Ещё Рано Обявлять Тревогу (СИ)

Подполковник-замполит суровым взглядом вперились в старшего лейтенанта, а тот безучастно смотрел на дремлющего сержанта-водителя в комдивовском газике... Так точно, товарищ полк... товарищ генерал, рядовой Лифанов в госпитале. Разгружал холодильник на базе тыла по наряду дивизии. В холодильнике минус 20 градусов, на улице + 30. Комбат в курсе, но он не скажет. Так точно - плохо бегает, всего лишь третий спортивный разряд по лёгкой атлетике... Генерал ждёт ответа. Подполковник смотрит на майора, майор на капитана-пускача, капитан на старшего лейтенанта. И все молчат.

-- Молчание и круговая порука! У кого ещё боец без пилотки и расстёгнутой гимнастёрке может сидеть на стене ограждения части и любезничать с иностранными барышнями? У кого ещё солдат может постричься налысо? Что вам известно о последнем случае, товарищ старший лейтенант? Что-то я не видел письменного рапорта в военную прокуратуру. Может быть, имел место случай проявления "дедовщины" с издевательством над солдатом срочной службы!

Замполит - ни слова. Только суровый взгляд в сторону старлея... Так точно, товарищ полк... генерал-майор, рядовой Машков на спор постригся налысо. Второй год службы, три месяца до увольнения в запас.

-- Ротный командир, лицо осунулось, глаза мутные. И глумливая ухмылочка.

-- Товарищ генерал, у него такое выражение лица даже на фото для документов, -- в первый раз вступился замполит. - Последствия контузии в командировке на Ближнем Востоке.

-- Так он ещё и контуженный! Женат?

-- Жена его бросила, -- ответил замполит.

-- Понятно - пьёт и гуляет... Двадцать четыре часа - и на Камчатку!

-- Товарищ генерал, -- в первый раз заговорил подполковник, командир дивизиона. - Не получится его на Камчатку Из генштаба пришёл наградной лист. за прошлую командировку на Ближний Восток. Орден боевого Красного знамени. С присвоением внеочередного звания майор. Документы уже оформлены.

-- Гнать бы таких из армии! Не удивлюсь, что такой типчик сможет и родину продать. Внесите его список добровольцев, желающих помочь братскому Ливану. Пусть сейчас же пишет рапорт на временное увольнение из армии в период командировки..

-- Отваришь генерал, это же спецкомандировка по линии ГРУ! После неё при вовзвращение на службу положено повышение в звании через две ступени. Он может вернуться даже генерал-майором!

-- Если жив останется... Прошлый набор вернулся грузом 200.

Генерал снял фуражку, вытер платочком лысый лоб и ещё что-то очень долго и строго выговаривал офицерам. Потом уставился на старлея:

-- Приведёте себя в порядок и явитесь по инстанции за взысканием.

-- Так точно, товарищ полковник!

-- А-а-а, ещё и полковник... - Генерал махнул рукой и решительной зашагал по плацу к штабу части. Подполковник и остальные офицеры еле поспевали за ним.

Неизвестно, за какую сумму, по мысли генерала, старлей-разгильдяй смог бы продать родину, но вскоре после вывода советских войск из Германии у этого генерала в Швейцарии обозначилась симпатичная такая гостиница с женской прислугой и изрядная должность во влиятельном частном информационно-аналитическом, а проще говоря - разведывательном агентстве.

* * *

Чай в дежурке сладко пах разваренной заваркой - заваривали не первый раз.

-- Старшего лейтенанта генерал тычет носом в чей-то немытый котелок, и ничего не случилось, товарищ замквомвзвода?

-- Молодой заборзел - не помыл мой котелок. Я уже пистон вставил, чтоб стариков и командиров уважал.

-- Вы старик, сержант Сидоренко?

-- Старослужащий.

-- Старик, спрашиваю?

-- Пусть с моё послужит.

-- Я с твоего уже десять раз отслужил. Ты мне котелок на дежурстве моешь?

-- Не обязан и не буду.

-- Гордый?

-- А что такого? Ни перед кем не прогибался.

-- Мне за тебя перед генералом прогибаться?

-- Кто как сумеет себя поставить. Я - сумею!

-- Тогда не обижайся! - Старлей с разворота, как бы играючи, двинул старшего сержанта в челюсть. Тот отлетел в угол. - Можешь на меня жаловаться следователю военной прокуратуры, сержант Сидоренко. Меня уже тут не будет.

Его замкомвзвода быстро вскочил на ноги, но из безопасного угла не выходил.

-- Так вот, гвардии старший сержант Сидоренко, -- он отхлебнул из алюминиевой кружки, чаинки налипли на верхней губе. - Я сейчас иду в штаб за получением очередного взыскания. Ты остаёшься на ночь за командира третьего взвода. После отбоя самолично проверю сапоги у личного состава . Хоть одной набойки недосчитаюсь, пошлю тебя с молотком и сапожными гвоздями в бытовку.

-- Лично у меня каблуки подбиты.

-- "Молодой" подбил?

-- Ага...

-- Как отвечают командиру роты, гвардии старший сержант Сидоренко!

-- Так точно, салабон подбил.

-- А ну-ка, салабон, слей-ка мне на руки над ведром... Вы все ровесники, под одну гребёнку стрижены, под одну мерку обшиты, из одного котла кормлены. Неужели нельзя без дедовщины?

-- Везде так, не все люди равны. есть высшие расы, есть унтерменши. Есть те, кто других ест, есть те, которых едят, товарищ старший лейтенанта. Кто-то сверху сидит и погоняет, кто-то кого-то на горбу тащит и за двоих горбится. Иначе не интересно по жизни получается.

-- Разговорчики! Подай мне полотенце, представитель высшей расы. Спасибо.

Он с опаскою смотрел, как уши сержанта наливаются пунцовым цветом, а на щеках расцветают пятна румянца. Как медкомиссия просмотрела явную психопатологию. А может, эта национальное?

-- Сидоренко, ты курд или армянин по папе? Больно уж ты курчавый да смуглый.

--- Русский я по маме. А папы своего не знал. Мама залетела мной в командировке в Узбекистане.

-- А что у тебя с глазами?

Зрачки разгневанного сержанте из круглых преобразились в квадратные, а по мере разрастания и слияния пятен румянца на смуглых щеках преображались в вытянутый ромб. Он смущённо или испуганно прикрывал их ладонью, будто бы от солнца.

-- Сходи сегодня в медсанчасть и поверь зрение.

-- Медкомиссия признала меня годным к строевой без ограничений.

-- Понятно таких коней германских в подводники, танкисты стрелки-радисты не берут по росту. Но почему тебя с такими физическими данными не направили в ВДВ? У нас ведь в ракетчиках и задохлики, и очкарики служат.