Нет ничего страшнее

Бамбууу. Они не стали обвязываться веревкой, сплетенной из скользких стеблей лианы Галааа, а глина на их лицах высохла еще вчера. Но впереди не было самого трусливого воина, потому что такого у Мабууу нет.

Они шли и пели веселую песню: песню о теплом огне, который никогда не гаснет, о хорошем и сытом отдыхе после охоты, о воинах племени Тода, которые погибнут в трясинах, и о женщинах племени Тода, которые станут легкой добычей. И они не пели о добром звере Бамбууу, потому что не боялись его.

И когда звуки песни стали не слышны, Нья упала на траву лицом вниз. Она плакала и все ее тело дергалось от рыданий; так дергается рыба, попавшая на костяной крючок. Она не знала, что происходит с ней, потому что в те времена люди еще не умели плакать – если им было очень больно, то они кричали.

Потом она встала и начала собирать камни и раскладывать их на траве в виде священной фигуры, напоминающей солнце. Она носила маленькие камни и катила большие – те, которые не могла поднять. Она готовила место для большого огня, который разожгут здесь вечером, после победы над зверем Бамбууу.

Маленькие камни она клала в средину круга, а большие у края.

Она продолжала работать, чтобы высушить работой слезы, а тень от влажной стены двигалась так быстро, что могла бы обогнать ребенка или женщину, несущую много еды за спиной. И когда тень покрыла все, но небо еще оставалось белым, как в полдень, из первой пещеры вышел самый смелый воин. На его груди были два свежих шрама, а его короткое копье было черным от крови. И все смелые воины вышли за ним, обвязанные веревкой, и все они были живы.

– Ты видел страшного зверя Бамбууу? – спросила Нья.

– Нет, – сказал самый смелый воин, – не видел, потому что там очень темно, но я убил этого зверя.

И храбрые воины развязали веревки и положили на траву свои короткие копья.

И когда воздух стал темнеть, когда сквозь облака, брошенные в небо – облака белые и тонкие, как перья только что сьеденной птицы, – когда сквозь облака взглянули первые звезды, из второй пещеры вышел трусливый воин. Он был один, с ним не было копья Ривааа и его тело было черным от крови.

– Видел ли ты доброго зверя Бамбууу? – спросила Нья.

– Нет, – ответил трусливый воин, – не видел, потому что там очень темно, но этот зверь убил меня.

И трусливый воин упал на труву, уже холодную от приближения ночного тумана, и умер.

И каждый почувствовал такую боль, будто потерял ступню или кисть руки. Но люди Мабууу не боялись боли и никогда не показывали, что им больно.

– О-оо! – сказала Нья, – нет ничего страшнее, чем зверь

Бамбууу, пусть каждый помнит об этом!

И храбрые воины зажгли огонь, и огонь взлетел к небу, погасив своим пламенем неяркие пока звезды. И храбрые воины стали танцевать вокруг огня, празднуя победу – человек из племени Мабууу не знает, что такое усталость. А Нья отошла в сторону, села на траву и снова заплакала, не зная, что с ней происходит. Она видела, как плакали другие женщины когда-то, но это случалось так редко,