Громы и розы

Он нерешительно стоял у здания Главного Штаба. Перед входом собралась группа людей. Пит улыбнулся: ни дождь, ни снег, ни град или мрак ночи не прогнали бы охраняющего вход часового.

Пит пошел вниз по боковой улочке, потом вверх, к платформе на задах, куда доставляли почту. Там находились двери - выход из Сектора Связи.

В бараке связи горел свет. Пит как раз протянул руку к двери с проволочной сеткой, когда заметил кого-то, стоящего рядом в тени. Свет мягко поблескивал на золотистых контурах головы и лица.

Пит остановился.

- С... Стар Антим! - воскликнул он.

- Привет, солдат... Сержант.

- Я... - он покраснел, как мальчишка, и онемел. Проглотив слюну, поднял руку, чтобы сорвать фуражку, но ее не было. - Я смотрел выступление, - наконец выдавил он, чувствуя себя неловко. Было темно, но он хорошо видел, что ботинки почищены плохо.

Она передвинулась к свету и была так прекрасна, что он на мгновение закрыл глаза.

- Как вас зовут? - спросила она.

- Маузер. Пит Маузер, - ответил он.

- Понравился концерт?

- Нет, - с нажимом сказал он, не глядя на нее.

- Вот как?

- То есть... мне понравились некоторые моменты. Песня.

- Понимаю.

- Можно мне получить запись?

- Наверное, - ответила она. - Какой у вас аппарат?

- Аудиовид.

- Значит, диск. Мы записали несколько. Подождите, я принесу вам один.

Она медленно вошла внутрь; Пит завороженно следил за ней. Она была коронованной особой, окруженной нимбом, а также оправленной в раму картиной - живой и золотистой. Он ждал, жадно следя за ней. Она возвращалась с большим конвертом, сказала "спокойной ночи" кому-то внутри и вышла на платформу.

- Пожалуйста, Пит Маузер.

- Большое спасибо, - выдавил он и облизал губы. - Это очень мило с вашей стороны.

- Не совсем. Чем больше их будет в обороте, тем лучше, - она вдруг засмеялась. - Не нужно понимать это буквально. В последнее время меня не волнует слава.

- Не знаю, была бы она у вас, пройди это выступление в прежние времена.

- Гм-м, - она улыбнулась, подняв брови, - кажется, я произвела небывалое впечатление.

- Простите, - сказал он. - Я не должен был так вести себя. Все, о чем я сейчас думаю и что говорю, слишком преувеличено.

- Я знаю, что вы хотите сказать. - Она огляделась. - Как здесь живется?

- Неплохо. Обычно меня раздражала необходимость соблюдения тайны и эта удаленность от цивилизации. - Он с горечью засмеялся. - Однако оказалось, что я сделал удачный выбор.

- Это звучит как первая глава книги "Мир единый или никакой".

- Какого списка чтения вы придерживаетесь? Официального? - Он внимательно смотрел на нее.

- Ничего подобного. - Она рассмеялась. - Все не так плохо. Эта книга никогда не была в списке. Она просто...

- Немодна, - закончил он.

- Верно, - согласилась девушка. - Если бы люди обратили на нее внимание в сороковых годах, возможно, не случилось бы того, что произошло.

Он проследил ее взгляд до слабо дрожащего неба.

- Надолго вы сюда?

- Пока... Я не собираюсь уезжать.

- Что?!

- Моя дорога подошла к концу, - просто сказала она. - Я была везде, где можно, во всех местах, о которых мы знаем.

- С этой программой?

Она утвердительно кивнула, потом добавила:

- С этой особой миссией.

Он задумчиво молчал. Женщина повернулась к двери, а он вытянул руку, но не коснулся ее.

- Пожалуйста... - начал он.

- Что именно?

- Я бы хотел... Если вы, конечно, не против... не часто удается поговорить с... вы не против прогуляться перед сном?

- Нет, сержант, спасибо. Я устала. Мы еще встретимся.

Он удивленно взглянул на нее, и вдруг в его мозгу словно вспыхнул свет.

- Я знаю, где это находится. Это рычаг с красной ручкой и надписью на бумажке "по приказу главнокомандующего". Все тщательно замаскировано.

Она молчала так долго, что он решил, что она не слушала его.

- Я согласна на прогулку, - сказала она наконец.

Они прошли вдвоем вдоль платформы, потом свернули к темному строевому плацу.

- Откуда вы знаете? - тихо спросила она.

- Это нетрудно. Вся эта ваша миссия... факт, что вы ездили по всей стране. И прежде всего что кто-то считает необходимым убедить нас не наносить ответного удара. На кого ты работаешь? - прямо спросил он.

Она рассмеялась, и это его удивило.

- Для чего все это? - уточнил он.

- Минуту назад ты краснел и у тебя заплетался язык.

- Тогда я говорил не с человеком, - оправдывался он. - Я говорил с тысячей песен, которые прослушал, и со ста тысячами золотоволосых изображений. Лучше скажи, что все это значит.

- Поднимемся наверх и поговорим с полковником. - Она остановилась.

- Нет, - ответил он, беря ее под руку. - Я обычный сержант, а он высший офицер. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения. Ты человек, я - тоже и должен уважать твои права. Но я не сделаю этого. Лучше расскажи об этом мне.

- Ну хорошо, - она согласилась с усталостью, вызвавшей в нем внутренний страх. - Кажется, ты действительно нашел. В районах стартовых площадок есть главные кнопки для запуска. Мы обнаружили и демонтировали все, кроме двух. Очень вероятно, что одна испарилась во время взрыва. Вторая - исчезла.

- Исчезла?

- Не мне говорить тебе о сохранении строгой тайны. Ты знаешь, как это развивалось между отдельными странами. Точно так же было между штатами и федеральными властями, между министерствами и организациями. Только три или четыре человека знали, где размещены все кнопки. Трое из этих людей находились в Пентагоне, когда его взорвали. Третий взрыв, если помнишь. Если имелся еще четвертый человек, им мог быть только сенатор Ванеркук, а он умер три недели назад, не сказав ни слова.

- Наверное, автоматический радиоключ?

- Верно. Сержант, нам обязательно все время ходить? Я так устала...

- Прошу прощения, - машинально сказал он. Они перешли на другую сторону, на место, с котором проходил смотр войск, и сели на пустых скамьях. - Повсюду стартовые площадки, замаскированные и заряженные?

- Заряжена большая их часть. Внутри находится устройство для измерения времени, которое разрядит их примерно через год, но до тех пор они остаются заряженными и нацеленными.

- Нацеленными на что?