встать, я сразу же понял, что не смогу этого сделать: что-то тяжелое лежало на моих ногах, придавливая их к земле. Может быть, это ремни посадочного кресла? Я взглянул на свои ноги и с ужасом обнаружил, что меня придавило стволом векового дерева, видимо, поваленного взрывом. Неужели теперь мне не удастся выбраться из-под него?

После нескольких попыток высвободиться, я окончательно выбился из сил и лег на траву, кусая от досады губы. Прислушавшись, вдруг понял, что с наступлением ночи меня окружили незнакомые звуки и шорохи. Из джунглей несся какой-то скрежет, чей-то протяжный вой и истерическое хохотание. Невольно мне стало не по себе, и сколько я себя не убеждал, что все это в порядке вещей, неприятное чувство холодного покалывания где-то в области шеи не проходило. Подумалось: мало хорошего сейчас в моем положении - лежу беспомощный, придавленный деревом, а кругом ночной лес, полный хищников.