Годовщина

Мур стал просматривать содержимое пластиковых коробок, а Брендон продолжал смотреть по сторонам.

Мур сказал:

– Кто бы мог подумать? Мое собрание времен колледжа. Я был завзятым сонистом: собирал голоса. В этой книге фотографии всех моих однокурсников с записями их голоса. - Он с любовью похлопал по переплету. - Можно поклясться, что тут только объемные фотографии, но в каждой еще...

Заметил, как нахмурился Брендон, и торопливо сказал:

– Ну, ладно, буду искать дальше.

Осмотрев коробки, он открыл ящики старомодного комода. Порылся в его отделениях.

Брендон спросил:

– Эй, а это что?

И указал на маленький цилиндр, который со стуком упал на пол.

Муо ответил:

– Не... да, это ручка! Это она. А вот и бинокль. Ни то, ни другое не работает, конечно. Сломаны. Ну, ручка точно сломана. Что-то в ней болтается. Слышите? Я и не знал бы, как ее заполнить чернилами, если бы она работала. Уже много лет такие не выпускают.

Брендон поднес ее к свету.

– На ней инициалы.

– Да? Не помню никаких инициалов.

– Трудно разглядеть. Похоже на Дж. К. Кв.

– Кв?

– Да, и это довольно необычная буква для начала фамилии ^[1]. Ручка, должно быть, принадлежала Квентину. Наследственная ценность, которую он сохранил из сентиментальных чувств или суеверия. Может быть, принадлежала его прадеду, когда еще пользовались такими ручками, прадеду по имени Джейсон Кинг Квентин, или Джуда Кент Квентин, или еще что-нибудь подобное. Можно проверить через Мультивак имена предков Квентина.

Мур кивнул.

– Наверно, стоит. Видишь, я так же спятил, как и ты.

– И если это так, то вещи из каюты Квентина. И бинокль оттуда же.

– Подожди. Не помню, подобрал ли я их в одном месте. Не очень хорошо помню, как пробирался вдоль корпуса.

Брендон поворачивал на свету бинокль.

– Тут никаких инициалов.

– А ты ожидал, что будут?

– Я вообще ничего не вижу, кроме вот тут линии соединения. - Он провел пальцем по узкой канавке, окружавшей бинокль с толстого конца. Постарался повернуть, но безуспешно. - Сплошной. - Поднес к глазу. - Эта штука не работает.

– Я говорил тебе, он сломан. Никаких стекол...

Ши прервал его:

– Можно ожидать повреждений, когда в корабль попадает порядочный метеор и разбивает его на куски.

– Значит, даже если это он, - сказал Мур, снова охваченный пессимизмом, - если это оптикон, он нам ничего хорошего не даст.

Он взял бинокль у Брендона и потрогал его края.

– Невозможно даже сказать, где крепились линзы. Никакой канавки. Не понимаю, как они крепились. Как будто их никогда... - Эй! - вдруг воскликнул он.

– Что эй? - спросил Брендон.

– Название! Название этой штуки!

– Оптикон?

– Нет, не оптикон. Так сказал Фитцсиммонс, и мы решили, что оптикон.

– Да, ну и что? - сказал Брендон.

– Конечно, - подтвердил Ши. - Я тоже слышал.

– Тебе показалось, что слышал. Он сказал "аноптикон", понятно? Не "оптикон", а "аноптикон" ^[2].

– Ага, - сказал Брендон глубокомысленно. - И какая же разница?

– Дьявольская разница. "Оптикон" означает инструмент с линзами, а в слове "аноптикон" греческая пристава а-, которая означает "не". Греческие слова с отрицательным значением начинаются с приставки а-. "Анархия" означает отсутствие правительства, "анемия" - отсутствие крови, "аноним" "без имени", а "аноптикон"...

– Без линз! - воскликнул Брендон.

– Верно. Квентин, должно быть, работал над оптическим устройством без линз, и, может быть, это оно и есть, и, может быть, оно совсем не сломано.

Ши сказал:

– Но когда в него смотришь, ничего не видно.

– Оно, вероятно, поставлено в нейтральное положение, - сказал Мур. Должен быть способ подготовки. - Как и Брендон, он взял прибор в обе руки и попробовал повернуть вокруг канавки. С усилием надавил.

– Не сломай, - сказал Брендон.

– Подается. Либо оно должно быть тугим, либо просто заело. - Он остановился, с нетерпением взглянул на инструмент и поднес его снова к глазу. Повернулся, убрал поляризацию окна и посмотрел на огни города.

– Чтоб меня выкинули в космос! - выдохнул он.

– Что? Что? - закричал Брендон.

Мур без слов протянул инструмент Брендону. Тот поднес его к глазу и воскликнул:

– Это телескоп!

Ши сразу сказал:

– Дайте посмотреть.

Они провели почти час, одним поворотом превращая инструмент в телескоп, другим - в микроскоп.

– Как он работает? - продолжал спрашивать Брендон.

– Не знаю, - повторял Мур. В конце концов он сказал: - Я уверен, в нем действуют концентрированные силовые поля. Поворачивая, мы преодолеваем значительное сопротивление поля. Для больших инструментов потребуются моторы.

– Хитрая штука, - сказал Ши.

– Больше того, - сказал Мур. - Это совершенно новый подход к теоретической физике. Прибор фокусирует свет без линз и может собирать свет с разных дальностей без изменения фокусного расстояния. Ручаюсь, его можно превратить одновременно в пятисотдюймовый телескоп на Церере и в электронный микроскоп. Больше того, я не вижу никаких хроматических аберраций. Этот значит, что он волны всех длин изгибает одинаково. Может, не только волны света, но и радиоволны и гамма-лучи. Может, искажает и гравитацию, если гравитация - тоже тип излучения. Может быть...

– Стоит денег? - сухо прервал его Ши.

– Сколько угодно, если разберутся, как он работает.

– Тогда мы не пойдем с этим в Транскосмическую страховую. Сначала посоветуемся с юристом. Входит ли этот предмет в то, от чего мы отказывались, подписывая соглашение? Ведь он уже был твоим, когда ты подписывал бумаги. Кстати, законны ли эти расписки, если мы не знали, от чего отказываемся? Может, их признают недействительными.

– Кстати, - сказал Мур, - не думаю, чтобы этим могла распоряжаться частная компания. Нужно связаться с каким-нибудь правительственным учреждением. И если это стоит денег...

Но Брендон кулаками бил себя по коленям.

– К дьяволу деньги, Уоррен! Конечно, я возьму деньги, сколько мне предложат, но не это главное. Мы будем знамениты, знамениты! Представьте себе. Сокровище, затерянное в космосе. Гигантская корпорация двадцать лет прочесывает пространство, чтобы найти его, и все это время им владеем мы, забытые. И вот в двадцатую годовщину потери мы находим его снова. Если эта штука сработает, если аноптикон станет частью новой техники, нас никогда не забудут.

Мур усмехнулся и начал хохотать.

– Верно. Ты это сделал, Марк. Сделал именно то, что и собирался. Спас нас из забвения, куда нас забросило.

– Мы все это сделали, - сказал Брендон. - Майк Ши представил необходимую начальную информацию. Я разработал теорию, а у тебя оказался инструмент.

– Ну, ладно. Уже поздно, скоро вернется жена, так что давайте пока поработаем. Мультивак подскажет, в какое учреждение нужно обратиться и...

– Нет, нет, - сказал Брендон. - Сначала ритуал. Заключительный тост годовщины с соответствующим изменением. Будь добр, Уоррен. - И он протянул руку за бутылкой джабры, опустевшей только наполовину.

Мур осторожно наполнил до края каждый стакан.

– Джентльмены, - торжественно сказал он. Все трое подняли стаканы. Джентльмены, за сувениры "Серебряной королевы", которые нас не подвели!