Сотня тысяч граммов благородных металлов

- Постойте! - Холин кашлянул, смягчая резкость тона. Берг вопросительно обернулся к нему, - Видите ли, - журналист сделал насмешливый жест, - мы с вами прекрасно поболтали на философские темы. Ценю вашу вежливость, но ведь я не за этим пришел. Что вы ответите _мне_, на мой вопрос?

Берг постоял, крутя в пальцах брелок - маленького серебряного краба.

- А почему вы считаете, что я вам ничего не ответил?

- Но ведь вы ничего не отрицали и ни на что не соглашались!

- Значит, вы не сказали ничего, что вызвало бы у меня такое желание, Берг опустил сумку на пол и в раздумье погладил бороду. - Видите ли, по моему глубочайшему убеждению, человек слишком легко и незаметно расстался со многими качествами, делавшими его биологически полноценным существом. Спорт помогает ему обрести их вновь, но в наши дни совершенство физическое тесно связано с духовным: кменс сана ин корпоре сано". - Холин поморщился. - Прописные истины, - кивнул Берг, - они же самые верные. Попробуйте ответить на вопрос: может ли сплав двух начал, физического и духовного, породить новые, пока неизвестные свойства человека?

- Если разговор о парапсихологии и прочем, пешком сбегу, - предупредил Холин. - Меня от нее мутит, а от всего трансцендентального - особенно.

- Разговор... - Берг взглянул на сервопульт. - А что вы слышали о "молчащих генах"?

Удивленный Холин потер подбородок. Снаружи совсем распогодилось, море сверкало тысячами белых искр, чайки стонущим облаком клубились над черными скалами. Небо слепило голубизной.

- Почти ничего, - нерешительно сказал он. - Я, видите ли, все еще путаю ген с хромосомой...

Берг терпеливо разъяснил:

- Это группа генов, не участвующая видимым образом в формировании фенотипа. Они "молчат" - и все, В начале двадцать первого века было выяснено, что у животных эти гены под влиянием определенных факторов среды или искусственных воздействий начинают действовать, вызывая к жизни совершенно неожиданные качества, правда, в течение жизни одного поколения...

- Ну и что! - перебил Холин. - Опыты по генетической перестройке человека запрещены в том же веке!

- Вы большой знаток по части мораториев, - грустно-ядовито подхватил Берг. - А вот природа, к счастью или к несчастью - нет. Опыт... - он вдруг замолчал, и насторожившийся Холин едва разобрал, как он что-то пробормотал, словно не в силах промолчать, но и не желая быть услышанным. Холин все-таки расслышал и не успел удивиться, как Берг заговорил снова. ...Что, коли можно получить дар - дар за то, что не испугался смерти, а если и испугался, то всю накопленную силу и ловкость употребил на борьбу, сумел самый страх обратить в свою силу. А когда иссякла и она, открыл в себе самом новый источник власти над собой... Сломать какой-то ограничитель, какой-то шлюз и, когда кончились силы в мышцах, зачерпнуть новые силы... - Он взглянул на недоумевающего гостя, вздохнул, и бледность мало-помалу оставила его лицо. - Ведь могло случиться так, что мощное воздействие извне вдруг включило в человеческом организме давно забытый, "молчащий" механизм, и он начинает работать, предохраняя от всего, реконструируя все повреждения, компенсируя все потери... И теперь надо, не рискуя взбудоражить человечество напрасной надеждой...

В небе над маяком загудел двигатель аэротакси. Через несколько секунд донесся хруст гальки под шасси.

- Ну вот теперь все, Николай Андреевич, - словно проснувшись, Берг забрал сумку и пошел к двери. - Не знаю, как скоро нам придется увидеться.

- Так что же вы мне все-таки ответили? - спросил наигранно шутливым тоном Холин. Неясная, как тень пролетевшей машины, тревога скользнула по его душе.

- Ничего, - остановившись у самой двери, Берг помолчал, потом шагнул в проем, и уже с лестницы донеслось: - Ничего. Еще долго ничего... кроме того, что если путь далек, то проводник идет так же долго, как странники...

Когда Холин обернулся за своей сумкой, он увидел, что там лежит коробка. Осторожно, словно боясь чертика на пружинке, он приподнял крышку. Крупная, очень старая черепаха медленно втянула под панцирь голову и морщинистые лапы. "Человек не может вечно быть один", - вспомнил он фразу спортсмена, сказанную так тихо, почти неслышно.

Человек шел по пустыне, подобрал крохотного, помещающегося на ладони черепашонка, и с тех пор всюду возил с собой. Сколько сменилось коробок? А черепаха все та же, только подросла.