Исполнитель

тра расческу принесу.

- Правда? Вот здорово! Сегодня просто день чудес! Жаль только, ухо жандарму откусить не удалось, а то б решила, что я в раю!

- И она закрутилась на месте, широко расставив руки. - Пожалуй, ты мне нравишься, парень. Вот только зря ты за мной в душе подглядывал!

- Не подглядывал я.

- Да врешь! Правда не подглядывал?

- Правда.

- Ты что, импотент? - Она перестала кружиться. - Бедняга...

- Сама ты... - Ну, вот что ей скажешь?

- Как тебя зовут, нечистая сила?

- А то не знаешь?

- Извини, конечно, знаю... - Я покосился на табличку рядом со второй камерой.

- Диана Боровая. То есть, Диана.

- Ага, Диана Охотница. Даня меня зовут, просто Даня. В ресторан пригласить хочешь?

- Так ты все равно от еды отказываешься.

- Вот дурачок. - Она присела перед столом, томно, снизу вверх, заглянула мне в глаза и вкрадчиво мурлыкнула: - Это же так выгодно, никаких расходов...

- Ага, появляются дурные мысли. Пора водворять тебя на место, Диана Охотница. Повернись-ка ко мне спиной.

- Пошляк! Кусить бы тебя... Да уж прощу в честь праздника. - Она встала, развернулась, завела руки за спину. Я достал наручники. Внезапно она отдернула руки, повернулась ко мне. - Правда расческу принесешь?

- Правда.

- Ну, тогда цепляй.

Дойдя до карцера, она вздохнула с театральной тоской и плашмя рухнула на мягкие маты. Похоже, Даня уже привыкла к своей тюремной жизни и скандалила больше по привычке. Отдать ей должное - продержаться три года в наручниках и не свихнуться, не сломаться, не сдаться - это характер нужно иметь! Принесу ей завтра расческу, пусть хоть такое удовольствие получит.

* * *

Карл ждал меня, сидя на столе, рядом с подносом, уставленным тарелками.

- Здравствуй, Слава, - с преувеличенным радушием протянул он мне руку. - Тебя сегодня ждет незабываемое зрелище под названием "Прием пищи". Действуй, раз ты такой умный. Обед на столе, все остальное в ажуре. Чао. Он, как обычно, помахал рукой и убрался из секции.

Обед. Рыбный суп, салат из огурцов и помидоров со сметаной, пюре с котлетой и апельсиновый сок. Я прошелся туда-сюда по секции, заглянул в камеры. Все как всегда. Потом взял поднос и отправился в карцер.

- Не буду! - Она вскочила, вжалась в угол, пригнув голову, набычась и сверкая глазами. Казалось, еще мгновение - и дыхнет огнем, как Змей Горыныч. - Подавись своей жратвой!

- Чего орешь, будто мышь увидела? Никто тебя кормить не собирается.

- Врешь, жандарм!

- Слушай, Даня, тебе что, нравится жить в наручниках?

- Не буду!

- Если ты перестанешь орать, то я, согласно инструкции, сниму с тебя наручники на время приема пищи. А будешь есть или нет - это твое личное горе.

- Врешь, ты накормить меня обязан.

- Очень надо. Человек без пищи полтора месяца прожить может. Вот месяцок поголодаешь, тогда и буду думать. А пока - сама решай. - Я достал ключ от наручников и подошел к ней. - Так как?

Она немного попыхтела, а потом повернулась спиной.