Во славу империи!.. Книга 2. Сквозь пламя чужой войны! (СИ)

******

-Ну вот, а ты говорил повременим!-выкрикнул я Трону, бросаясь к краю пропасти, одновременно с этим, выхватывая "пекло" из располагавшейся за спиной тронного скафандра оружейное нищи.

У меня не было сомнений в кого стрелять. Поэтому едва добежав до края ущелья, я тут-же опустился на одно колено и направив вниз ствол своего наследного лучемёта, отправил в наиболее не понравившийся мне летательный аппарат, очередь из пяти ракет подствольного ракетомёта. Не останавливаясь на этом, я переключив лучемёт на автоматический огонь, начал поливать его плазмой словно из брандспойта водой. Правда не долго. Все 250 зарядов у меня закончились буквально за 20 секунд. Но да большего и не потребовалось.

У избранного мной в качестве цели пилота лёгкого истребителя не было абсолютно никаких шансов. Нет, оно конечно, не будь у меня подствольного ракетомёта и не зависни он от меня на столь близком расстоянии, шансов подбить его уже не было-бы у меня. Мне бы не хватило плазменных зарядов на то, чтобы и погасить его энергетический щит и сбить. Но подствольник с пятью ракетами у меня был. Так что действовал я не наобум и не на авось. Мне было известно на сколько эти ракеты мощная штука. Не даром же при зачистке "Кианора" от мергилских абордажников, я использовал ручные плазменные гранаты а не подствольник с этими самыми ракетами.

Сказать по правде, плазменные заряды я потратил на всякий случай. Так сказать для подстраховки. Как говориться, лучше перебдеть, чем не до бдеть и лучше потратить пулю в мёртвого врага, чем пожадничав, получить от недобитка выстрел в спину.

Пока расстрелянный мной истребитель с развороченной пилотской кабиной-капсулой опускался на дно ущелья, спасённый мной летун, расправился с первым своим оппонентом. Расправился, но отчего то по прежнему продолжал висеть в самом центре ущелья.

Прекрасно понимая что меня рассматривают, я неторопливо встал с колена, без какой бы то ни было поспешности перезарядил своё "пекло" и вернув его на место, взмахнул рукой в приглашающем жесте.

Если-бы нашёлся человек который обвинив меня в легкомысленности, стал попенять и корить за то, что я влез в чужую войну даже не успев разобраться кто в ней за правое дело а кто за не правое... Это вызвало бы у меня лишь один только смех.

Кто прав кто не прав, я совершенно не задумывался. Я поддался велению души. А для души моей, на всегда останется родной красная пятиконечная звезда на фюзеляже.