Журнал «Если», 1998 № 07

— Вы уже предупредили их о нашем приближении?

— Естественно, — сказал Фейрборн.

Гориц ругнулась про себя. Это вовсе не естественно — так юлить перед Старшими!

Она знала, что и остальные командиры кораблей разделяют ее мнение.

— Вы выходили на связь? — осведомилась она.

— Да, — ответил Фейрборн. — Командир эскадры Старших Блюстителей проинформировал меня, что в скором времени пришлет нам подробную инструкцию.

Фейрборн был втайне рад, что ему самому нет надобности срочно принимать какие бы то ни было решения. Чем меньше его личной ответственности в такой непростой ситуации, тем лучше.

— А как насчет Лонтано? — не унималась Гориц. Ее не радовала перспектива вялого ожидания инструкций от Старших Блюстителей. И что за пентюх этот Фейрборн! — Вы известили Капаситту о том, что мы прибыли?

— Старшие Блюстители велели пока не обнаруживать себя, — пояснил Фейрборн. — В свое время нам будет указано, что и как делать.

Он, видимо, получал мазохистское удовольствие, так раболепствуя перед Старшими.

— Послушайте, — вмешался в разговор командир корабля Апанали, — ведь вы не находитесь в прямом подчинении у Старших Блюстителей! Вы получили приказ непосредственно от командующего флотом: выполнять задание и решительно игнорировать вмешательство в него любых других сил. По-моему, не стоило даже уведомлять Старших о нашем прибытии.

Фейрборн удивленно вытаращил глаза.

— Глупости! — взревел он. — Будто Старшие не заметили бы нас на экранах своих мониторов! Мы, в конце концов, все Блюстители, все подчиняемся одному начальству — командующему флотом. Так зачем брюзжать по поводу того, кто кого первым привествует?

Ему самому понравилось, как ловко он парировал наскок этого наглеца Апанали. Торжествующе посмотрел он на экраны, где перед ним разом вытянулись лица всех пяти командиров кораблей. Съели, голубчики!

Однако «голубчики» и не думали соглашаться. На этот раз выступил старший помощник Боро Омеррик.

— Позвольте мне официально заявить, — торжественно произнес он, обращаясь к Фейрборну, — что я выступаю против того, чтобы оповещать Старших Блюстителей о наших действиях, так как это идет вразрез с приказом, который мы получили от командора Гризмая, командующего флотом. Мы подотчетны ему и только ему! Любое отклонение от буквы полученного приказа есть нарушение присяги. А быть повинным в нарушении присяги я не намерен! Настаиваю, чтобы данное мое заявление было занесено в бортовой журнал.

— Понятно, — мрачно процедил Фейрборн. — Гайху, — обратился он к старшей связистке, — запротоколируйте заявление старшего помощника, доставьте это райское удовольствие нашему горячему парню с Батресс.

Уделом Фейрборна сейчас была лишь подобная язвительная ирония. Время поквитаться еще не наступило.

Уперев руки в расплывшиеся бока и гордо вскинув голову, Фейрборн сделал вид, что полностью поглощен наблюдением за многочисленными экранами на пульте управления.

Его взгляд ласкал четыре петарды, висевшие над Лонтано. Скоро, скоро он будет командовать одной из этих красавиц!

Дверь в ее каюту внезапно распахнулась. Леатрис Свентур, которая как раз собиралась лечь спать, резко повернулась и уперлась глазами в зеленое око посреди огромного кома длинной холеной оранжевой шерсти. Это был ее корабельный мромрозий.

— Что вы хотите? — грубовато спросила она. Однако мромрозий сам пренебрег этикетом, явившись без стука. Странно, что бантер пропустил иносапиенса. В обязанности робота входит докладывать о каждом госте.

— Догадываюсь, о чем вы думаете, — сказал мромрозий. — Ваш бантер не сломался. Я позволил себе на время изменить его программу — предельно сузил диапазон его реакций, так что он «проснется» лишь в случае прямого нападения на вас, вероятность которого близка к нулю. Выйдя от вас, я тут же восстановлю его функции.

Свентур была несколько ошарашена этим сообщением. Она и не предполагала, что мромрозии способны с такой легкостью манипулировать киборгами.

— Зачем вы это сделали? — спросила она.

Мромрозий проворно закрыл за собой дверь, прошел на середину каюты и остановился перед Свентур, сидевшей на краю кровати.

— Я решил, — сказал он, — что нам с вами будет весьма полезно потолковать друг с другом без помех. Должен с сожалением констатировать, что я и мои коллеги мромрозии с остальных кораблей звена пришли к неутешительному выводу: зреют большие неприятности. Это заставило меня обратиться к вам. Надо обсудить ситуацию и поразмышлять над вариантами дальнейших действий.

Леатрис Свентур, склонив голову к правому плечу, с интересом смотрела на незваного гостя.

— «Поразмышлять над вариантами»? — задумчиво переспросила она. — А вы просматриваете в данной ситуации какие-то варианты? Вы, оказывается, большой оптимист!

— Я понимаю: у людей это называется иронией. Мы, мромрозии, тоже при случае используем эту разновидность юмора. Но сейчас я хочу говорить серьезно. Совершенно очевидно, что командир звена Фейрборн интеллектуально и эмоционально истощен. В подобном состоянии он не способен должным образом руководить операцией. Хуже того, он стал опасной помехой для выполнения вашей миссии. Я не сомневаюсь, что вам это известно. Как и всем другим офицерам. Только слепой мог не заметить, что Фейрборн уже давно болен.

Мромрозий тяжело опустился на койку рядом с Леатрис Свентур и скосил на нее свой единственный зеленый глаз.

Поскольку он выжидающе молчал, Свентур осторожно произнесла:

— Выступить против командира звена — это мятеж, за который судят и расстреливают.

Она надеялась, что мромрозию неизвестны дерзкие планы остальных подначальных Фейрборну командиров.

— А я полагаю, что подобная акция не будет равнозначна мятежу, — невозмутимо возразил мромрозий. — Это будет хорошим, правильным поступком — и к тому же единственно возможным в данной ситуации. Мои соплеменники-мромрозии пришли к такому же мнению.

Ни один мускул не дрогнул на лице Свентур. Она молча слушала своего экзотического собеседника. Или собеседницу. Люди привыкли о всех мромрозиях говорить «он». На самом же деле у этих существ имелось шесть полов.

— Мы, шесть мромрозиев вашего звена, — продолжал мохнатый одноглазый иносапиенс, — официально уведомляем вас, что сочтем оправданными и желательными любые ваши действия, направленные на то, чтобы отстранить от командования психически неуравновешенного генерала Фейрборна и тем самым обеспечить успех операции.

Все это было сказано на одном дыхании. Грудная клетка у мромрозиев большая и воздуха вмещает много.

— Я должна передать ваши слова остальным командирам? — спросила Леатрис.

— В этом нет необходимости, — ответил мромрозий. — В данный момент мои товарищи ведут такой же разговор с каждым из командиров.

— О! Даже так… Согласованная акция…

Сколько еще сюрпризов приготовили эти восьминогие мудрецы?

— Совершенно верно, с нашей стороны это обдуманная и согласованная акция, — сказал мромрозий. — Мы хотим, чтобы вы знали наше отношение к происходящему, когда будете принимать важное для себя решение и разрабатывать план действий. Подозреваю, что у вас уже произошло тайное совещание, во время которого вы обсудили меры пресечения деструктивных тенденций в поведении Фейрборна.

Свентур изумленно тряхнула головой. Эти существа исподволь усвоили язык землян и до тонкостей изучили психологию человека. Да, не зря именно мромрозиев Суд Справедливости для Новых Планет назначил комиссарами на космические корабли людей!

— Насколько я вас поняла, вы обещаете свою защиту в случае, если нас все-таки обвинят в мятеже? Вы не допустите, чтобы нас заморозили и высушили за неповиновение командиру? — задумчиво спросила Свентур.

Хотя все по традиции говорили, что военный трибунал может «расстрелять» или «поставить к стенке», на самом деле современная казнь состояла именно в этом — заморозить и высушить. Жуткое по смыслу выражение звучало комично и поэтому в ходу оставалось старое — «расстрелять».