Безумный мир. Случайное правосудие

Ёблинов было шестеро. Девушка в их руках извивалась, брыкалась, кричала — но вырваться не могла. Преступники смеялись, ругались, и рассказывали жертве, что ее ждет. С многочисленными кровавыми подробностями.

Втащив жертву в центр комнаты, ёблины надевали на нее цепи.

Дженс прикинул соотношение сил. Получалось совсем грустно. Все ёблины вооружены — короткими мечами и топорами. И хотя сейчас оружие висит на поясе, но схватить его — дело недолгое.

В безоружной схватке у Дженса еще были бы некоторые шансы. Драться он умел. Шпагой он фехтовал хорошо… Когда-то давно, много лет назад. С мечом же дело обстояло значительно хуже.

Действие неспешно, но разворачивалось. Времени на размышления почти не оставалось. Но что делать?

Я успею выстрелить, — думал Дженс. — Они не ожидают нападения. Я выстрелю и, возможно, убью одного из них. После этого остальные бросятся на меня. Перезарядить арбалет я не успею. Сколько я продержусь в схватке с пятью ёблинами, вооруженными мечами и топорами? Полминуты? Минуту? Навряд ли. Меня убьют. А потом вернутся к пленнице… И продолжат свое дело. Я ничем не смогу ей помочь. Разве что мучителей будет на одного меньше…

Крики становились все пронзительней, все жалобней. Но Дженс понимал, что ничем не сможет помочь. Выход один — дождаться возвращения Эльзы и Тома.

Если действовать самому, сейчас — значит погибнуть. А главное — ничем не помочь несчастной пленнице. Погибнуть зазря.

Готов ли я умереть прямо сейчас? — подумал Дженс. И не стал отвечать на собственный риторический вопрос. — Ради чего? Погибнуть совершенно бессмысленно… И кого я попытаюсь спасти? Работницу "Райского уголка"? Ладно бы приличного человека. Примерную жену, мать скольки-нибудь детей. А эта…

— Помогите! — надрывалась пленница. — Помогите…

Ты должен попытаться спасти ее… — попробовал высказаться внутренний голос.

— Я? Должен? — переспросил у самого себя Дженс. — С чего бы это? С того, что я — сотрудник УН? А я что, пошел туда по собственному желанию? Нет, ну зачем мне это надо, а? Почему я должен рисковать собой? Я что, просился в эту УН, что ли? Да я ни секунды не хотел здесь работать. Никогда не мечтал и даже не задумывался. Меня зачислили сюда, не спрашивая моего желания. Да будь моя воля, я и близко сюда не подошел бы! Пусть этим занимается кто-то другой. Тот, кому это нравится. Но я-то, почему я? Меня заставили здесь работать, заниматься всей этой фигней! А не пойти ли им на… Я не обязан этого делать! Пусть принимают добровольцев!

— Помогите!

Эх… надо ведь что-то делать. А то…

Дженс посмотрел на преступников. На заряженный арбалет в своих руках. Еще раз просчитал действия. Выстрел, один ёблин погибает или ранен, пятеро остальных бросаются на него, Дженса, и убивают… Потом возвращаются к жертве и продолжают свое черное дело…

И Дженс решился.

Я не уновец — сказал он себе. — Не полицейский. Я никому ничем не обязан. Никому ничего не должен. И я не готов умереть сейчас непонятно за что.

Я не уновец.

Но я — мужчина.

Дженс шагнул в дверной проем, поднял арбалет и выстрелил. Болт угодил одному из ёблинов в затылок.

В тот же миг Дженс отбросил арбалет, выхватил меч и бросился вперед. Клинок вошел в спину одному из ёблинов. Это все, что успел сделать Дженс. Четверо остальных схватились за оружие и кинулись на врага.

Отбивая удары, Дженс отошел назад, сумев выйти из помещения. И остался перед дверным проемом, не позволяя противникам окружить его, зайти за спину. Какое-то время он продержится, пока один из нападающих не пробьет оборону. Это случится обязательно — ведь их четверо, а он один, и не так уж искусен в мечном бою.

Что ж, я сам сделал свой выбор, — подумал Дженс. А потом перестал думать вообще, поглощенный боем.

* * *

— Знаешь, Том…

— Да?

— Я подумала… Верхний этаж занят арбалетчиками. Наверняка они рассредоточены по всем комнатам — для максимального обзора, чтобы в случае штурма занять круговую оборону.

— И что?

— Их немного. Максимум — человек пятнадцать. Так что в одной комнате вряд ли будет больше двух стрелков. А то и один.

— К чему ты ведешь?

— К тому, что мы могли бы захватить их… Даже если где-то вдруг окажется трое — что маловероятно — мы справимся. Благодаря внезапности. А уж с одним — двумя — и подавно.

— Глупая затея. Как ты себе это представляешь? Один из них крикнет — и все. Поднимется тревога.

— Значит, нельзя допустить, чтобы кто-то крикнул.

— Врываться и сразу совать кляп в рот?

— Врываться и сразу стрелять на поражение.

— Мне это не нравится. И вообще, наша задача — разведка…

Том не любил рисковать лишний раз. Хотя трусом не был. За десять лет службы он повидал многое. На его счету — сотни задержаний опасных преступников, ликвидации преступных и террористических групп и бандформирований, освобождения заложников. Но каждый раз он старался не доводить дело до крайности. И сейчас ему совсем не хотелось начинать боевые действия.

— Ладно, посмотрим по ситуации, — не стала спорить Эльза.

Замок казался пустым. Преступники ждали нападения, работниц и клиентов увели в основное здание. Бесшумно крадясь и переговариваясь шепотом, уновцы обследовали помещения, поднимаясь все выше.

Но до последнего этажа они не встретили ни одного человека.

— Что будем делать? — поинтересовался Том.

— Продолжать поиски. Зайдем в первую комнату, если там никого не окажется, пойдем дальше…

— А если в первой же комнате окажутся арбалетчики?

— Ну и что? Мы это уже обсуждали. Справимся. Это же ёблины! Неужели не знаешь, как они трясутся за собственную шкуру? Они не станут поднимать шум.

— Надеюсь…

Эльза — из тех людей, у которых слова не расходятся с делом. Решительно шагая вперед и не обращая внимания на сомнения Тома, она поднялась на последний этаж и подошла к первой двери по коридору. Дождалась, когда Том встанет рядом. Они приготовили арбалеты, Эльза ударом ноги распахнула дверь, и уновцы ворвались в комнату.

— Стоять!

— Не двигаться!

— Кто крикнет — убью!

Двое ёблинов сидели на корточках возле окна. Их арбалеты лежали на подоконнике. При появлении уновцев оба вскочили… и тут же подняли руки вверх.

— Отошли от окна! — приказала Эльза.

Не сводя глаз с нацеленных на них арбалетов, ёблины отошли в сторону.

— Одно движение — и я стреляю! — предупредила Эльза. — Том, надень на них наручники.

Том подошел к одному из преступников так, чтобы не оказаться на линии огня, завел ему руки за спину и сковал их наручниками. Та же участь постигла второго.

— Ну вот, сейчас мы все узнаем… — довольно произнесла Эльза.

— А может, спросите у меня? — раздался позади насмешливый, уверенный и наглый голос.

Уновцы дружно развернулись. В комнату входил человек — невысокий, но плотный, накачанный, с короткой стрижкой, узким, неотягощенным интеллектом, лбом и глазами, чей взгляд выдавал недалеко, но очень самоуверенного человека.

А вместе с ним — шесть ёблинов, четверо из которых целились из арбалетов в уновцев.

— Бросьте оружие, — приказал человек.

Оценив ситуацию, Эльза бросила арбалет. Том последовал ее примеру.

— Отлично. Свяжите их!

Двое ёблинов направились к Эльзе и Тому. Четверо других продолжали держать уновцев под прицелом.

Когда один из ёблинов подошел к Эльзе, при этом загородив ее от арбалетчиков, женщина молниеносно выхватила револьвер и открыла огонь.

Многочисленные тренировки и небольшая практика сделали свое дело — четыре выстрела прозвучали менее чем за две секунды. Только один из преступников успел выстрелить — и стрела, предназначавшаяся Эльзе, вошла в спину ёблину, оказавшемуся перед ней. Оставшийся ёблин бросился бежать, но Том мгновенно настиг его, подсек ноги, повалил, заламывая руки за спину. Эльза взяла под прицел главаря.

— Ты прав, лучше спросить у тебя… Том, следи за коридором, вдруг кто-нибудь прибежит на шум. Хотя вряд ли, ёблины трусливы, будут сидеть у себя и делать вид, что ничего не слышали. К тому же, у них наверняка приказ — сидеть у окна и наблюдать за тем, что там происходит… Но на всякий случай контролируй. А мы побеседуем…