Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

— Вряд ли. Это мог сделать вакуум, — ответил Каргилл.

Уитбрид вошел на мостик и стал по стойке «смирно» перед креслом Блейна.

— Прибыл по вашему приказанию, сэр.

— Хорошо сработано, мистер Уитбрид, — сказал Род. — Что вы думаете о тех двух паразитах, которых он принес на борт «Макартура»? Зачем они здесь?

— Не знаю, сэр. Может… из вежливости? Мы могли бы анатомировать их.

— Возможно. Если бы знать, что они такое… А сейчас взгляните сюда. — Блейн указал на свои экраны.

Чужой корабль развернулся, и белое пламя его двигателей прочертило дугу по небу. Похоже было, что он направляется обратно к троянским точкам.

И Джонатон Уитбрид был единственным живым человеком, побывавшим внутри него. Когда Блейн распустил экипаж с боевых постов, рыжеволосый гардемарин, вероятно, подумал, что тяжелое испытание позади.

15. Работа

У Инженера был широкий и безгубый рот с поднятыми вверх уголками. Это походило на счастливую полуулыбку, хотя и не было ею. Это было постоянное выражение ее карикатурного лица.

И все же Инженер была счастлива.

Счастье ее становилось все больше и больше. Проход через Поле Лэнгстона оказался новым ощущением, похожим на изучение черного пузыря замедленного времени. Даже без приборов это кое-что сказало ей о Поле, и теперь ей хотелось взглянуть на генератор.

Корабль внутри пузыря выглядел излишне грубо, однако был богат, очень богат! На ангарной палубе находились части, казалось, не прикрепленные к чему-то другому, механизмы настолько обильные, что их невозможно было использовать. Было и много такого, чего она не могла понять с первого взгляда.

Кое-что должно было быть структурными приспособлениями Поля или таинственного привода, работавшего в связи с Полем, но также были и явно новые изобретения для выполнения знакомых функций. По крайней мере новыми для наивного разума Инженера. Она узнала оружие: оружие на большом корабле, оружие на шлюпках, стоявших на ангарной палубе, личное оружие, которое носили чужаки, столпившиеся по ту сторону воздушного шлюза.

Это не было для нее сюрпризом. Она уже поняла, что этот новый класс отдает приказы, а не получает их. Естественно, у них должно быть оружие. У них должны быть даже воины.

Двойная дверь воздушного шлюза была слишком сложной, слишком легкой для сжатия, и на нее пошло слишком много металлов и материалов. Инженер знала, что нужна здесь, она видела это. Новому классу требовался Инженер, а на борту явно не было ни одного, раз они пользовались такими вещами, как эта. Она принялась разбирать механизм, но пришелец дернул ее за руку, и эту мысль пришлось оставить. У нее не было никаких инструментов, и она не знала, что можно использовать, чтобы сделать их. Впрочем, для всего этого еще будет время…

Большинство пришельцев, таких похожих на первого, толпились вокруг нее. Они носили странные одеяния, похожие друг на друга, и были вооружены, но приказов не отдавали. Один из них попробовал заговорить с ней.

Неужели они не видят, что она не Посредник? Они были не очень-то сообразительны, эти примитивные представители нового класса. Но они отдавали приказы. Первый из них выкрикнул явно команду.

И они не могли говорить на Языке.

Положение не требовало от нее принятия решений. Инженеру нужно было только идти, куда поведут, исправлять и переделывать, когда представится удобный случай, и ждать Посредника. Или Мастера. А здесь так много нужно сделать, так много…

Комнату отдыха для старшин превратили в приемную для посетителей-чужаков, а старшины заняли одну из кают-компаний космодесанта. Были пущены в ход все приемы регулировки, чтобы разместить толпу гражданского персонала.

Для того чтобы быть лабораторией, комнате отдыха явно чего-то не хватало, но она была спокойной, имела множество проточной воды, краны в стенах, горячие плиты, а также возможность доставки закусок и напитков. Во всяком случае, там не было ничего вроде стола для анатомирования.

После недолгого совещания было решено не пытаться создать мебель, подходящую для чужаков. Все, что они могли сделать, было бы приспособлено для пассажира зонда, а это казалось абсурдом.

В комнате установили множество телекамер, поэтому, хотя там находилось лишь несколько ученых, почти каждый, бывший на борту, мог следить за происходящим в гостиной. Салли Фаулер ждала вместе с учеными и намеревалась завоевать доверие мошкита. Ее не заботило, что за ней наблюдают.

Когда все собрались, оказалось, что завоевать доверие мошкита очень легко. Он был доверчив, как ребенок. Первое, что он сделал, выйдя из воздушного шлюза, это разорвал пластиковый мешок, в котором сидели малыши, и передала их в первые руки, которые потянулись за ними. Больше он о них не беспокоился.

Он шел, куда его вели, двигаясь между космодесантниками, потом Салли взяла его за руку и ввела в двери приемной. По дороге он оглядывался по сторонам, вращаясь всем телом, подобно совиной голове. Когда Салли выпустила его руку, мошкит просто стоял, ожидая дальнейших инструкций, глядя по сторонам все с той же мягкой улыбкой.

Похоже было, что он не понимает жестов. Салли, Хорват и другие пытались заговорить с ним, но безрезультатно. Доктор Харди, священник-лингвист, начертил математические графики, но ничего не произошло. Мошкит не понимал их, и это его не интересовало.

Впрочем, его интересовали механизмы. Едва оказавшись внутри, он потянулся за оружием канонира Келли. После приказа доктора Хорвата десантник неохотно разрядил оружие и разрешил осмотреть один из патронов, а потом передал и сам пистолет. Мошкит разобрал его на части, к досаде Келли и развлечению остальных, затем собрал снова, несказанно изумив этим Келли. Потом он осмотрел руку десантника, сгибая пальцы до предела и изучая суставы, пользуясь своими пальцами, прозондировал мышцы и сложные кости запястья. Потом для сравнения проделал то же самое с рукой Салли Фаулер.

Вынув из своего пояса инструменты, мошкит принялся трудиться над рукоятью пистолета, делая ее из пластика, выдавливаемого из тюбика.

— Маленькие существа — самки, — объявил один из биологов. — Так же, как и большое.

— Женщина — астероидный шахтер, — сказала Салли, глядя куда-то вдаль. — Если они используют женщин для рискованных работ вроде этой, их культура весьма отличается от культуры Империи. — Она посмотрела на мошкиту, которая продолжала улыбаться.

— Лучше бы нам заняться изучением того, что они едят, — буркнул Хорват. — Не похоже, чтобы она принесла продукты с собой, а капитан Блейн сообщил мне, что ее корабль ушел в неизвестность. — Он взглянул на миниатюрных мошкитов, которые бродили по большому столу, обычно используемому для спетбола. — Конечно, если не они являются этими продуктами.

— Пожалуй, лучше не пытаться поджарить их, — заметил от двери только что вошедший Реннер. — Они могут быть детьми. Незрелыми мошкитами.

Салли от неожиданности резко повернулась, и прошло некоторое время, прежде чем к ней вернулась способность рассуждать здраво. Конечно, она не собиралась есть что-либо, не разобравшись, что это такое.

— Мистер Реннер, — сказал Хорват, — почему навигатор «Макартура» принимает участие в исследованиях внеземной биологии?

— Корабль не движется, и я свободен от дежурства, — сказал Реннер. Он явно решил не упоминать об отданном капитаном приказе, чтобы экипаж не мешал ученым. — Вы приказываете мне уйти?

Хорват задумался. Род Блейн на мостике так и сделал, но он не очень-то любил Хорвата. Министр по науке покачал головой.

— Нет. Но я считаю, что ваше предположение о маленьких чужаках было легкомысленным.

— Нисколько. Они могут потерять вторую левую руку точно так же, как мы теряем молочные зубы. — Один из биологов согласно кивнул. — А какие еще отличия у них есть? Размер?

— Онтогенез, приведший к женоподобию, — заметил кто-то, на что тут же последовал совет:

— Заткнулся бы ты, что ли!