Космический госпиталь

— Подожди, — остановил его О'Мара. — У меня кончается питательная смесь. Ты не смог бы…

— С-с-сам доставай!

О'Мара в упор уставился на Уоринга, и тот смущенно отвел глаза. Тогда О'Мара спокойно сказал:

— Какстон не может требовать от меня всего сразу. Коль скоро с малыша нельзя спускать глаз, нельзя выводить его наружу даже для кормежки, то было бы преступлением с моей стороны оставить его на несколько часов. Ты должен это понимать. Одному Богу известно, что тут с ним случится, если его оставить одного. Я отвечаю за него, и поэтому настаиваю…

— Н-н-но нельзя же…

— Речь-то идет о часе-двух в перерыве между вахтами, да и то не каждый день, — резко сказал О'Мара. — Кончай хныкать. И перестань брызгать слюной, ты давно уже вырос из штанишек и пора тебе разговаривать нормально.

Уоринг судорожно втянул в себя воздух и так же, не разжимая челюстей, выдохнул.

— Это… займет… у меня… все мое свободное время… — проговорил он. — Секцию ФРОБов, где хранится их пища… послезавтра должны подсоединить к главному корпусу. Питательную смесь придется вывезти до этого.

— Видишь, как у тебя славно получается, когда ты следишь за своей речью, — ухмыльнулся О'Мара. — Ты делаешь успехи. Да, и вот ещё что: будешь сваливать питательные резервуары возле шлюза, постарайся не очень шуметь, чтобы не разбудить малыша.

Следующие две минуты Уоринг только и делал, что обзывал О'Мару самыми разными словами, и при этом ни разу не повторился и не запнулся.

— Я же тебе уже сказал, что ты явно делаешь успехи, — укоризненно покачал головой О'Мара. — Стоит ли лишний раз демонстрировать свои подвиги.

Глава 3

После ухода Уоринга О'Мара подумал о предстоящем монтаже худларианских секций. ФРОБы жили в одном из центральных отсеков, гравитационные решетки там были рассчитаны на четыре «же», имелись и другие удобства. Если уж этот отсек вот-вот станут монтировать с главным корпусом, значит, до полного завершения работ остается каких-нибудь пять-шесть недель. О'Мара знал, что на этих последних стадиях сборки больше всего волнений. Осунувшиеся от усталости операторы будут перебрасывать в пустоте тысячетонные громады и осторожно совмещать их друг с другом, а монтажники тем временем проверят параллельность сближающихся поверхностей, подгонят их, подготовят для стыковки. Пренебрегая предупредительными сигналами, многие пойдут на риск, лишь бы сэкономить время и потом обойтись без переделок.

Как хорошо было бы работать на этих заключительных этапах сборки, подумал О'Мара, а не нянчиться тут со всякими малышами!

Вспомнив о худларианине, он снова ощутил тревогу, которую скрыл от Уоринга. Никогда прежде малыш не спал так долго — пожалуй, уже часов двадцать прошло с тех пор, как он уснул или, точнее, был усыплен — ведь успокоился он после побоев. ФРОБы — существа выносливые, верно, но не случилось ли так, что малыш не просто спит, а впал в забытье от ударов?

О'Мара схватил книгу, присланную Пеллингом, и лихорадочно принялся читать. Двумя часами позже он уже знал кое-что о том, как следует обращаться с малолетними худларианчиками, и эта информация одновременно успокоила и встревожила его. Видно, гнев О'Мары и то, что последовало за ним, пошли малышу только на пользу — малолетние ФРОБы нуждались в ласке, а в сравнении с усилиями, которые прилагали их родители, нежно похлопывая своего детеныша, понял О'Мара, его яростные тумаки явились для малыша такими же нежными шлепками. Но книга предостерегала от опасности перекармливания, и вот тут О'Мара, безусловно, мог быть виноват. Судя по всему, во время бодрствования малыша следовало кормить через каждые пять-шесть часов и успокаивать посредством физического воздействия похлопывания, — если малыш возбужден или все ещё требует пищи. Оказалось также, что детеныши ФРОБов нуждаются в регулярном купании и притом довольно частом.

На их родной планете такое купание сводилось к процедуре, весьма похожей на мощную пескоструйную очистку, но О'Мара полагал, что скорее всего это было связано с давлением и плотностью тамошней атмосферы. Кроме того, перед ним возникла ещё одна проблема — как осуществить достаточно мощные успокаивающие шлепки? Он весьма сомневался, что сможет впадать в состояние аффекта всякий раз, когда малышу понадобится худларианская порция родительских нежностей.

Во всяком случае у него теперь будет масса времени для размышлений, ибо он знает, что худларианские детеныши бодрствуют двое суток, зато спят — целых пять. За время сна своего питомца О'Мара сумел придумать, как его ласкать и купать, и даже ухитрился выкроить пару дней для собственного отдыха, чтобы накопить сил для предстоящих двух суток тяжкого труда. Даже для выносливого человека такой режим был бы невыносим, однако через две недели О'Мара обратил внимание на то, что его организм и физически и душевно приспособился ко всем тяготам ухода за юным ФРОБом. А через четыре недели исчезли боль и скованность движений в ушибленной ноге, а с малышом он и вовсе уже не знал хлопот.

Между тем, грандиозный проект близился к завершению. Если не считать несущественных доделок, вся эта гигантская ажурная пространственная головоломка была уже собрана. Прибывший из Корпуса мониторов следователь, видно, допросил всех, но О'Мару пока не трогал.

О'Мару, конечно, интересовало, допрашивали ли уже Уоринга, и если допрашивали, то что он показал. Следователь был профессиональным психологом — не в пример инженерам Проекта — и явно не дураком. О'Мара рассудил, что и сам он тоже не дурак; он все продумал, так что за исход расследования ему нечего было бояться. Но многое зависело от того, что сказал монитору Уоринг.

«Ты весь позеленел от страха, — с отвращением подумал О'Мара о самом себе. — Теперь, когда твои излюбленные теории подверглись серьезной проверке, ты, как дурак, перепугался, что они неверны. Ты готов на пузе ползти к Уорингу и лизать ему башмаки!»

О'Мара понимал, что это внесло бы элемент случайности в ситуацию, которой следовало быть предсказуемой, и почти наверняка испортило бы все дело. И все же искушение было очень великим.

Пошла шестая неделя вынужденного надзора за малышом, и О'Мара начал познавать те удивительные недомогания, которым были подвержены малолетние худлариане, как вдруг сигнальное устройство шлюза возвестило о появлении гостя. О'Мара поспешно вскочил с кресла, устремив взгляд на люк и всем своим видом изображая полную безмятежность.

Но это оказался всего лишь Какстон.

— А я ждал монитора, — сказал О'Мара.

— Гм… — хмыкнул Какстон. — Разве он с вами ещё не беседовал? Возможно, он считает это лишним. После разговоров с нами он, видно, заключил, что дело совершенно ясное. Так что к вам он явится уже с наручниками.

О'Мара молча посмотрел на начальника участка. Его так и подмывало спросить, допрашивал ли монитор Уоринга, но, впрочем, и без этого можно было обойтись.

— Меня же интересует, что вы делаете с водой, — неприязненно сказал Какстон. — Со складов сообщают, что вы уже затребовали втрое больше воды, чем могли использовать. Вы что, аквариум строите или что-нибудь в том же роде?

О'Мара уклонился от прямого ответа. Вместо этого он сказал:

— Пора купать малыша, не желаете посмотреть? — Он наклонился, ловко отодвинул в сторону кусок покрытия под ногами и сунул руку в образовавшуюся дыру.

— Что вы делаете?! — взорвался Какстон. — Там же гравитационные решетки, их нельзя трогать!

Вдруг пол резко накренился. Какстон, чертыхаясь, свалился на стенд.

О'Мара выпрямился и открыл внутреннюю дверцу шлюза, потом двинулся вверх по круто поднявшемуся участку покрытия к спальному помещeнию. Какстон последовал за ним, не переставая орать, что у О'Мары нет ни прав, ни квалификации, чтобы самому переналаживать установку искусственной гравитации.

Войдя в спальню, О'Мара заявил:

— Вот запасной резервуар с питательной смесью, а брандспойт подает его под высоким давлением со струей воды.