Тернистая дорога к звездам (СИ)

— Подождите, Роман Сергеевич, вы хотите сказать, что реально подошли к созданию звездолета, позволяющего посещать любые звезды и галактики? Что вы перешагнули скорость света?

— Ну да, это так, — ответил Граф, — надо бы наши ракеты перестроить и нам нужен завод рядом с НИИ, где мы можем начать строить наш звездолет и перестроить имеющиеся ракетоносители.

— Перестроить ракетоносители?

— Поймите, Валерий Васильевич, мы запускаем в космос спутники для различных нужд — военных, гражданских, как средства связи и так далее. Они летают там себе по орбите и работают. Очень дорого обходится нам их доставка, если мы на ракеты установим пульсары, то цена ракетоносителя упадет в тысячу раз и более.

— Пульсары?

— Ну да, я так называю эти двигатели… с соплами. Одного пульсара вполне хватит, чтобы вывести любой спутник на орбиту. Автомобильный двигатель и пульсар по себестоимости примерно равны. Я не знаю, как правильно объяснить, но пульсар, это что-то типа своеобразной катушки индуктивности, создающей электромагнитное поле определенной характеристики, которое создает локальную антигравитацию и формирует энергетические сгустки в необходимой последовательности. Нет нужды ни в жидком, ни в твердом топливе. НИИ необходим завод, по существу это можно назвать сборочным цехом, отдельные детали можно производить в любом другом месте. За этим, собственно, я и приехал.

Романов попросил принести коньяк, они выпили по глоточку.

— Звездолеты — это прекрасно, Роман Сергеевич, и я вам верю, что вскоре наши корабли станут бороздить космические дали. Хотелось бы услышать конкретнее про пульсары, как вы их называете, реальные сроки возможностей вывода на орбиту искусственных спутников.

— Если предположить, что завод построят через год, то мы можем сразу приступить к сборке. Один пульсар можно собрать за два-три дня. Заранее потребуется корпус спутника, только корпус, можно даже чертежи и примерный вес, чтобы к аппарату прикрепить пульсар в последующем. После доставки на орбиту пульсар отсоединится, отойдет на безопасное расстояние и взорвется. Не дай Бог украдут или упадет не туда — я бы не рисковал, поэтому самоуничтожение необходимо.

— Насколько я могу быть уверенным, что через год ракетоносители не потребуются? Ранее вы говорили, что наука — это девка, не дающая гарантий. В ракетоносители, в их инфраструктуру вложены громадные средства.

— Валерий Васильевич, я бы не сворачивал работы над ракетой, которая должна вывести спутник в космос через полгода, например. Но, если нет срочности, можно подождать. Сейчас май, если к концу следующего лета сборочный завод заработает, то к зиме можно отправить хоть десяток спутников. Мне важно знать объем, вес и на сколько километров его забросить. Хоть один грамм, хоть тысячу тонн — значения не имеет.

— Понимаете, Роман Сергеевич, — тяжело вздохнул Романов, — я вам верю, но такое решение принять не просто. Вы же понимаете, что свернув инфраструктуру производства ракет-носителей, ее обратно восстановить не просто. Вы абсолютно уверены, что никакие сбои не возможны?

— Валерий Васильевич, я все понимаю, — ответил Граф, — речи о сворачивании сейчас нет. Инфраструктура сама свернется чрез год с небольшим, когда спутники полетят в космос другим путем. Сейчас речь идет о не вложении новых или дополнительных средств, которые можно использовать на нужды НИИ.

— Хорошо, Роман Сергеевич, я подумаю, посоветуюсь, и мы примем решение. К вам прилетит министр обороны и все посмотрит на месте.

— Кузьмин? Но он же в физике ничего не поймет.

— Физику никто смотреть или проверять не станет. Как я понимаю, это никто и сделать не сможет. Где поставить завод, какие необходимы затраты?..

— Вот тупая голова, — усмехнулся Граф, — элементарного не понял.

Романов рассмеялся.

— Извините, Роман Сергеевич, действительно смешно, когда человек, работы которого были бы опубликованы, который может стать нобелевским лауреатам не единожды, называет себя тупым.

Граф отказался провести выходной день в Ялте. Улетел сразу домой. Отдыхал и отсыпался опять в самолете — благо такая возможность в личном лайнере академика, предназначенного не для рейсовой перевозки пассажиров, существовала.

Вновь наступило летнее тепло, но погода в июне еще не устойчива, ночью бывают заморозки, а днем действительно хорошо. Этот контраст температур заставляет утром надевать легкую курточку, а в полдень или вечером уносить ее на руке.

Василий Граф просыпался в шесть утра, и Кате приходилось вставать вместе с ним. Иногда она, потянувшись, ласково ворчала: "Два моих любимых мужичка-трудовичка, выспаться не дадут. Одному бегать хочется, другому сбежать и работать. Что мама спать еще хочет — с ней никто не считается".

Роман целовал ее в щеку, уходил мыться, завтракал и отправлялся в НИИ, предварительно потискав сына и покружив его по комнате. Катя заканчивала кормить Василька, одевала и они шли к дедушке с бабушкой — провожать и их на работу.

— Твой уже на работе? — спросила Настасья Павловна дочку.

— Мама, что за вопрос, как будто ты не знаешь его. Естественно, позавтракал и ушел. И то спасибо, что поел. Давно у вас в магазинчике не была — все хорошо?

— Хорошо — не то слово, Катя, — вмешался в разговор отец, — отлично. Склад-холодильник еще один поставили. А тут недавно налоговая пришла, претензии предъявлять стала, что мы без тендера государственное предприятие обслуживаем. Есть, дескать, более солидные фирмы. Ежу понятно, что налоговиков кто-то попросил на нас наехать — снабжать всю Академку продуктами каждый мечтает. Короче, сам Войтович прибыл, такого страха на них нагнал, что даже смешно стало.

Родители обняли дочь, расцеловали внука и тоже уехали. Катя с сыном вернулись домой. Она решила сменить тактику уговоров мужа — прийти в обед к нему на работу и заявить: "Василек без тебя кушать не хочет". Пусть попробует не пойти.

Но карта снова легла не так. В обед мужа на работе не оказалось. Его адъютант Александр доложил: "Роман Сергеевич и министр обороны с Войтовичем уехали".

— Как думаешь, Саша, надолго? — спросила она.

— Не знаю, Екатерина Васильевна, вызвали губернатора, но он здесь не появился, видимо, на дороге встретят.

Если вызвали губернатора сюда, значит, в город не поедут, где-то недалеко они, рассуждала про себя Катя. А что у нас рядом — ничего. Странно…

Вся компания вернулась через два часа и сразу прошли в кабинет Графа. Катя попросила повара:

— Накрывай на стол, Люда, пусть пообедают, как следует.

— Так остынет все — неизвестно, когда освободятся.

— Ничего, накрывай.

Катя поднялась на второй этаж, открыла дверь кабинета. Губернатора она знала, но присутствовали еще какой-то генерал-лейтенант и генерал-полковник, их она видела впервые. Она заговорила с порога:

— Так, господа, на вверенной территории командую я. Приказываю — спуститься на первый этаж и пообедать, после этого продолжить решение вопросов.

Министр обороны встал с улыбкой, ответил:

— Есть, товарищ командир, спуститься вниз и пообедать. Пойдемте, — обратился он к присутствующим, — приказы командования не обсуждаются.

За столом Кузьмин познакомил Катю с новым генерал-лейтенантом. Цветков Иван Кузьмич командовал военно-космическими силами. Генерал-полковник Самсонов Игорь Станиславович командовал ракетными войсками стратегического назначения.

— Екатерина Васильевна, генералы частенько будут вашими гостями — служба, — пояснил Кузьмин.

— Примем как родных, — ответила Катя, — если на вверенной мне территории станут подчиняться моим приказам. Служба — службой, а кушать и отдыхать необходимо. С территорией определились?

Кузьмин удивленно посмотрел на нее, Катя пояснила:

— Если здесь присутствует Сергей Никанорович, — она кивнула на губернатора, — то явно обсуждался территориальный вопрос, это вытекает из логики.

— Нет еще, спорим. После обеда облетим территорию, с высоты легче определиться, — ответил министр.