Бета Малого Льва

меня к вам столько вопросов…

- Что ж, - пожала она плечом, - задавай.

- 107 -

Ольгерд вкратце рассказал свою историю. Эрхиня слушала его внимательно, только

изредка приподнимая выразительные темные брови.

- Меня интересует, в какой степени эрхи участвовали в этих событиях, - закончил он.

- Ни в какой, - был ответ.

- Кто же тогда затянул меня на Пьеллу? И кто со мной там разговаривал?

- Эрхи давно не занимаются аппирами. Аппиры безнадежны. И не интересны нам.

- А есть кто-то кроме эрхов?

Маррот усмехнулась. Лицо ее при ближайшем рассмотрении показалось Ольгерду

усталым и немолодым.

- У каждой расы – свои тонкие миры. Эрхи людям ближе всего, потому что мы - ваши

предки. Не прямые. Мы – предыдущая земная раса. И ты тоже – наш осколок, Ольгерд Оорл.

Ты не совсем человек. Поэтому выходишь ты к нам. И энергию получаешь от нас. А миров,

конечно, очень много. Каждый изолирован и защищен. Связь и переходы довольно сложны.

Эрхи ищут контактов, такова наша позиция, а многим вообще все равно. Их не интересуем

мы, и уж, тем более, наш плотный мир. Ищи своего Лаокоона где-нибудь поближе.

- Хорошо, - вздохнул он, - буду искать поближе.

- А когда найдешь, - взглянула она, - ты поможешь нам?

- Чем?

- У тебя особые экспертные данные, Ольгерд Оорл Мы могли бы их использовать в своих

исследованиях.

- Не знаю, - сказал он с сомнением, - меня пока не волнуют ваши исследования. Меня

волнуют аппиры.

- Тебя волнуют не аппиры, - покачала головой Маррот, - а только одна женщина-аппир,

которую ты любишь. Скажи… если ты получишь эту женщину, ты согласишься помогать

нам?

Предложение его ошарашило, как будто он с налету врезался в стенку.

- Это не в вашей власти, - сказал он хмуро.

- Я знаю, что говорю, - возразила Маррот.

Он посмотрел на хозяйку замка. Вроде бы умная женщина, должна быть даже мудрой.

Почему говорит такую чушь?

- Я не собираюсь торговаться, - сказал он.

Маррот встала и подошла к звездному окну, которое по ассоциации хотелось назвать

иллюминатором. Почему-то было чувство, что он знает эту женщину давно, и почему-то

платье ее из красного стало темно-фиолетовым.

- Ты считаешь меня глупой, - вдруг сказала она, - а я просто устала... мне некогда

отдыхать, я постоянно в напряжении, от меня всем что-то надо... мне так все надоело, что

даже не хочется выбирать выражения. Вот и все. Извини.

- Я не привык, что все тут читают мысли. Иначе привел бы их в порядок.

- Тебе незачем стесняться своих мыслей. Твоя любовь прекрасна и чиста, но... ты сам не

знаешь, кого ты любишь.

- Это не имеет значения.

- Имеет, - вздохнула Маррот, - когда-нибудь ты поймешь меня.

Ничего не прояснилось, только запуталось еще больше. Если эрхи тут были ни при чем,

то кто же? И где этот чертов Лаокоон? И был ли он вообще? Он уж и сам начал сомневаться.

И что этой Маррот известно о Зеле? И с чего она взяла, что может ею управлять, тем более

заставить ее полюбить кого-то? Высшие миры, а нравственность как у работорговцев...

Одно он все-таки понял: разбираться придется самому, и надеяться больше не на кого. И

нет в мире совершенства. Ни у белых тигров, ни у эрхов. Оно было только на Земле и только

в детстве, когда отец подбрасывал его к потолку, а мама пекла пирожки.

Ольгерд стоял у окна рядом с хозяйкой. Звездный свет шел ей, переливаясь на блестках

ее фиолетового платья. Его звал голос сестры. «Ол, вставай, сколько можно притворяться!

Что за манера дрыхнуть на закате?»

- Я еще вернусь, - сказал он грустной Маррот.

- Я знаю. Ступай, мальчик. Удачи тебе.

- 108 -

Сиреневый мир померк. В распахнутом окне алел земной закат, Ингерда стучала

кулачками ему в грудь.

- Ол, ты что? Наркотиков наглотался?

Он тупо смотрел вокруг. Сила тяжести прижимала его к кушетке, ныла затекшая рука,

голова отвратительно болела где-то в затылке, словно там перекатывались металлические

шары, во рту было кисло.

- Росси велел тебе немедленно прилететь.

- Зачем это?

- Откуда я знаю? Ол, ты что, правда, наглотался? Ну и видок у тебя!

- Ничего я не пил, отстань.

Вяло двигаясь, он умылся и сменил рубашку. Сестра стояла за спиной в немом

ожидании.

- Чего ты хочешь? - не выдержал Ольгерд.

- Может, ты объяснишь, что с тобой происходит?

- А что со мной происходит?

- Ты очень изменился.

Ольгерд посмотрел на ее гладкую прическу и тусклое платье. Сестра как будто вся

потухла в последнее время.

- Ты тоже, - сказал он.

Через полчаса вместе со своей головной болью он находился в кабинете Росси. Они

были вдвоем, шторы опущены, экраны светились в рабочем режиме.

- Смотри сюда, - Антонио усадил его перед экранами, в которых Ольгерд с удивлением

увидел комнаты своего дома.

- Что это?

- Это запись, - равнодушно бросил Росси, - сейчас пройдешь ты, вот это ваша псина,

Ингерда переодевается...

- Что все это значит? - спросил Ольгерд закипая, - какого черта вы копаетесь в нашем

доме?

- Ты что, не знал? - Росси пожал плечом, - неужели отец вам ничего не сказал?

- Так это с его ведома?

- Разумеется.

Омерзительное появилось чувство, но оно не успело разрастись, потому что на правом

экране, где была гостиная, появилась фигура в черном плаще домино. Это подействовало как

электрошок. Ольгерд сразу забыл про свои эмоции, он только охнул. Плащ на фигуре

распахнулся как от ветра, под ним оказался золотисто-желтый костюм прекрасного принца со

сверкающей пряжкой и оплечьем. Может, эрхи и не любили роскошь, но этот юноша ее явно

любил. Прекрасный принц огляделся, исчез на этом экране и тут же появился на другом.

- Телепортирует из комнаты в комнату, - пояснил Росси, - видимо, он просматривал эту

запись не раз, - сейчас попадет к Ингерде.

Ингерда закатывала рукава платья и по сторонам не смотрела. Незваный гость возник у

нее за спиной, хорошенько рассмотрел ее и исчез незамеченным.

- Это он? - спросил Антонио, даже не сомневаясь в ответе.

- Да. Лаокоон, - сказал Ольгерд, сжимая кулаки, - он ищет Зелу. Я же говорил, что дело в

ней!

- Надо срочно ее вернуть.

- Ну, уж нет! - вгорячах воскликнул Ольгерд, - пусть уж лучше с отцом развлекается.

- Пойми! - Антонио нажал ему на плечи, - этот тип найдет ее везде. Так пусть лучше

здесь, под нашим наблюдением. Если помешать не сможем, то хотя бы запишем их разговор.

Лаокоон проверил все комнаты и исчез окончательно.

- Ну что ж, - согласился Ольгерд после долгого раздумья, - звоните отцу, скажите, что его

отпуск кончился.

- Легко сказать! Он отключил свой номер. Полный беспредел с его стороны. Как будто

мы тут в игрушки играем!

- Хорошо. Я за ним слетаю.

- 109 -

- А сейчас я тебе покажу одну запись, - усмехнулся Антонио, - думаю, тебе будет

интересно. Там твой отец оживляет вашу собаку. Он у тебя не Господь-Бог случайно?

- Отец?

- Ты не знал об этом? - сощурился Росси.

- Нет.

- Тогда тебе будет интересно вдвойне.

*****************************************

****************************41

Зела забрала свою руку из его руки, и Ричард проснулся. Было темно, было часа три

ночи. Она осторожно села на край кровати, что-то поискала в тумбочке, накинула на плечи

легкий халатик и быстрым решительным шагом направилась в гостиную.

Понимать это следовало так: ей по-прежнему плохо, ее по-прежнему что-то мучит, и она

по-прежнему глотает успокоительные таблетки. После вечернего разговора на берегу отпала

последняя известная причина. Зела знала, что Конс не опасен.

Ричард почувствовал себя усталым и опустошенным. Только что, час назад, ее губы с