Миры неведомые

- Не в долине?

- Нет. Необходимо осмотреть места за высокими пиками. Если предположить столкновение, то аппарат по инерции должен был пролететь еще километров пятьдесят вперед. Вы не согласны?

- Думаю, что вы правы. Тем более, что нам вообще нелегко пересечь равнину.

- Почему?

- Смотрите, какой густой кустарник. Дальше как будто река. Похоже, что берега болотистые. Увязнем. В замечаниях Красницкого была доля истины.

- Как решим? - спросил академик.

- Как вы сказали. Повернем направо, по гребню возвышенности, а затем поедем вдоль хребта.

- Так мы и сделаем, - согласился академик. Более двух часов вездеход пробирался между камней, стараясь держаться на самом гребне возвышенности, откуда можно было видеть далеко во все стороны.

Чем ближе придвигались горы, тем труднее становилась дорога. Поверхность застывшего потока лавы делалась все более неровной. На каждом шагу встречались теперь огромные глыбы, которые приходилось объезжать, склоны были очень крутыми. Могучая машина с трудом преодолевала крутизну. Иногда приходилось останавливаться, отходить назад, искать место для разбега, а затем давать полный ход, чтобы преодолеть препятствие.

По-прежнему не было никаких признаков животного мира, но стала попадаться растительность. Она была представлена лишайником грязно-красного цвета, который покрывал скалы. Подъем становился все круче. Лавируя между утесами, двигаясь не по прямой, а извилистым путем, разведчики сумели подняться на своей машине довольно высоко. И чем выше в горы проникали астронавты, тем шире открывался кругозор.

Отсюда стало видно, что между пологими горными хребтами лежит долина, сплошь покрытая густыми зарослями красного кустарника. Среди них текла река. Ее русло то скрывалось в зарослях, то блистало оранжевым светом, отражая небо. Противоположный берег был голым и скалистым.

С каждой минутой продвижение становилось труднее. Наконец настал момент, когда Красницкий выключил двигатель, остановил машину и сказал:

- Всё, Виктор Петрович! Дальше невозможно! Дальнейший путь преграждал высокий конус черной застывшей лавы с крутыми, порой отвесными склонами. Объезда не было. Отсюда можно было только повернуть назад.

- Гм… Что же нам теперь делать? - спросил академик. Он надел кислородный аппарат и вышел из кабины.

- Попробуем оставить машину здесь, а сами поднимемся наверх. Вероятно, с вершины можно будет заглянуть на ту сторону.

Так они и сделали. На всякий случай, дверцы вездехода надежно заперли. Рукоятку включения двигателя Красницкий снял и положил в карман. Ученые начали подъем. Он был нелегким. Пришлось цепляться руками за выступы камня, помогать друг другу, держаться за корни редких кустов, лепившихся кое-где по склону, для того чтобы подняться на какую-то сотню метров.

Уставшие и измученные, взобрались астронавты на вершину конуса и оказались на краю кратера.

Снизу на них пахнуло жаром. Из жерла вулкана поднимался голубоватый дым. Если бы не кислородные приборы, дышать было бы невозможно.

Внизу клокотала и кипела магма. Узкий канал уходил влево, и дна не было видно, но в черном провале иногда возникали красноватые отблески, говорившие, что раскаленная поверхность лавы находится не так уж глубоко.

- Страшное место! - заметил Красницкий.

- Очень интересно, - спокойно сказал академик. - Здесь повсюду очаги подземного огня. Мы попали в период активных горообразующих процессов. Опасности извержения будут угрожать нам в течение всего времени пребывания на Венере. К ним придется привыкнуть… А вид отсюда превосходный!

Действительно, везде, куда только достигал взор, тянулись бесконечные цепи гор, виднелся прихотливый узор суровых скал. Здесь были видны горные породы разного цвета, но преобладал мрачный черный, изредка грязно-зеленый, местами коричневый.

Тучи опустились ниже и медленно плыли между утесами. Горы имели угловатые острые очертания и изобиловали острыми зубцами, которые поднимались над серыми громадами облаков и придавали ландшафту странный и зловещий вид.

Кратер имел в поперечнике около 500 метров. Путешественники обошли его по окружности и обследовали со всех сторон, затем принялись осматривать окрестности.

Ни простым глазом, ни в бинокли никаких признаков разбитого стратоплана обнаружить не удалось. Стало ясно, что дальнейшее движение на вездеходе невозможно.

- Придется возвращаться, - сказал Виктор Петрович, закончив обзор. - Дороги нет!

- Очень плохо!

- Здесь, в лабиринте гор, мы бесплодно потеряем время. Человека тут не так-то просто найти. Можно пройти рядом и не заметить.

- Так что же делать?

- Надо пробираться к реке. Там наибольшие шансы на встречу.

- Сумеем ли мы преодолеть заросли?

- Чего бояться? Машина у нас могучая. Неужели не пробьемся? Лучшего решения не придумать. Не забудьте - Наташа и Владимир пробираются пешком. Наверняка выберут долину, где есть вода.

Последний довод был признан убедительным.

Не без труда разведчики вернулись к машине. Иван Платонович опять сел за штурвал. Вездеход двинулся по старому следу, а затем свернул направо, где виднелись красные заросли.

Когда машина приблизилась, стало видно, что растения похожи на кусты, которые покрывали расселины в скалах по берегу бухты. Заросли в высоту не превышали 1,5 метра. Кабина вездехода поднималась выше, поэтому движение не составляло труда. Широкие гусеницы легко подминали кустарник. Путешественники могли все время видеть окружающую местность и цепи гор.

Так продолжалось довольно долго. Часа через два уклон пути значительно увеличился, а низкорослый красный кустарник сменился деревьями с темно-оранжевой листвой и кривыми стволами толщиной с человеческую руку. Узловатые ветви не только стелились понизу, но и поднимались вверх, образуя подобие леса. Растительность достигала здесь в высоту 3-4 метров и скрывала машину целиком. Движение замедлилось. Вездеход вынужден был ломать своей тяжестью древесные стволы и прорываться стальной грудью сквозь чащу. Местами густое переплетение веток было настолько плотным, что приходилось останавливать машину, давать задний ход, а затем с разбегу прорывать живое заграждение.

Надо ли говорить, что путешественники не отрывались от окон, стремясь увидеть живые существа.

Трудно было допустить, что среди этой буйной растительности, напоминающей тропические джунгли на Земле, не было ничего живого. Однако никаких следов жизни обнаружить не удавалось. Ни одна птица не проносилась в воздухе, ни одно насекомое не проползало меж ветвей. Металлическое чудовище, медленно ползущее сквозь заросли, окружали сплошной массой только жесткие, колючие сучья, покрытые странными оранжевыми листьями.

Характер растительности стал еще больше меняться. Появились гигантские хвощи и папоротники. Их стволы достигали метра в поперечнике и не раз вынуждали вездеход менять курс и лавировать. Сломать или согнуть такие растения было невозможно даже с разгона. В высоту эти красные гиганты достигали десяти или более метров. Их широкие, пурпуровые, перистые листья закрывали небо и создавали зловещий багровый полумрак. У подножия папоротников росли розовые грибы причудливой формы. Некоторые из них поднимались более чем на метр. Если раньше на плоскогорье под гусеницами машины был голый, крепкий камень, то теперь вездеход двигался по вязкому грунту, насыщенному влагой. С каждой минутой путь становился все труднее и труднее. В конце концов Красницкий остановил машину и сказал:

- Стоп! Дороги дальше нет! Придется прорубать просеку.

Экспедиция была организована по последнему слову техники. Первым исследователям лесов Африки или Южной Америки приходилось прорубать дорогу топорами, а в распоряжении астронавтов на Венере были огромные запасы энергии в портативных аккумуляторах и самые усовершенствованные электрические пилы. Надев кислородные приборы, академик и Красницкий приступили к расчистке пути. Виктор Петрович крикнул, когда Красницкий прошел вперед с пилой, к которой от вездехода тянулись длинные провода: