Момент бури

Кристина вывернулась из-под моей руки и теперь глядела на меня огромными, круглыми, как плошки, глазами. "Мне показалось, будто ты Умер" , - говорил ее перепуганный взгляд. Девочка коснулась ладошкой моего лба, затем показала ее мне. "Вот видишь, видишь?! У тебя на лице Кровь!" Мне стало почти смешно. Почти, ибо я не имел права смеяться над чувствами Кристины.

- Ерунда, Кристина, царапина… Надо выбираться отсюда.

Я пошевелился, и за внешним кругом защиты лязгнули потревоженные железки. Стоявшая в ушах ватная тишина сменилась гулом возбужденно переговаривающихся голосов.

- …Вопли слышал?

- Ага, будто кого-то живьем на части резали…

- …Им точно конец пришел!

- Им - это кому?

- Да пацан с девчонкой там стояли, я видел.

- Жалко…

- … люстру жалко, конечно. Платина и натуральный горный хрусталь из Стеклянного каньона. Произведение искусства! Сейчас такого уже не делают…

Проклятье, да на весь этот грохот наверняка полпланеты сбежалось! Если не больше…

- Ой, гляди, они живые…

- Где, где?…

- Да вон, вон, гляди, что творят!

- Психокинетики! Оба, черти б меня забрали, психокинетики!

- Откуда? Их давно уже нет на свете. Это у них генератор защитного поля сработал.

- Идиот! Такой приборчик знаешь сколько места занимает? Сходи в энергоцентр, Адамцев тебе покажет - целый подвал!

- А они у Чужих сперли! У тех такая хреновина в пряжке пояса помещается.

- Да ты пробовал у Чужих хотя бы горсть прошлогоднего снега спереть? Нет? Оно и видать! Эти ребята с ворами не церемонятся: галстук на шею и привет…

- Да психокинетики они оба. Ганимед за таких знаешь сколько отваливает?

Вот про Ганимед мне не надо: белые ненавистные стены, белые стерильные перчатки на руках озабоченных благосостоянием нации врачей, телепаты-охранники, рвущие остатки воли ментальные приказы, бешеная боевая ярость, багровой пеленой застилающая глаза - не надо! Не надо при мне вспоминать о Ганимеде!

Все мои планы сидеть в Аяне тише воды ниже травы в одночасье рухнули с оглушающим грохотом, как эта проклятая люстра. Я инстинктивно прижал к себе Кристину, настороженно оглядывая собравшуюся толпу. Женщины в изысканных вечерних нарядах, мужчины в строгих костюмах, горничные в зеленых платьицах, официантки, охранники с тупыми мордами, увешанные до зубов разнообразнейшим оружием… им бы мозгов в том же количестве… хотя у некоторых поблескивают-таки на воротничках золотые искорки значков третьего телепатического ранга.

Увидел я и того, кто заикался о Ганимеде. Рослый мужик неопределенного возраста с холодным взглядом убийцы и небольшим родимым пятнышком над верхней губой. "Представляешь, сколько Ганимед за таких как ты отваливает?" Голос, почти те же самые слова и проклятое пятно! Черным тяжелым комом зашевелилась в сердце лютая ненависть. Наши взгляды встретились, и враг вздрогнул - он тоже узнал меня! Я пропустил момент, когда в его руках появилось оружие. Воздух тяжко вздохнул, распускаясь ослепительно-ярким смертоносным цветком субатомного распада. Из аннигилятора, сволочь! В закрытом, полном беззащитных людей помещении!

Меня спасло только то, что я еще не успел свернуть защиту. Яростно гудящее пламя обтекло нас с Кристиной и с ревом устремилось в многострадальный бассейн, увлекая за собой ошметки лопнувшего защитного кокона. Да, на какой-то бесконечный миг я оказался беспредельно уязвимым, и если б у врага хватило ума выстрелить еще раз, от меня осталась бы лишь вожделенная для него горстка атомной пыли. Но мой противник почему-то не воспользовался этой сиюминутной слабостью, а потом стало уже слишком поздно.

Просто невозможно передать словами охватившую меня в тот момент безудержную ярость. Я шагнул вперед, волоча за собой вцепившуюся в руку мертвой хваткой Кристину. Еще мерцавший после выстрела воздух обдал лицо запредельным жаром, шарахнулась в стороны поредевшая толпа…

Я шагнул вперед сквозь багровый туман, всегда встававший перед глазами в такие моменты. Весь мир сузился до ненавистного, охваченного ужасом лица с уродливым пятном над верхней губой. Ты ответишь за все, убийца! За подлое сегодняшнее нападение. За Малый Провал. За Розу Адамцеву. За всех детей, похищенных и проданных в генетические лаборатории Ганимеда. За другие, мне не ведомые, но не менее гнусные преступления.

Я шагнул вперед, чувствуя мощь стремительно сгущавшейся вокруг меня психокинетической силы. Послушной и привычной с детства силы, которая требовалась жаждущим власти ублюдкам позарез и ради которой они шли на гнуснейшие преступления. Например, не гнушались проводить ментокоррекции на погашение личности у таких крох, как Кристина.

Я шагнул, уже мало что соображая в окутавшем сознание кровавом тумане удушающего бешенства.

- В чем дело? Что здесь происходит?

Спокойный, властный голос донесся словно бы из-за края Вселенной. Знакомый голос, принадлежавший только одному человеку на всем свете. Полное его имя писалось на эсперанто как "Aerel Vesenin", и каждый коверкал это странное даже для Земли имя на свой лад. Марсиане говорили - Эйрел Вешнин, юпитериане - Айрил Визинан, жители Содатума - Аэрил Визнайн, Чужие - Арэль Весенан. Мой же друг предпочитал нейтральный вариант Айрель Весенин, с сокращением Айр - для близких приятелей.

Я начал медленно приходить в себя. В голове было гулко и пусто, пальцы стали холодными и липкими. Откуда-то появилась противная дрожь в теле. Бешеная ярость нехотя рассеивалась вместе с остатками алого боевого тумана. Кокон силы быстро истончался, превращаясь в обычный слой полузащиты. Кристина беззвучно ревела, уткнувшись горячим лицом мне в бок. А на полу валялся труп, все еще сжимавший в руках бесполезное, превратившееся в бесформенный ком оплавленного металла оружие. Отбегался Рихард-убийца. Жариться теперь ему в аду на самой здоровой и самой вонючей сковородке. Я отер дрожащими руками выступивший на лице пот. Ненавижу. Как же я все это вот ненавижу, сил нет! Подонков вроде Рихарда ненавижу. И руки об них марать - тоже.