Спартак (СИ)

Совершив стремительный обходной маневр, Спартак вышел в тыл каре Красса и атаковал его ряды. Ход был резкий, внезапный, но это и обеспечило ему успех. Все римские солдаты правого фланга были уверены, что против них сражается сам вождь повстанцев, проклятый гладиатор. Именно ему они оказывали упорное сопротивление, напрягая свои последние силы и вдруг, все оказалось не так.

Оказалось, что Спартак находится у них за спиной, что он ведет на них свою кавалерию, в отчаянном броске, прямо на их щиты. И нервы у истомленных битвой солдат сдали.

Когда вражеские кавалеристы устремились в атаку с громкими криками "Спартак! Спартак!", у солдат тыловой когорты опустились руки перед коварным фракийским дьяволом. У них не было сил сражаться, когда смяв передние ряды когорты, кавалеристы стали все дальше и дальше продвигаться вперед.

Сопротивление со стороны римских солдат было, но оно было сопротивлением людей поверивших в свою обреченность на скорую смерть. Центурион Фульвий Флак ударом копья попытался остановить вождя повстанцев, но промахнулся и, получив ответный удар в горло, обливаясь кровью, рухнул на истоптанный солдатами снег. Сражавшийся рядом трибун Тит Корнелиан, воспользовавшись, что копье Спартака застряло в теле Флака, бросился на него с мечом, однако и его ждала неудача. Не успел он пройти и шага, как быстрый удар в лицо копья телохранителя вождя, сбил его с ног.

Последняя яростная схватка произошла возле знамени Красса, куда прорвался силач Декорат. Раздавая стремительные удары направо и налево, он пробился к штандарту, но дорогу ему заступил знаменосец Квинт Варрон. Одетый в волчью шкуру он ударом топора пробил щит Декората, ранил его в руку, но тот стремительным ударом разрубил его голову клинком меча.

Ударив верхним краем щита, в челюсть стоявшего рядом со знаменем трубача, Декорат одним ударом обрубил древко знамя и оно рухнуло. Вокруг него завязалась яростная драка, но дело было сделано.

- Красс убит! Красс убит! - разнеслось по полю, вселяя в одних радость, в других грусть.

Эта страшная весть стремительной волной расползалась по рядам римлян, убивая в их сердцах последнюю надежду на победу. Некоторое время ещё можно было остановить эту волну, взметнуть над головой солдат штандарт полководца или подать сигнал трубами, что полководец жив и по-прежнему командует войском, но этого не случилось. Никто из римлян не смог отбить знамя или протрубить в трубы, а вскоре и это стало совершенно ненужным.

Два кавалерийских спартаковских клина встретились друг с другом. Строй когорт Красса был полностью прорван, правый фланг римлян развалился, и началось повальное бегство.

Еще совсем недавно, с остервенением дравшиеся за свою жизнь солдаты утратили мужество и трусливо бежали прочь. Страшного Красса способного жестоко спросить с них уже не было, и каждый теперь сам распоряжался своей жизнью.

Позабыв о долге и дисциплине, римляне толпами покидали поле боя, отчаянно моля богов как можно скорее рассеять вечернюю тьму и даровать им жизнь.

Бегство солдат правого края и гибель Красса делало бессмысленным мужественное сопротивление центра и левого фланга. Едва увидев, что когорты Красса бегут, дал сигнал к отступлению Консидий, а затем и Аррий.

Из всех сил стараясь сохранить целостность своих рядов, когорты римлян стали отступать. Положение их ухудшалось не только давлением солдат противника с фронта и грядущим ударом во фланг. У римлян не было лагеря, за рвом, валом и частоколом можно было попытаться укрыться от врага. Им приходилось отступать в чистое поле и даже быстро надвигающиеся сумерки не гарантировали спасение.

Удар во фланг отступающих солдат Консидия просто напрашивался, и Спартак нанес его. На измотанных римлян, вождь повстанцев бросил отряд Арторикса. Заметно сократившись в количестве, он сохранял свою ударную силу, и её хватило, чтобы расколоть когорты римского центра. Врезавшись в ряды уже не бойцов, а беглецов, Арторикс стал уверенно пробиваться к тому месту, где находился Консидий.

Видя как под ударами вражеской конницы, гибнут его солдаты, Консидий решил, что пришел его последний час и ударом клинка свел счеты с жизнью. И вновь смерть командира сыграла свою трагическую роль в судьбе римских легионов. Узнав о смерти Консидия, его когорты лишились последнего мужества и превратились объятую страхом толпу.

Успех был полным, но Спартак не видел его. Отдав приказ Арториксу атаковать Консидия, вождь гладиаторов вместе с кавалеристами Декората сказал на помощь заслону истекающему кровью под натиском конницы Лукулла. Одержав победу над Крассом, Спартак рисковал утратить победные лавры, получив удар в спину.

Появление кавалерии Декората решило исход боя. Уставшие, но окрыленные одержанной победой спартаковцы смогли быстро переломить ход схватки в свою пользу и стали теснить врага. Увидев, что боги смотрят в другую сторону, наместник Лукулл счел лучшим прекратить бой и подать сигнал к отступлению.

Наступившие сумерки не позволили спартаковцам долго преследовать римлян. Лишь убедившись, что враг отступает без оглядки, фракиец поспешил вернуться на поле боя, где сражение уже завершилось.

Помпей и его кавалерия так и не успел к сражению Красса и Спартака. Преодолев вражеские засеки, и не имея известий от Феликса, Габиний не решился идти вперед ночью. Он решил отправить на разведку новый отряд, но в этот момент появились беглецы с поля боя с вестями о гибели Красса и его войска.

На корпус Габиния наткнулись солдаты, сражавшиеся под командованием Аррия. Их судьба была более удачной, чем остальных солдат Марка Красса. Не испытывая давления со стороны вражеской кавалерии, Аррий смог в относительном порядке отступить с поля боя и под прикрытием темноты оторваться от наседающих на него германцев.

В числе тех счастливчиков кому посчастливилось ускользнуть от мечей и копий спартаковцев, был молодой трибун Юлий Цезарь. Несколько раз в этом бою он был на волосок от смерти, но богиня любви Венера, издревле покровительствующая этому роду, не дала раньше времени пресечь его нить жизни.

Вид беглецов, их возбужденные рассказы заставили Габиния отступить и послать гонца к Помпею с просьбой о скорейшей встрече.

Поле боя осталось за Спартаком. Римские орлы были втоптаны в снег, который из-за грязи и пролитой крови утратил свой первозданный вид. Спустившиеся на землю сумерки не позволили победителям узнать судьбу Марка Красса.

Вокруг того места, где он должен был стоять было много тел, но ни в одном из них не удалось опознано при скудном свете факелов римского полководца. Как не старался Арторикс исполнить свою клятву вождю, он не смог её исполнить, да и голова Красса была совершенно не нужна Спартаку. К этому моменту у него уже были другие заботы.

Одержав победу, получив кратковременную радость, вождь повстанцев должен был оставить поле битвы. В скором времени сюда должны были подойти свежие легионы Помпея. По-прежнему дамокловым мечом висела над его головой конница Лукулла, отброшенного, но не разбитого.

С разгромом одного противника беды и проблемы войска повстанцев только уменьшились, но не исчезли вовсе. Выбранная фракийцем тактика братьев Горациев предписывала ему вновь бежать от врага. Клепсидра с отведенным ему временем перевернулась, и восстание Спартака получило право на свое продолжение.