Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

— Тому, кто хоть немного разбирается в биологии.

Они раздраженно замахали руками.

— Жалкий получеловек, ты просто завидуешь высшим расам!

Адам сказал:

— В Дадиче я попал в здание кладбища или морга — не знаю, как вы называете такие заведения. Я видел, как синие раскололи череп умершего субчасча и вложили ему в голову своего детеныша. Они обманывают вас, не брезгуют самой низкой ложью, чтобы вы и дальше оставались у них в рабстве. Дирдиры, без сомнения, проделывают подобные трюки для своих подопечных, хотя сомневаюсь, что те надеются когда-нибудь перевоплотиться в хозяев. — Он посмотрел на Анахо, сидевшего напротив него за столом. — Что скажешь?

Голос его приятеля немного дрожал:

— Нет, мы не надеемся превратиться в дирдиров, подобные небылицы — обычные суеверия и сказки. Они — солнце, а мы — их тень; но и мы, и они вышли из Первичного яйца. Дирдиры — высшая форма космической жизни; мы можем только подражать, и делаем это с великой гордостью. Какой другая раса достигла столь высокой степени цивилизации, такой славы, такого величия?

— Раса людей, — сказал Адам.

Анахо сделал пренебрежительную гримасу.

— Ты имеешь в виду обитателей Кета? Жалких мечтателей? Пустых фантазеров? Бродячих фокусников, шутов? Никто на Тчаи не может равняться с дирдирами!

— Нет, нет, нет! — перебивая друг друга, визгливо закричали прислужники синих. — Каждый получеловек — грязь, отброс, выродок субчасчей. Некоторые отщепенцы идут служить дирдирам. Настоящие люди пришли с планеты часчей!

Анахо возмущенно отвернулся.

— Это заблуждение, хотя думаю, вы мне не поверите, — возразил Рейш. — Все вы ошибаетесь.

— Ты говоришь так уверенно, что, право, удивляешь меня, — произнес субдирдир деланно небрежным тоном. — Может быть, просветишь нас и откроешь истину?

— Может быть. Но не сейчас.

— Почему? — настаивал Анахо. — Такое знание послужит нам во благо.

— Факты известны тебе так же хорошо, как и мне, — заметил Рейш. — Сделай выводы сам.

— Какие факты? — забеспокоились субчасчи. — Какие выводы?

— Ничего сложного. Вы — рабы, да и субдирдиры тоже. Люди биологически отличны от ваших хозяев, так же как от ваннэков и пнумов. Без сомнения, ваши предки не зародились на Тчаи. Вывод: представителей человеческой расы привезли сюда как рабов много веков назад, похитив с их родной планеты.

Субчасчи ворчали; Анахо молча изучал потолок. Жители Перы, сидевшие за столикам поблизости, удивленно качали головами и вздыхали.

Чем дальше, тем горячее шли споры. Наступил вечер. Прислужники синих забились в угол и о чем-то оживленно беседовали: двое убеждали третьего.

На следующее утро они покинули Перу и направились в Дадиче, причем воспользовались услугами Эмминка. Рейш наблюдал, как субчасчи рассаживаются в повозке, с чувством растущей тревоги. Они наверняка расскажут и о его действиях, и о странных еретических теориях. Синие вряд ли оставят такие свидетельства без внимания. Положение усложняется. Это может обернуться очень плохо. Что, если бросить все и бежать в степь? Но такая перспектива пока совсем его не привлекала.

Днем Рейш наблюдал за тем, как тренируются первые добровольцы городского ополчения, шесть взводов по пятьдесят человек каждый, вооруженные разными видами оружия — катапультами, саблями, короткими кинжалами, одетые так же разнообразно и пестро, в шаровары, халаты, бурнусы, куртки и короткие юбки, рваные лохмотья и шкуры. Многих носили бороды, другие скрутили длинные волосы на макушке в пучок, у некоторых на плечи свисали растрепанные космы. Печальное зрелище! Адам с отчаянием наблюдал за тем, как неуверенные в себе, неуклюжие защитники Перы скользили и спотыкались, кое-как выполняя распоряжения. Шесть командиров, тоже не проявлявшие особого энтузиазма, потели и ругались, к месту и не к месту отдавали приказы. Возглавлявший ополчение Баоян раздраженно кричал.

Наконец Рейш отозвал двух командиров, выбрал новых. Взобравшись на повозку, он обратился к собравшимся:

— Все это никуда не годится! Неужели непонятно, зачем вы здесь? Вы должны научиться защищать себя! — Он оглядывал одно за другим мрачные лица, потом указал пальцем на ополченца, который что-то бурчал себе под нос. — Ты! Что ты там бормочешь? Говори!

— Я сказал, что маршировка — одна дурость. Мы только зря тратим силы. Какая от нее польза?

— А вот какая: вы учитесь быстро и решительно выполнять приказы. Двадцать человек, сплоченных в отряд, сильнее сотни разрозненных воинов. В сражении командир намечает, как действовать, а бойцы выполняют его распоряжения. Без дисциплины любые планы будут бесполезны, а битвы проиграны. Теперь понятно?

— Ха! Как могут люди победить в бою? У синих есть электрические ружья и сабли, боевые воздушные корабли. У нас — только песчаные пушки. Часчи непобедимы, они раздавят нас, как муравьев. Легче прятаться среди руин. Так мы всегда жили в Пере.

— Но сейчас многое изменилось, — возразил Адам. — Если не хотите сражаться как настоящие мужчины, наденьте юбки и выполняйте женскую работу. Выбирайте. — Он замолчал, ожидая ответа, но ворчун только переминался с ноги на ногу, опустив голову.

Сойдя с повозки, Адам стал распоряжаться. Нескольких человек он послал в крепость принести тюки ткани и кожи. Другие принесли ножницы и бритвы; всех бойцов, невзирая на протесты, постригли и выбрили. В одном из домов собрались горожанки и стали кроить и шить форму: длинные куртки без рукавов из белой ткани с черным зигзагом «молнии», нашитым на груди. Командиры получили черные погоны, у них были короткие рукава из красного материала.

На следующий день отряды маршировали уже в новых «мундирах» и демонстрировали гораздо большую слаженность — можно даже сказать, бойкость, удовлетворенно отметил про себя Адам.

На третий день после отъезда трех субчасчей случилось то, чего ожидал Рейш. Над степью появился большой летающий плот, шестидесяти футов в длину и тридцать в ширину, и поплыл к Пере. Он сделал круг над городом и опустился на площади, напротив постоялого двора «Мертвая степь». Двенадцать коренастых субчасчей в серых шароварах и пурпурных жакетах спрыгнули на землю и замерли, держа руки на пистолетах. На палубе, оглядывая площадь из-под нависших лбов, стояли шестеро синих. В них угадывались особы высокого ранга; об этом свидетельствовали обтягивающие костюмы из филигранного серебра, высокие серебряные шлемы, налокотники и наколенники.

Синие что-то коротко приказали своим слугам. Двое из них подошли к дверям постоялого двора и обратились к хозяину:

— Человек, называющий себя именем Рейш, стал вашим предводителем. Вели ему выйти и предстать перед благородным часчем.

Рассерженный и немного испуганный хозяин грубо ответил:

— Он занят! Тебе придется подождать, пока он не освободится.

— Позови его! Быстро!

Адам выслушал новости с мрачным видом, но без особого удивления. Несколько минут он сидел неподвижно и раздумывал. Наконец со вздохом принял решение, которое в любом случае должно изменить жизнь людей в Пере, или даже на всей планете Тчаи. Он повернулся к Тразу, отдал несколько приказаний и медленно направился в общую комнату постоялого двора.

— Скажи часчам, что я буду говорить с ними здесь.

Хозяин «Мертвой степи» передал его слова прислужникам синих. Они отправились к своим повелителям.

В ответ прозвучала целая серия гортанных звуков. Синие медленно спустились с палубы летательного аппарата, подошли к постоялому двору и остановились перед ним в ряд, блестя серебром своих костюмов. Субчасчи вошли в общую комнату. Один из них пролаял:

— Который из вас главарь? Пусть поднимет руку!

Пройдя мимо прислужников синих, Рейш вышел во двор и встал перед их хозяевами, важно взиравшими на него сверху вниз. Он с интересом вглядывался в лица этих странных созданий: глаза, похожие на маленькие металлические шарики, блестели под нависшими тяжелыми лбами, носы со сложно прорезанными отверстиями кончались разветвленными наростами. Шлемы и филигранное серебро одежды сверкали на солнце. Сейчас часчи никак не походили на шутников, пусть даже жестоких; они выглядели серьезными и угрожающе-угрюмыми.