Паутина Белого Паука(СИ)

- Отпусти ее, - повторил Исаия, чувствуя, как они трое балансирует на самой грани страшной катастрофы. - Мы все устали. Нам нужно отдохнуть.

- А еще Измаил сказал, что вам не придется больше довольствоваться только моей кровью, - ободряюще вставила Ева. Она понимала, что что-то не так, что между братьями повисло напряжение, но даже не догадывалась о причине. Днем Илья сказал, что между ними все в порядке, и она поверила, приняв его слова за истину. Она всегда верила Илье. Признавала правоту Исаии, но верила - верила по-настоящему - только Илье.

И потому ее искренне удивило отсутствие у него энтузиазма. Ведь он хотел попробовать кровь Лары, своей девушки. Разве нет?

- Мне надо поспать, - буркнул Илья, наконец, выпустив из объятий Еву. Он поднялся на ноги легко и ровно, словно и не напивался вовсе. Не глядя на сестру и брата, сделал твердый шаг в сторону, остановился, собираясь что-то сказать, но передумал и просто ушел в ванную. Четкий щелчок дверного замка заставил Еву вздрогнуть. Она подняла непонимающий взгляд на Исаию, но тот лишь помог ей подняться. Мельком глянув на кровоточащую рану, он достал носовой платок, немного слизал кровь с кожи и молча наложил его на укус. Сделал он это машинально, безо всякого подтекста. В нем, как и в Илии, кипела порочная страсть, вызванная обращением в вампира, но куда сильнее было иное чувство: долг старшего брата защитить и уберечь.

По крайней мере пока.

...

Ева, вымотанная очередной бессонной ночью и многократной дачей крови, отправилась спать, едва Илья вышел из ванной и заперся в своей комнате. Ко всему прочему она вспомнила о работе, где ее ждали во второй половине дня. Исаия считал, что Еве следовало уволиться, но девочка хотела непременно оставить в своей жизни хоть что-то нормальное.

Алиса вела себя странно. Сначала она отказывалась покидать свою временную спальню, а когда все-таки вышла, поминутно оглядывалась на дверь в комнату Ильи. Ева, в силу своей усталости, не обратила на это внимания, но Исаия видел - видел и обонял ее панический страх.

Спровадив сестру отдыхать, он предложил Алисе кофе. Помявшись, та нехотя согласилась присоединиться к нему на кухне.

- Что Илия сделал, пока нас не было? - прямо спросил Исаия, не став ходить вокруг да около. Алиса, до этого рассеянно крутившая в руках чашку кофе, дернулась, почти опрокинув на себя горячий напиток. Глаза она не подняла, упрямо таращась на собственные пальцы.

- Алиса.

Девушка нервно качнула головой:

- Он ничего не сделал.

- Значит, сказал?

Алиса подняла на Исаию взгляд, полный паники:

- Он же был просто пьян. Мало ли, что можно наговорить в таком состоянии.

- Что он сказал, Алиса? - с нажимом повторил парень свой вопрос. Но видя, что Алиса вот-вот снова замкнется, сбавил тон: - Что-то о Еве? - и по изменившемуся взгляду понял, что попал в точку. - Послушай, изменение повлияло на него больше, чем на меня. Я должен знать, что сказал Илия о Еве. Пожалуйста.

Алиса сдалась. Поминутно краснея, она рассказала все, что наговорил Илия в пьяном бреду. Она отчаянно боялась, что и Исаия двинулся умом, о чем честно призналась парню. И по мере ее рассказа деревенело лицо Исаии, и сам он, казалось, вот-вот взорвется и взвоет от отчаяния. Когда же Алиса закончила и замолчала, парень схватился за голову и, в конце концов, спрятал лицо в ладонях.

Так они и просидели в молчании долгие минуты.

- Знаешь, я слышала, что человек, обращенный в вампира, навсегда покидает свою семью, - попыталась Алиса хоть как-то утешить подавленного парня. - Дамиан Янг описывал это, как потерю понимания, что ты как-либо связан со своими родными кровно. То есть... ну, он стал вампиром, и его семья перестала быть ему родной. Может и Илья тоже... ну...

- Прости, но не могла бы ты не рассказывать ничего Еве? - выдохнув, попросил ее Исаия. - Ей и так нелегко со всем этим, - он отнял руки от совершенно спокойного лица, и лишь сгорбленные плечи намекали, насколько тяжело он воспринял новость о том, что едва не сделал его собственный брат. - И хорошо, что ты не подала голос, когда он пришел. И думать не хочу, что Илия сделал бы, если...

Исаия не договорил, и Алиса отчасти была ему за это благодарна. Она тоже много об этом думала, и выводы напрашивались самые нехорошие.

- Но разве это не значит, что он ей ничего не сделает? - рассудила она. - Даже пьяный Илья не пытался вломиться и наброситься на нее... на меня.

- То, что он не сделал этого сегодня, не значит, что он не сделает того же завтра.

- И что же тогда делать?

В размышлении Исаия повел головой, разминая шею. Свет ламп отразился в его глазах красным бликом, как и у всякого вампира. Алиса наблюдала за ним как завороженная. У ее обожаемого Янга глаза тоже вот так отражали свет. Она находила это прекрасным. Исаия больше не пугал ее, наоборот, внушал безопасность одним своим присутствием.

- Будем надеяться, что кровь доноров поможет.

- А если нет?

Исаия не ответил, но в серых глазах появилось нечто жесткое, решительное и глубоко отчаянное.

...

К часу дня проснулся Илия. В отвратительном настроении он вышел из своей комнаты и глубоко вдохнул воздух, испытывая необходимость довериться в первую очередь обонянию и слуху и лишь потом зрению. Это было странно и непривычно, люди обычно полагаются исключительно на глаза, не то, что звери.

Ах, да, он же больше не человек.

Дернув щекой, Илья обратил внимание на звуки из ванной. Шумел душ. Запахи шампуня и мыла полностью перебивали запах тела - Илия понял, что не знает, кто в ванной. Он беззвучно повернул дверную ручку, замок на которой сломал еще этим утром, не рассчитав силу, и заглянул в полную пара комнату. Сугубо из любопытства.

В старой чугунной ванне, за тонкой полупрозрачной шторкой стояла под душем Ева. Невысокая и соблазнительно полногрудая она вяло намыливала волосы, подставляя тело под упругие струи воды. Она ничего не услышала, не почувствовала, что на нее смотрят, и Илья остался на месте. Всякие мысли о стыде он выбросил из головы, уже зная, что Исаия все еще спит, как спит и та девушка, подруга Евы. Как же ее там... неважно.

Жаль, через штору нельзя было разглядеть подробностей, лишь общие очертания. Впрочем, Илья никогда не жаловался на недостаток фантазии, легко дорисовав в уме то, чего не видят глаза. Не только ее тело во всех мельчайших подробностях, но и себя, присоединяющегося к ней в душе.

Вот так, немного отодвинув штору у нее за спиной, прижаться к ней как можно плотнее, и саму ее прижать к себе тесно, до абсолюта, и ласкать ее прекрасные груди, что наверняка заполнят его ладони приятной, бархатной тяжестью, а она откинет голову ему на плечо, открывая доступ к шее, где обязательно остались еще следы от его клыков. И он будет пить ее, а потом любить - снова и снова, любуясь, как кровь будет смешиваться с водой и стекать по полушариям груди... Боже, какая у нее грудь! Раза в три больше, чем у Лары.