Друг его жены

Такси ожидало его у дверей. Ларч единым духом проскочил три метра мерзостного влажно-холодного воздуха, плюхнулся рядом с водителем и назвал адрес дачи. Потом, в знак протеста против собственных действий, задремал. Проснулся он уже на окраинах города. Мелькнул за окном пустой остов старинного дома, дальше потянулась вдоль шоссе полоса коттеджей за дощатыми заборами. У одного из них и остановилась машина. По забору разгуливала огромная бело-синяя птица с лысой розовой головой. Увидав машину, она в испуге замахала крыльями и хрипло закричала. «Цесарка, что ли? — подумал обалдевший Ларч, готовясь пережить приступ агорафобии. — Или индюшка все-таки?» И тут за забором грянул выстрел.

В одно мгновенье (откуда что взялось!) Ларч выскочил из машины и бросился к калитке, на ходу складывая пальцы в «козу» для цифрового замка. Однако на замок пришлось все же потратить секунд сорок.

«Кто кого? Кто кого? — думал Ларч, пока бежал через участок по бетонной дорожке. — Баба мужика или мужик бабу? И вообще, в ту ли сторону я бегу?»

Входная дверь, слава богу, оказалась не запертой. Ларч влетел в темный холл, где его и настигло эхо второго выстрела. Стреляли наверху. Так, теперь пора успокоиться. Ларч наконец извлек из кармана «вальтер» и тихо-тихо, стараясь не скрипнуть ни единой ступенькой, начал подниматься по широкой лестнице, ведущей из холла на второй этаж. В доме тоже воцарилась тишина. Любовники-убийцы затаились в своем гнезде.

Третий выстрел раздался, когда Ларч уже был наверху, в коридоре. Здесь опять же было темно, только примерно посередине лежал на полу конус слабого рассеянного света. Дверь? А за ней разъяренные голубки выясняют отношения?

Ларч с пистолетом наизготовку пластался по стене, боясь кончик ботинка высунуть в зону видимости и одновременно напоминая самому себе доблестную Элен Рипли. «Сохраняйся дура, сохраняйся!» — прошептал он себе под нос, и от сердца немного отлегло.

Одним прыжком он перескочил к другой стене, подобрался к двери. За ней было тихо. Ларч напряженно вслушивался, но не услышал ни звука.

С минуту новоявленный Джеймс Бонд простоял у двери на карауле, а потом не придумал ничего лучше, как деликатно постучаться.

— Кто там? — спросил хрипловатый от множества выкуренных сигарет женский голос.

— Простите, сударыня, я… Я живу здесь недалеко, проходил мимо, слышал выстрел и испугался. Дверь была не закрыта, — быстро соврал Ларч. — У вас все в порядке?

— Заходите, — ответила мадам Черносвятова.

Ларч осторожно приоткрыл дверь и просочился в комнату. Ольга стояла в глубине у занавешенного шторой окна. На ней были джинсы и свободная ярко-алая блузка. А в руках она держала… ну да, ту самую «ТОЗ-194».

Ларч осмотрелся. В комнате был порядок, не заметно было ни следов борьбы, ни Анжела Нарсесовича, живого или мертвого. Зато… Зато на самой двери висела толстенная доска, а на ней были приклеены полдюжины фотографий, там и сям пробитых пулями.

До Ларча постепенно стало доходить, какого фантастического дурака он свалял. Но и Черносвятов хорош гусь!

Бедный космический целитель! Сравнения с подобным железным другом он явно не выдерживал.

— Мой маленький кабинет для релаксации, — сказала женщина, усмехаясь.

И, взглянув на пистолет, который Ларч смущенно вертел в руках, вдруг предложила:

— Не хочешь поучаствовать?

Ларч ничего ей не ответил. Вместо этого он подошел к стене и посмотрел на фотографии, все время ощущая позвоночником глядящее ему в спину дуло винтовки.

Лица на фотографиях ему не были знакомы, но видно, что все люди важные — при костюмах, галстуках и животах. Хотя, постой-ка, постой-ка, вот эти несколько мелькают на экране с завидным постоянством. То ли депутаты Законодательного Собрания, то ли члены-учредители какого-то очередного фонда.

Ларч повернулся, и они с женщиной встретились глазами.

— Завтра я снова смогу улыбаться им, — сказала она. — А ну-ка отойди!

Ларч послушно отступил назад, женщина опустилась в стоящее позади нее глубокое кресло, отбросила волосы за спину, оперлась локтем о колено и, почти не целясь, выстрелила. Ларч поежился и глянул на мишень. На месте одного из важных лиц красовалась теперь глубокая аккуратная вмятина.

Ларч даже охнул от непонятно откуда и почему нахлынувшего восторга. Столько адреналина в его крови не бывало… Ну да, лет семь и не бывало.

И, по какой-то причуде памяти он вдруг ясно увидел лицо проректора по научной работе — толстого наглого борова, который гноил у себя в каморке под печатью два новеньких пентиума, присланных из Англии специально для группы, который загонял кафедру радиоастрономии во все более темные закутки, отбирая у них помещение за помещением, аудиторию за аудиторией, и почти открыто требовал взятки за право продолжать работу.

Чувствуя, как на него нисходит просветление, удерживая лицо проректора мысленным взором, Ларч выпустил в фотографию всю обойму.

Рядом с ним радостно клацал затвор винтовки. Ольга перезаряжала и стреляла и снова перезаряжала и стреляла с головокружительной быстротой.

Потом в комнате наступила тишина.

Они опустили оружие и повернулись друг к другу.

Затем почти одновременно упали на пол винтовка и пистолет.

— Оля, я…

— Да!

Срывая с себя одежду, мужчина и женщина бросились друг другу в объятия.