Меланхолия Харухи Судзумии (ЛП)

«Ну и чего же в этом плохого?!» — подумал я про себя, но огласить свою мысль не осмелился. Если Харухи недовольна — наверное, ей такое не по душе.

— А потом, конечно же, они будут мямлить признания по телефону! Охренеть можно! Такие серьёзные вопросы нужно обсуждать с глазу на глаз!

Я про себя немного посочувствовал Харухиным ухажёрам. Такие серьёзные вопросы крайне сложно обсуждать с тем, кто смотрит на тебя, как на червяка. Да одного твоего взгляда достаточно, чтобы вышибить из оппонента любые намерения признаваться в любви! Я живо представлял себе этих несчастных парней, отвечая Харухи:

— Наверное, ты права. Будь я на их месте, я бы всё-таки попробовал сказать прямо.

— Да провались ты хоть пропадом! Какая мне разница?

О чёрт, я опять сказал что-то не то?

— Я просто не могу поверить, неужто все парни на свете — такие сопливые безмозглые животные? Меня этот вопрос ещё в средней школе беспокоил.

Похоже, что тебе и сейчас не полегчало.

— Ну и кого же ты тогда сочла бы «интересным»? Пришельца, что ли?

— Пришельцев и тому подобное я сочла бы интересным вне зависимости от пола.

— Да почему ты так упорно избегаешь обычных людей? Чем они тебе не угодили?

В ответ на мою подколку Харухи презрительно окинула меня взглядом.

— С обычными людьми не происходит ничего интересного!

— Э?.. Да, в этом есть некий смысл.

Даже я не мог ничего возразить: если вдруг какая-нибудь милая девчонка в нашей школе окажется наполовину пришельцем, даже я подтвержу, что это весьма круто. Или Танигути, сидящий прямо передо мной и подслушивающий наш диалог с Харухи — детектив из будущего; это даже круче той девчонки. А уж если бы Асакура Рёко, зачем-то улыбающаяся мне вторую минуту подряд, обладала бы какими-нибудь суперспособностями — моя школьная жизнь была бы самой увлекательной во вселенной.

Но всё это невозможно — пришельцев, гостей из будущего и экстрасенсов не существует. Их не бывает. Ну ладно, пусть даже они существуют. Вы думаете, они просто так выйдут из-за угла, помашут перед нами ручкой и скажут, «Знаешь, а я вообще-то пришелец»?!

— ПРАВИЛЬНО!

Харухи внезапно вскочила и опрокинула свой стул. Со всех сторон начали оглядываться.

— ВОТ ПОТОМУ-ТО Я И ИЩУ ИХ ПОВСЮДУ!!!

— Прошу прощения за опоздание!

Как всегда оптимистичный, но порядком запыхавшийся Окабэ-сэнсей ворвался в комнату. Как раз в тот момент, когда аудитория смотрела на Харухи, грозно протягивающую кулаки к небу и сверлящую взглядом потолок. Окабэ-сэнсей удивился.

— Простите… Урок начинается!

Харухи тут же уселась за парту, и свирепо глянула на край своего стола. Фух!

Я развернулся к доске, и тотчас же начали разворачиваться остальные. Окабэ-сэнсей, заметно растерявшись от таких беспорядков, взобрался на возвышение и мягко кашлянул.

— Прошу прощения за опоздание… Ладно, приступим!

Когда он повторил это, атмосфера в классе наконец начала приходить в норму — как раз в ту самую норму, которую Харухи более всего ненавидела.

Но, может быть, просто такова жизнь?

Говоря по правде, в глубине души я завидовал Харухиному отношению к жизни.

Она до сих пор надеялась однажды встретить кого-нибудь из мира грёз — надежда, которую я оставил давным-давно — и более того, она с энтузиазмом пыталась воплотить её в жизнь. Раз уж пришельцы не появляются, если просто сидеть и ждать, ну так давайте обратим на себя их внимание! Потому-то Харухи и рисовала круги на асфальте, загадочные символы на школьной крыше и расклеивала повсюду древние китайские заклинания.

Эх!

И действительно, всё это могло показаться диким, но преследовало вполне определённые цели. Ведь ожиданием чуда действительно ничего не добьёшься — так почему бы не попробовать делать что-нибудь хотя бы наудачу? В результате, впрочем, удачи никогда не случалось. Наверное, поэтому у Харухи всегда такое раздражённое выражение на лице?…

— Эй, Кён.

После уроков ко мне подошёл Танигути с загадочным выражением на лице. Эй, Танигути, с такой физиономией ты похож на придурка!

— Молчать! Это всё неважно. Скажи лучше, что за заклинание ты использовал?

— Какое заклинание? — спросил я, вспоминая все свои заклинания. Говорят, всё, что кажется магией — просто работа профессионала.

Танигути указал на пустующее место Харухи.

— В первый раз вижу, чтобы она с кем-то так долго разговаривала! О чём вы болтали?

Действительно, а о чём же мы болтали? Я просто задал ей пару вопросов, вот и всё.

— Я поражён до глубины души! — Танигути с деланым благоговением воззрился на меня, а в это время позади него возник Куникида.

— Кёну всегда нравились странные девушки, — объявил он. Эй, не неси чушь на весь класс, люди тебя не так поймут.

— Да какая разница, кто ему там нравился. Чего мне непонятно, так это как он умудрился разговорить Судзумию?

— Может быть, Кён на самом деле такой же псих, как она?

— Да уж наверное. Ну то есть, как может парень с таким прозвищем быть нормальным?

Хватит звать меня Кёном, Кёном и ещё раз Кёном! Чем раз за разом выслушивать эту идиотскую кличку, я предпочёл бы, чтобы ко мне обращались по имени. И ещё я хочу, чтобы младшая сестра называла меня «братиком», как раньше!

— И мне расскажите!

Милый голосок этой улыбчивой девочки совершенно неожиданно прозвучал у меня над головой. Я поднял глаза и, разумеется, увидел невинное личико Асакуры Рёко.

— Я пыталась заговорить с ней несколько раз, но ничего не вышло. Научи и меня, как с ней разговаривать?

Я сделал вид, будто усиленно думаю; по правде говоря, думать там было не над чем.

— Не знаю.

Асакура улыбнулась.

— Ну ладно, по крайней мере, теперь я спокойна. Она немножко отбивалась от класса, ни с кем не общалась, так что здорово, что вы с ней подружились.

Асакура Рёко беспокоилась о ней прямо как хороший староста, поскольку, вообще-то, она и есть староста. Её избрали на последнем классном часе.

— Подружились?..

Я в задумчивости склонил голову. Какая тут дружба? Единственное выражение лица, которым меня награждает Харухи — это хмурый взгляд из-под сведённых бровей.

— Ты не бросай её, ладно, помоги ей ближе сойтись с ребятами? В конце концов, мы же учимся в одном классе! Мы на тебя рассчитываем!

Блин, да я даже не понимаю, чего вы от меня хотите!

— Если мне понадобится что-нибудь передать Судзумии, можно будет тебя попросить?

Э, нет, постойте! Я не её секретарь!

— Пожалуйста? — трогательно добавила Асакура, сложив ладошки вместе. В ответ на подобное я смог только невнятно высказать своё мнение фразами «эээ», «нуу» и «ахм» — Асакура приняла это за согласие и, одарив меня своей солнечной, как цветок тюльпана, улыбкой, убежала.

— Кён, мы ведь с тобой хорошие друзья, так? — Танигути заговорщически подмигнул мне. — Я чувствую, здесь провернули какой-то трюк.

Даже Куникида, прикрыв глаза и сложив руки на груди, кивнул тут головой в знак согласия.

Боже! Ну почему меня окружают одни идиоты?!

Похоже, кто-то в нашей школе уверился, что перетасовки учеников по партам стоит совершать ежемесячно. Поэтому наша староста, Асакура, однажды пронумеровала все сидячие места, написала эти номера на крошечных клочках бумаги, сложила их все в вазу для печений и предложила каждому выбирать наугад. Мне досталось почётное место в предпоследнем ряду, рядом с одним из выходящих во внутренний дворик окон. Догадайтесь-ка, кто занял место на последнем ряду позади меня? Правильно. Вечно недовольная Харухи.

— Ну почему до сих пор не случилось ничего интересного?! Детишки, что ли, начали бы пропадать один за одним, или какого-нибудь учителя грохнули бы в запертой комнате?

— Хватит уже чепуху-то пороть.

— Я записалась в кружок разгадывания тайн.

— Правда? И что?

— Идиотское место. Ничего интересного там не было! Сидят и читают детективы с утра до вечера. И ни один не похож на настоящего следователя!