Удача игрока (Хроники Эйнарина - 3)

- Выпей, - приказала я.

- Но мне надо... - запротестовал он.

- Тебе надо передохнуть, чтобы набраться сил, или от тебя никому не будет пользы, - настаивала я.

Он вздохнул и пригубил горячий настой.

- Спасибо.

- Так ты убедился, что это была просто случайность? Я вымокла, озябла и устала, я жаждала ободрения.

- Откровенно говоря, нет. - Узара мрачно глядел на воду, несущуюся мимо под светлеющим небом. - Хотя все возможно. Здесь явно что-то не так со стихиями, но то могло быть просто совпадением: результат какой-то особенности погоды, эффект внезапного потепления. - Маг зевнул. - Имея под рукой хорошую библиотеку, да парочку учеников, засаженных за исследование, да отоспавшись с недельку, я бы сказал тебе точно. - Он выдавил ироничную улыбку. - Теория и практика расходятся гораздо больше, чем я представлял себе. Думаю, я должен извиниться перед Сорградом.

В первый раз вижу мага, признающего, что он не прав.

- А не могло случиться так, что это наводнение было вызвано Высшим Искусством? - выпалила я.

Я не хотела выражаться так прямолинейно, но я устала, и эта песня о Вьенн заставила меня излишне нервничать. В городе всегда можно определить, откуда исходят угрозы, из дверей или безлюдных улиц, и, сталкиваясь с другими людьми, ты осознанно противопоставляешь свою быстроту и свой ум их быстроте и уму. Но здесь, в этих дебрях, опасность могла прийти с любой стороны и со всевозможной магией; невидимая и неслышная, она цапнет тебя за ухо, прежде чем ты поймешь это.

Узара недоуменно поднял брови.

- Понятия не имею. Что навело тебя на такую мысль?

- Одна из старых песен. В ней говорится о наводнении, возникшем из ниоткуда. Это могла быть эфирная магия. - Я вдруг поняла, как невероятно это звучит.

Но маг, к его чести, воспринял меня всерьез.

- Если хочешь, я уговорю Планира спросить у Гуиналь, когда свяжусь с ним в следующий раз, но, по-моему, ты видишь элдричских человечков в тенях.

Возможно. А может быть, старые сказки о серо-голубых человечках, шныряющих в темноте дымоходов и чердаков, мгновенно путешествуя с места на место, содержат какие-то свои намеки на древнюю эфирную магию. Я потерла лицо, вздрагивая в предрассветном холоде. Все эти поиски казались такими простыми, когда мы с Райшедом обсуждали эту идею, сидя за бутылкой вина у очага уютной тормалинской таверны.

От развалин хижины донесся крик, и мы оглянулись. Мужчины стали отбегать в сторону, и тут же раздался зловещий грохот - это упали остатки дымохода. Сорград и Грен, качая головами, пошли прочь, и я направилась к костру, чтобы приготовить им настой.

- Всего, стало быть, шестеро мертвых для Полдрионовой ладьи, - горько подытожил Сорград.

- Может, Перевозчик не возьмет денег с хранителя моста, раз они занимались одним делом, - сострил Грен, но как-то без души.

Мне добавить было нечего, и я молча подала им напиток.

- Если б я тебя послушал, мы могли бы увести всех от берега и еще кого-нибудь спасти, - проговорил Узара с искренним сожалением.

Сорград бросил на него проницательный взгляд, лицо горца было серым от усталости.

- Кто тебе сказал, что они бы нам поверили? И потом, эта руна могла покатиться и в ту, и в другую сторону. Короткие паводки всегда неожиданны, вечно захватывают врасплох.

Нарочитый шум на краю леса заставил весь лагерь обернуться. Горсть мужчин, одетых в кожу и мех, вышли из-за деревьев, двое с короткими луками наготове, один с кучей метательных ножей на перевязи. Все пятеро были мускулистые, с худощавыми лицами, все ниже меня ростом, но такие же рыжеволосые. Я спросила себя, как давно они наблюдают за нами.

Таверна "Клин и Молоток", Гринт, 12-е поствесны

- Тебе не хватит?

Голос Кейсила звучал ласково, но Тейриол все равно покраснел, поднимая одуревший взгляд от кружки. Кейсил стоял у стола, где младший брат сгорбился над пролитым липким медом и нетронутой миской похлебки.

- Нет, не хватит. - Четко выговаривая слова, Тейриол потянулся за кувшином и, сосредоточенно моргая, вылил в кружку весь оставшийся мед. Нетвердой рукой потер вспотевшее лицо, взъерошенные волосы торчали непокорными желтыми шипами. - Когда доберемся до дома, мама будет готова сгрызть железную болванку и выплюнуть гвозди, поэтому я намерен извлечь все что можно из этой поездки. Еще один сюда! - Он замахал пустым кувшином.

Трактирщик, подняв брови в невысказанном вопросе, посмотрел на Кейсила.

- Нет, пока ты чего-нибудь не съешь. - Кейсил поймал взгляд служанки. - Хлеб и мясо сюда, будьте добры. - Он отдал ей застывшую миску.

Тейриол воинственно набычился, но непокорность в его глазах быстро схлынула под внезапным приливом сентиментальности.

- Ты знаешь, что для нас лучше, верно, Кейси? Ты приглядываешь за всеми нами. Я должен был послушаться тебя, верно? А не Джиррана, чтоб ему пусто было...

- А что Джирран? - Кейсил сел и ненавязчиво отодвинул кружку брата.

- Где Джирран? - Подняв отяжелевшую голову, Тейриол обвел глазами таверну. - Где Эйриз? Мы должны заботиться о ней, мама велела...

- Джирран повел ее на танцы в рыночном зале.

- Решил ее порадовать? Давно пора. - Тейриол нахмурился. - Не знаю, что скажет мама. Эйриз ничего не выиграла, настаивая на этом парне при всех его сказочных посулах. - Он недоуменно уставился на грубый черный хлеб и сочную баранину, которые появились перед ним.

- Поешь, Тейро, - посоветовал Кейсил небрежным тоном, но глаза его были внимательны. - Джирран так и не рассказал мне, что случилось, когда вы продали те шкуры. - Он аккуратно ел мясо, помогая себе ножом. - Вы пошли искать петушиные бои или что-то в этом роде? Не бойся, я не скажу маме.

Тейриол невнятно выругался с полным ртом и поперхнулся.

- Ты знаешь, сколько ему заплатили? - выпалил он, когда снова мог говорить, весь красный, и не только от кашля. - Всего-то в два раза больше того, что дал бы нам Дегран. После всех его обещаний!

- Он плохо торговался? - Мрачное удовлетворение притаилось в глазах Кейсила.

На лице Тейриола промелькнуло легкое смущение.

- Ему не дали торговаться. Тот Хакус, он говорит, что вот, мол, моя цена, и мы должны принять ее, или он заставит ту шлюху донести Страже, что это мы накостыляли их товарищам. - Недоумение и обида сквозили в голосе юноши.