Обяснительная(СИ)

На табличке картинка: человек в ковбойской шляпе, на фоне заката и виселицы, в руках ружьё и надпись: знаю свои права. Ниже чёрным маркером пририсовано три могильных креста на характерных холмиках.

- Это зачем всё? - спрашиваю глухим голосом.

- Потому что этого никогда не должно быть теперь. Это мой вклад в борьбу с энтропией, если хочешь.

- И что будешь делать с этим?

- Не решил точно. В начале мысль была просто уничтожать их. Потом подумал, что этого делать нельзя. Память должна остаться, как предупреждение. Может лучше сделать музей человеческой жадности? Как считаешь?

- Не знаю.

- Вот именно, - и помолчав, спросил, - Будешь искать со мной? Предупреждаю сразу, дело не простое и опасное. Иной раз сражаться приходилось из-за этих обломков старого мира.

Мы с ним почти год жили в одном модуле, работали нередко вместе в нашем коммунальном хозяйстве, но до этого дня были как будто порознь. Неуютно так, хоть проси перевести в другой модуль. И тут появилось хоть какая-то точка пересечения. Поэтому отказаться я не смог, хотя занятие это мне показалось чистой воды озорством, мальчишеством. На поиск табличек выходили в рейд словно партизаны. Пораньше с утра и порознь шли из коммуны, через разные проходные, с интервалами во времени. Он уже окрестности почти все исходил вдоль и поперёк, а мне интересно было пройтись по дорожкам в полях и тропкам в лесах. Места вокруг красивые, хоть бери мольберт и кисти с собой. Портили всё как раз обломки старого мира... Не только деревни стоят пустыми и порушенными - это уже давно началось, но после многих лет безудержной рыночной экономики и войны брошенные, пришли в негодность и новые посёлки, целые городки, фермы, заводы, базы, склады, сооружения.

И мне если честно не по себе в таких местах. Дома стоят как окаменевшие на свету тролли, разинув пасти, раскинув руки, пялятся мёртвыми глазницами окон. На месте некоторых уже только остовы. Другие с провалившимися крышами, пообвалившимися стенами, без стёкол, с выбитыми дверьми. После одной такой прогулки в брошенный коттеджный посёлок я даже хотел отказаться от этих экспедиций. Гулять хорошо по берегу речки, брести по полю или по лесной опушке, а тут неуютно, страшно, опасно. На голову упадёт кирпич или плита, провалишься куда-нибудь или донесётся эхо войны в виде мины или неразорвавшегося боеприпаса. К тому же, рыскают стаи бродячих собак. Приходилось несколько раз отбиваться камнями, палками и разрядником, который дядя Лёня носил в кобуре на правом бедре. Но встречаются ведь и стаи бродячих людей. Приезжают, шарятся по развалинам, чего-то выискивают. Во взгляде у некоторых мерещится чёрт знает что, хуже, чем у собак одичалых.

- Посмотри на них. Как будто и впрямь наглотались озверина, наркоты этой новой. На четвереньки встанут и завоют, а затем вцепятся в горло.

- Брось. Мы им кажемся не лучше со стороны.

Подходят к нам как-то раз трое. Одеты кто в чём, вид настороженный, странный. Глаза так и бегают. Смотрю дядя Лёня руку отправил поближе к бедру. Те напряглись тоже.

- Не стрельни в нас, отец - хриплым голосом говорит тот что повыше, - Мы тут на задании.

Выставил ладонь, сверкнул милицейским аватаром, на, мол, коннектись в профиль, проверяй личность. Посмотрели, кивнули ему.

- Так и не скажешь по вам. С виду шантрапа по развалинам бродит.

- Угу... Если бы шантрапа только. Вы сами с коммуны? Подозрительного ничего не видели? Странного?

- Да много тут всяких шатается... Кто разберёт? А случилось чего?

- Случилось... Пропадают в округе люди. В развалинах этих какие-то твари орудуют.

- Вампиры, оборотни... Териантролептики?

- А вы откуда про них слышали? - вмешался второй в разговор, с острым лицом и колючим взглядом.

- В коммунете поделился товарищ один из союзной республики.

- Просачиваются, да распространяются всюду... Но мы точно не знаем кто здесь. Может и бандюки обычные, за старое взялся кто-нибудь из непримиримых. Зверствует. Но орудуют ловко.

- Честно скажи, товарищ, - просветил рентгеном его дядя Лёня, - Какие-то следы особые находили?

Милиционеры потупились глазами.

- Есть основания... После нападения выжила учительница. Как будто умом тронулась такое рассказывает. Не верили ей. Но недавно ещё нашли трупы в брошенном доме, следы укусов и будто бы кровь из них выцедили по капле...

Третий, плотный с короткими седыми волосами произнёс:

- Так что вы тут не бродили бы с одним шокером на двоих. Нам и с боевыми стволами страшно.

Подумал, что с ним сложно не согласиться, но дядя Лёня в ответ:

- На войне и не такое видали. А у нас тут свои обязанности, мы их бросить не можем, хоть упыри, хоть вурдалаки... Наоборот, поможем вам. Если чего найдём, сообщим немедля.

- Только не распространяйтесь особенно в интересах следствия. Советы на всех уровнях уже оповещены о чрезвычайной ситуации...

Кивнули друг другу, разошлись... Пролезли через дыру в бетонном заборе. Присмотрелся, как будто снаряд влепили в это место. В посёлке догадка подтвердилась. Видны были попадания в дома, очевидно шмаляли из граников. Следы от пуль и кое-где в земле неглубокие воронки. И непохоже чтобы тут шёл упорный бой за посёлок. Как это нередко бывало в весёлое военное время, постреляли какие-нибудь борцы за справедливость в собственном понимании, выразили свою гражданскую и классовую позицию. А какого они были цвета: красные, чёрные, коричневые, трёхцветные или же это просто были бандиты с большой дороги безо всякого царя в голове - попробуй теперь пойми. И похлеще гораздо довелось видеть случаи, которые иной раз уснуть не дают до самого утра.

- Постреляли, обстреляли, а опустевший посёлок, впоследствии стал добычей мародёров. А может сами и грабанули. Кто, что, зачем поди разберись теперь. Запросто могли шмалять уже и по пустым домам.

- Не боишься сюрпризов? - заработало фронтовое чутьё.

- Не думаю. Но на всякий случай я хожу здесь всё время одной дорогой, так что держись за мной проверенного пути.

Идём с ним мимо участков с домами. Заглядываю в окна. Внутри считай не осталось почти ничего. Техника, мебель разбитая, осколки посуды, обрывки каких-то тканей. В один посмотрел, потом в другой, в третий. На этом хватило. Ничего интересного. Подвёл он меня к одному из сохранившихся лучше других домов на краю посёлка. Особняк из жёлтого кирпича в два этажа с башенками и пристройками. Нарядное крылечко с белыми перилами. Вокруг ещё кое-где сохранилась ограда, следы клумб и дорожек. Однако, дядю Лёня направляется прямиком к гаражу. Поднатужившись поднимает ворота, которые должна была открывать автоматика.

- Туго идут. Смазывать уже опять надо. Прихватывает ржа быстро...

Вглядываюсь в глубину гаража. Места на три или четыре машины. Но стоит только одна. Огромный чёрный пикап. "Ниссан". Присвистнул. Давно уже не видел таких машин.

- Наварра. Тридцатого года модель. Гибрид. Амфибия. Адаптивный интеллект.

- Полный фарш. Правильно? Кажется, так говорили раньше?

- Всё правильно. После того как на дорогах остались практически одни только роботы, внедорожники стали пользоваться популярность ещё более сильной, чем прежде.

- Иными словами, где же ещё можно было проявить водительскую удаль и спесь владельца, если, только не гоняя на комфортабельном плавающем вездеходе по лесам и полям? Да, долбаный проживал здесь охотник и турист. В доме фотографий полно в рамках и трофеи кое-какие остались. Оружие, снаряжение и боеприпас растащили, понятно.

Не удержавшись я подошёл к водительской двери, попытался приложить руку к сенсорной рукояти. Никакой реакции. В двери никакой не отыщешь щели, никакого зазора.

- В гараже под охраной стоит закрытая, понимаешь... Стекло пытался разбить, и камень, и молоток отскакивают.

Это правда. К таким машинам не подберёшься с булыжником. Охранная система запрограммирована на биометрические параметры владельца. Открыть её может он или оператор охранной фирмы после удостоверения личности и прав собственника или наследника.