Дьявол

Повернувшись к прокурору Куниэде, Нихэй начал рассказ:

- Дней пять назад, утром, надо было мне по делу в деревню, и я пошел туда через Большой крюк - это как раз то место, где нашли Цуруко-сан, железная дорога там делает крутой поворот. Так вот, иду и вижу - валяется в поле под насыпью это самое чучело.

- То есть где-то поблизости от местоположения трупа? - уточнил Тономура.

- Вот-вот, там. Только Цуруко-сан нашли по низу насыпи, а чучело валялось чуть дальше, в поле, метрах в двадцати от того места, где потом был труп.

- Чучело так и было - с дырой в груди?

- Точно так. Вот тут, вроде как из груди, у чучела торчал ножик.

Нихэй вынес чучело на свет, и все увидели, что на груди солома распотрошена, а из того места, где у человека находилось бы сердце, торчит ножик с простой деревянной ручкой.

- Мне кажется все-таки, в том, что эта кукла за четыре дня до убийства оказалась поблизости от места происшествия, есть какой-то смысл, - сказал Тономура.

- Может быть, может быть... - Куниэда уже не мог игнорировать факт существования загадочной связи между убийством и чучелом. Более того, "раненое" соломенное чучело вызывало живую ассоциацию со зверски убитой девушкой и производило жуткое впечатление. - Ну и что же вы предприняли, обнаружив чучело?

- А я сперва подумал, что это дети озорничали, и забросил его в сарай, чтоб потом печь топить. Даже ножик вытащить позабыл.

- Никому не рассказывали об этом чучеле?

- Нет, не рассказывал. Я, само собой, и подумать не мог, что оно накличет убийство... Есть только один человек, который видел его. И знаете кто? Цуруко Ямакита. На следующий день, как я подобрал чучело, госпожа Цуруко пожаловала к нам в сторожку. Просто так. Дочь рассказала ей про чучело, она и попросила взглянуть. Пришла вот сюда, к сараю, дверь открыла и заглянула. Вот уж верно говорят: предопределение судьбы... Могла ли молодая госпожа знать, что ей уготовано судьбою такое же...

- Цуруко приходила к вам в гости? А что, она часто бывала у вас?

- Нет конечно, очень редко. Но в тот день она пришла с подарком для дочери.

Выяснив ситуацию с чучелом, Куниэда решил отправить за ним полицейского, а пока просил Нихэя хранить его.

- Случайное совпадение, - сказал он Тономуре, когда они вышли из сторожки. - Думаю, старик прав: просто дети озорничали. Не верится, чтобы преступник, замыслив настоящее убийство, тренировался бы сначала на кукле. Тем более глупо было бы оставлять ее на месте происшествия. - Прагматику Куниэде претили мистические домыслы беллетриста Тономуры.

- Рассуждая так, ты полагаешь, что это чучело не имеет никакого отношения к преступлению? Однако можно взглянуть на ситуацию по-другому. Мне кажется, я начал что-то понимать. Особенно интересно, что Цуруко приходила смотреть чучело.

- Она же приходила не ради чучела.

- Нет, наверняка ради него. Даже из слов Нихэя можно заключить, что истинной целью ее прихода было не навестить О-Хану, а нечто другое.

- Ну, тебя совсем занесло куда-то. Между тем суть проблемы далека от всех этих фокусов.

Куниэда иронически улыбнулся, пытаясь умерить разбушевавшуюся фантазию друга. Однако недалек был тот миг, когда он сам убедится, что это отнюдь не фантазии...

ЗАПАДНЯ

Появившись следующим утром в школе, где уже работали детективы, Куниэда и начальник полицейского участка увидели целую кучу вещественных доказательств, собранных в течение ночи неутомимыми сыщиками. Ясно было, что следствие стремительно идет к концу, совершенно, кстати, неинтересному. Дерзкий убийца найден. Неопровержимые доказательства налицо.

Немедля вызвали Кокити Оою. И вот он, как и вчера, сидит у стола, отвечает на вопросы Куниэды.

- Давай, выкладывай правду. В тот вечер ты ведь не ездил в город N. А если и ездил, то часам к семи вернулся в деревню. Ты утверждаешь, что пришел домой в полночь. Значит, до этого болтался где-то - в храме, в лесу либо еще где-нибудь. Так? - Куниэда вел допрос, не имея никаких сомнений относительно виновности Оои.

- Можете спрашивать сколько угодно, я все равно отвечу то же: из N. я сразу пешком пошел домой. Не был я ни в храме, ни в лесу, мне там нечего делать. - Кокити отвечал спокойно, но бледное лицо выдавало глубокое внутреннее волнение. Он уже подозревал, что найдены новые вещественные доказательства, и мучительно размышлял о том, как опровергнуть обвинение.

- Да, я должен кое-что сообщить тебе. - Прокурор решил зайти с другой стороны. - Причиной смерти Цуруко было ножевое ранение в сердце. Преступник орудовал узким ножиком, может быть, кинжалом - это показала экспертиза. Преступление, следовательно, было кровопролитным, скажем так. Иначе говоря, жертва пролила много крови, и, следовательно, вполне можно предположить, что ее следы остались на одежде преступника.

- Неуже... Неужели то было не самоубийство?! - с отчаянием простонал Кокити.

- Ну, а ежели преступник испачкает одежду кровью жертвы, как он может убрать следы? Вот ты, например, что бы сделал?

- Не надо!!! - истошно закричал Ооя. - Не задавайте мне таких вопросов! Я знаю, я видел, как вы выползали из-под моей веранды. Не знаю наверняка, но вы, похоже, что-то нашли там. Скажите что. Покажите!

- Ха-ха! Ты отлично разыгрываешь спектакль. Хочешь сказать, что не знаешь, что было под полом твоей комнаты? Ладно. Покажу. Вот, смотри. Прокурор вытащил из-под стола смятое кимоно и положил его перед Кокити. На рукавах, на подоле чернели пятна крови. - Это твое юката*, мы установили точно. Откуда на нем следы крови? Станешь утверждать, что эта кровь принадлежит не Цуруко?

* Юката - летнее кимоно.

- Не знаю, не могу понять, почему эта одежда оказалась под моей верандой. Юката вроде и в самом деле мое. А о пятнах понятия не имею. Я ничего об этом не знаю! Не помню!!! - отчаянно закричал Кокити. Его глаза налились кровью, словно у загнанного зверя.

- Плохая у тебя память. Но это не поможет, - невозмутимо сказал прокурор. - Итак, во-первых, записка с просьбой встретиться, подписанная инициалом К, во-вторых, странное отсутствие алиби и, в-третьих, это юката. Ни одну из улик тебе нечем отвести. Уже одного этого достаточно, чтобы вынести определение о твоей виновности. Я вынужден арестовать тебя по подозрению в убийстве Цуруко Ямакиты, - официально заключил прокурор.

По сигналу начальника участка двое полицейских подошли к Кокити и схватили его за руки.

- Подождите!!! - отчаянно завопил Кокити. - Подождите! Все эти улики случайные совпадения! Разве можно считать их достаточным основанием, чтобы обвинить меня? Прежде всего, у меня нет никаких мотивов для убийства собственной невесты, я к ней не питал злобы.

- Мотивы? Будет болтать глупости, - не выдержал начальник полицейского участка, - у тебя же есть любовница. Порвать с ней ты не хотел и все оттягивал предстоящую женитьбу. Но дальше оттягивать было некуда. А расстроить женитьбу ты не решался, так как в таком случае вся деревня отвернулась бы от твоей семьи, как, впрочем, и от семьи Ямакиты. Твое положение было безвыходным. И тогда в голову тебе пришла гнусная мысль: вот если бы не было Цуруко... Так что не пытайся убедить нас в отсутствии мотивов. Мы все досконально расследовали.

- Это западня! Меня просто загнали в западню! - Кокити корчился в бессилии и злобе.

- Не распускай нюни, Кокити. Все равно дела твои плохи, уж лучше выложить всю правду. Слышишь, Кокити? - Из-за спин полицейских раздался голос Тономуры; ему было мучительно больно наблюдать страдания друга. - У тебя ведь есть настоящее алиби. Пусть та женщина из города N. подтвердит, что ты был у нее.

- Хорошо, - тихо произнес Ооя. - Да, господин прокурор, в городе N. живет женщина, которую я люблю, и ночь, когда произошло убийство, я провел у нее. А то, что я говорил раньше, - неправда. Зовут эту женщину Юкико Кинугава. Уточните у нее, где я был той ночью.

- Ну что ты плетешь? - расхохотался начальник участка. - Можно ли серьезно относиться к показаниям твоей любовницы? А если она соучастница преступления?