Формула гениальности

– Но я же видел в низине их следы…

– Мы тоже видели… – протянул Сакан.

Увидев в его руках убитых птиц, к нему, виляя хвостом, подбежал рослый щенок. Сакан кинул перед ним на землю кекликов. Зажав их в зубах, щенок отбежал подальше, лег на траву и начал грызть птиц.

– Проходите. Время обеда уже настало, – сказал Бисен.

Он взял у братьев ружья и занес их в юрту. Наркес и Сакан помыли руки и тоже вошли вслед за ним.

Бурулхан-апа уже ждала их у дастархана. Сакан и Наркес не спеша пообедали.

– Вам надо отдохнуть, вы устали, – сказал гостям Бисен.

Братья согласились и пошли в палатку.

Не успели они поспать и полчаса, как их разбудил Бисен. Сквозь сон Наркес услышал, как чабан, не решаясь беспокоить его, будил своего родственника.

– Ой-бай, Сакан, вставай, секретарь райкома едет… – встревоженным голосом говорил он, – Вставай, Сакан, вставай.

– Секретарь? Какой секретарь? – ничего не понимая спросонья, переспросил Сакан, с трудом приподнимаясь, усаживаясь на одеяле и протирая заспанные глаза.

– Секретарь райкома Калдыбаев на своей машине. С ним еще люди.

Теперь проснулся и Наркес.

Братья немного привели себя в порядок и вместе с Бисеном вышли из палатки. В сторону юрт, натужно урча моторами, медленно приближались две легковые машины.

– Так и знал, что не удастся отдохнуть наедине. Теперь приемы, банкеты и прощай отдых, – вздохнул Сакан.

– Ну что ж. Придется подчиниться этикету, – отозвался Наркес.

– Мне, наверное, попадет за то, что я своевременно не сообщил о вашем приезде, Наке, – озабоченно сказал Бисен.

– Не волнуйтесь, Бисеке, все будет хорошо, – успокоил его Наркес.

Машины приближались и остановились неподалеку от юрт. Из передней машины вышел первый секретарь райкома Ахмет Тенгизович Калдыбаев, моложавый энергичный мужчина сорока двух лет, в запыленном после долгой дороги костюме. За ним вышли еще трое, тоже в запыленных костюмах. Отряхиваясь на ходу, они направились к юртам.

– Здравствуйте, дорогой гость! Здравствуйте, Наркес Алданазарович! Ну и далеко вы забрались. Еле нашли вас, – Ахмет Тенгизович, радушно улыбаясь, протянул широкую сильную ладонь и крепко пожал руку Наркеса.

Приехавшие товарищи поочередно поздоровались с Алимановым, Саканом и чабаном. Это были председатель райисполкома Шатырбаев и другие руководители.

Бисен пригласил гостей в юрту, но они сослались на необходимость быстрого обратного возвращения – Нас ждет Болат Ильясович, – сказал Ахмет Тенгизович о первом секретаре обкома Омарове. – Он ждет – не дождется вас. Мы вас два дня ищем по всему району с тех пор, как услышали о том, что вы приехали. Если бы вы предупредили о своем приезде, мы встретили бы вас, как полагается, – улыбнулся Ахмет Тенгизович.

– Не хотелось никого отрывать от работы. Дел у вас сейчас перед жатвой невпроворот.

Бисен вынес из юрты низенькие стульчики, и гости немного присели с дороги. Бурулхан-апа угостила гостей свежим кумысом.

– Работы сейчас действительно много, но и вы не часто приезжаете в область, – сказал Шатырбаев.

– Не удается никак выбраться из Алма-Аты, – ответил Наркес.

– Ну, раз попали в наши руки, – улыбнулся Ахмет Тенгизович, – то теперь так просто мы вас не отпустим. Нас ждут. – Он встал с места и мягким жестом руки указал в сторону машины: – Прошу вас Сакан и Бисен быстро разобрали палатку и вместе с другими вещами погрузили ее в газик.

Один из приехавших работников, молодой человек лет тридцати, в черном костюме и галстуке, отвел в сторону Бисена и что-то сказал ему. Чабан виновато опустил голову. Это не ускользнуло от внимания Наркеса.

Приехавшие гости направились к машинам.

Наркес попрощался с Бурулхан-апой и крепко пожал руку Бисену:

– Не расстраивайтесь из-за разных слов, Бисеке. Я очень рад, что близко познакомился с вами. Приезжайте в Алма-Ату с Бурулхан-апой. Я буду вас ждать. – Он еще раз крепко и сердечно пожал руку чабана.

Лицо Бисена посветлело.

– Спасибо, Наке, что приехали к нам, – потеплевшим голосом сказал он. – Мы никогда не забудем вашего приезда к нам.

– Ну, Бисеке, до свидания. – Сакан обнялся с родственником. – Все так быстро получилось. Не обижайтесь. Приезжайте к нам в город чаще.

Он поцеловал по очереди всех своих маленьких племянников, затем направился к газику.

Наркес сел в «Волгу» секретаря райкома, и машины одна за другой тронулись в обратный путь.

Уже в пути Наркес обернулся и посмотрел назад. Бисен стоял на возвышении неподалеку от юрт и долго смотрел вслед машинам, пока они не скрылись за ближайшим перевалом.

14

В Джамбуле Наркес пробыл еще неделю и вернулся в Алма-Ату.

Дома его ждали немалые новости. В письмах и телеграммах, пришедших в его отсутствие из-за рубежа и подготовленных ему Алтынай, землячкой Шолпан, учившейся в университете, Наркеса извещали об избрании его действительным членом в Академии наук Польши, Франции, Англии, Австрии, Румынии, Болгарии, Швеции, Италии, Дании. Сообщали об избрании почетным доктором наук университета в Лодзи, Сорбоннского, Карловского, Ягеллонского, Лейпцигского, Оксфордского университетов.

Вечером пришла Алтынай и, увидев, что Наркес вернулся, отдала ему ключ от квартиры и ушла обратно в общежитие.

Наркес немного позанимался своими делами, потом, подумав о чем-то, позвонил Баяну.

– Привези записи, которые ты вел с марта до этого времени, – сказал он, Немного спустя приехал Баян. Юноша окреп, посвежел, загорел. В руках у него была толстая общая тетрадь.

– Ну, как дела? Что нового у тебя? – спросил Наркес.

– Скоро поедем на сельхозработы. Меня экстерном перевели на четвертый курс. Мурат Муканович пригласил меня работать с ним в области теории чисел. Сказал, чтобы я готовил кандидатскую диссертацию по Великой теореме Ферма.

– Ну что ж, пока у тебя все хорошо. – Наркес внимательно посмотрел на юного друга. – Ну, а здоровье как?

– Нормально. От тех ощущений, которые были весной, не осталось и следа.

– Это были временные явления кризисного периода.

– Вообще, тебе обязательно надо заниматься спортом, чтобы уравновесить большие умственные нагрузки, да и вообще окрепнуть. И чем напряженнее будут тренировки, тем лучше.

– Я и занимаюсь. Хожу на каратэ.

– Давно занимаешься?

– С июня, как почувствовал себя крепче.

– А почему именно на каратэ?

– Не так просто ответить на этот вопрос, Наркес-ага. Каратэ – это величайший пластический танец в сочетании с самыми совершенными и уникальными приемами схватки, которые выработаны тысячелетиями. Каратэ – это величайшее достижение человечества в области спорта за всю его историю. Каратэ – это борьба в танце, каратэ – это танец в борьбе, – с подъемом сказал юноша и, немного помолчав, серьезно и убежденно добавил:

– Мужчина должен быть суперменом. И желательно даже суперчемпионом в сфере своей основной деятельности.

Наркес внутренне улыбнулся, но не подал вида.

– Ну, а записи как, регулярно ведешь? – взглянул он на толстую тетрадь, которую Баян держал под мышкой.

– Регулярно. – Баян протянул записи.

– Надо будет вести их до конца года. На днях я приступлю к монографии, и они будут нужны. – Наркес помолчал и снова спросил: – Работаешь над чем-нибудь?

– Работаю, – ответил Баян. – Надеюсь, что скоро закончу.

Наркес стал внимательно листать тетрадь – Записи велись аккуратно. Каждый день юноша подробно записывал все, что он делал, чем занимался, свои мысли и ощущения. Внимание Наркеса привлекли несколько записей, сделанные в разное время

3 августа.

Истинное честолюбие похоже на истинную любовь: в обоих случаях человек всеми силами души стремится стать лучше, чем он есть в настоящее время. Даже когда он превосходит всех, он хочет превосходить самого себя. И желание это – бесконечно,

6 августа.

Можно, конечно, достичь в жизни всех внешних атрибутов благополучия: положения, богатства, устойчивой респектабельности, думая только о себе, но великим можно стать, только думая о народе и человечестве.