Телепатический удар (СИ)

Парень шарахнулся в сторону, с ужасом глядя на охранника и ожидая новых издевательств, но Дмитрий произнёс очень мягко:

— Не бойся. Я хочу помочь. Леди Луэлин, королева ООССа, — он едва уловимо указал головой на меня, — не может повлиять на ваши законы, но мы можем помочь тебе сейчас. Я смажу твои раны, и они перестанут болеть…

Слушая успокаивающую речь, я едва удержалась, чтобы не заулыбаться ему. Мне так нравился его тон, его слова, всё, что он сделал для паренька…

Через несколько минут нанесённая субстанция полностью заживила раны, и парень проговорил, глядя на дешифратор:

— Что я теперь должен сделать для вас… повелители?

— Ничего, — откликнулся Дмитрий с улыбкой. — Ты можешь даже обогнать нас, но впредь будь осторожен…

Парень недоверчиво попятился — и, уловив осуждение в глазах сопровождающего, я ответила ему настолько ледяным взглядом, что он едва не покрылся инеем…

Вернулась во дворец Кентилио я не с самым приятным впечатлением.

Вскоре мы отобедали.

Маленький незаметный детектор подавал мне мысленные сигналы по поводу состава блюд. Едва ли Кентилио стал бы угощать меня ядом, но отравиться какой-нибудь непривычной гадостью, с которой не смог бы справиться мой желудок, тоже не хотелось.

Четверо телохранителей стояли за спиной — что, честно говоря, также не способствовало усилению аппетита. Мало приятного предаваться вкусовым наслаждениям под столь пристальным надзором.

Ну что можно сказать о бэтазийской кухне? Повара Кентилио постарались сотворить людские блюда, довольно сносные не вкус, а стол смотрелся просто каким-то детским парком аттракционов — одна их неописуемая посуда чего стоила!

Потом Кентилио пригласил меня в так называемый кабинет — как на мой взгляд, кабинету вовсе не обязательно быть двухсотметровым залом с девятнадцатью выходами, который ещё и по ощущению — подвластен всем ветрам. Цветосочетание тёмно-коричневого с ярко-бордовым тоже вызывало скорее давящий дискомфорт, нежели рабочее настроение.

У кентавропегасов вместо стульев или кресел служат специальные мягкие покрытия на полу. Уморительно видеть, в каких позах сидят они за столами! Я, конечно же, всегда сдерживаюсь и не подаю ни намёка насмешки.

Однако для меня Дэлизи раздобыл где-то парящее нечто, в которое я смогла опуститься, очередной раз упражняясь в туманословии.

В кабинете разговор пошёл на уровне идей.

— Я бы хотел поговорить с вами наедине, — начал Кент, когда Дмитрий с Гленом встали чуть впереди, а Тоинг и Вернс — позади меня.

— По нашим законам я не имею права оставаться без охраны, тем более за пределами ООССа.

— Но в прошлый раз было двое…

— Прошлый раз был во Дворце.

— Вы полагаете, что эти четверо могли бы противостоять моей воле?

— Я полагаю, что если через два с половиной круга я не выйду на связь, то вашей воле противопоставится моя. Однако не вижу ни единой логичной причины для этого.

— Я тоже.

— Вот и прекрасно, — улыбнулась я.

— Подождите! — воскликнул он, почувствовав, что я намерена заканчивать разговор. Я вопросительно повела бровью, он продолжил: — Мои учёные работали над тем вопросом… — он многозначительно посмотрел на меня, и я поняла, куда он клонит, но тем не менее невинно уточнила:

— Над каким?

— О той загадочной… болезни.

— О! Ну и? Они узнали что-нибудь новое?

— Оказывается, она легко излечима.

— Вероятно, мы говорим о разных вещах.

— Вы думаете?

— Уверена. Пришлю вам отчёт моих экспертов.

В моей лаборатории к тому времени был выведен вирус, якобы уже тысячелетия блуждающий по различным планетам ООССа, который, по своим показателям, должен был бы плохо сказаться на бэтазийцах. Так что отчётом я могу его порадовать. Конечно, у нас имеется и антивирус — насылать мор на соседнюю галактику я не собираюсь — но Кенту об этом антивирусе знать не надобно.

— О, буду очень признателен.

— Обещаю.

У меня сложилось впечатление, что он не очень верит моим словам — ещё бы, его учёные и не подозревают о существовании подобной болезни.

Кентилио чувствовал, что я снова ускользаю от него, и не мог ничего с этим поделать. Вдруг да действительно существует опасность? Если он задержит меня — вдруг у меня при себе неизвестное страшное оружие? И потом, Королевская Флотилия у границы наверняка не могла остаться незамеченной… Бесконечность слухов ходит о возможностях королевы ООССа, и ещё много сомнений промелькнуло по его лицу и подрагивающему пышному хвосту, ныне мелкими колечками струящемуся сзади по одежде.

Видимо, Повелитель рассчитывал смутить меня словами о том, что никакой болезни нет, и прежде, чем я сориентируюсь, ввернуть свою линию.

Потом он, вероятно, решил хоть что-то от меня получить. Не зря же затеял эту глупую интригу? Едва ли Кентилио был способен признаться себе, что сел в лужу.

— Мне интересно, — внезапно сказал он, задумчиво потрепыхав ноздрями, и бросил на меня не самый приятный взгляд, — вы печётесь о судьбе ООССа?

— Конечно, — мило улыбнулась я, не собираясь к этому ничего более добавлять. Ему пришлось возобновить вопросную атаку:

— Насколько сильно?

Я тепло и открыто улыбнулась:

— Вы единственный, кто способен понять меня в этом вопросе. Что для нас с вами может быть важнее мира и покоя в наших державах?

Он расцвёл, но тем не менее гнул свою линию:

— Так вы хотите сохранить мир?

— Ваша цена? — уступила я.

Кентилио окинул меня взглядом, какие Королева ООССа обычно никому не прощает, и я уж приготовилась неизвестно к каким условиям. Однако Кентилио подтвердил моё мнение о его уме и способности разрабатывать далекоидущие планы.

— Ваш поцелуй.

— И… один лишь поцелуй?

— Да.

Глен сделал едва уловимое движение в мою сторону, будто желая предостеречь, но промолчал. Поскольку Кент смотрел на меня, то я никак не отреагировала на это и лишь сказала:

— Хорошо, давайте сразу же и подпишем мирный договор.

— Подпишем?

— Конечно, — как бы растеряно произнесла я.

— Но у нас принято скреплять договоры поцелуем, — заявил Пегалио.

— Чтож, — улыбнулась я, — давайте удовлетворим традиции обеих сторон.

Имея с нами различные дела уже несколько месяцев, Кентилио не мог не знать о силе подписи или другой личной отметки в делопроизводстве ООССа, и поэтому не ответил, а лишь склонил голову. Честно говоря, у них подписи тоже имеют не последнее значение.

До сих пор он постоянно откладывал подписание мирного договора, и я боялась спугнуть нежданную удачу. Кентавропегас продолжал смотреть на меня, видимо, начиная осознавать, что несколько продешевил.

Неожиданно сложно мне оказалось определить, что для его могучего интеллекта и не менее могучего тщеславия явилось бы лучшим стимулом поскорее воплотить договоренность на бумаге — моя нетерпеливая попытка покинуть его, раз он не намерен поспешить, или слова, будто он единственный во всём мире сможет поцеловать леди Луэлин.

Раздумывая, я скользнула взглядом по Дмитрию, осознавая, что лучше бы его здесь и сейчас не было. К моей радости, Кентилио сам нарушил молчание:

— Я очень ценю соглашения с вашей великой державой, леди Луэлин, и надеюсь, что мирное сотрудничество принесет немало полезного обеим сторонам. Однако мне бы хотелось быть уверенным, что… сегодняшнее событие не станет пределом наших взаимоотношений.

— Что вы, — отозвалась я, — это будет лишь начало…

— И когда мы сможем обсудить… дальнейшее продвижение?

Глава 14. Авария

Распрощавшись с адмиралом, я переоделась в лаенсовый брючный костюм, наконец-то освободившись от шикарного официального платья, в котором даже при всём своём желании не могла выйти из роли королевы, и поставила подзарядиться личный генератор, проработавший несколько часов подряд.

Мы с Дмитрием сидели на пинодиване в общей каюте, когда раздался сигнал корабельного телепорта. Дмитрий резко пересел в кресло напротив, а я откликнулась: