Наследник славы. Часть 1 (СИ)

Однако уже к концу первого месяца заметно возросшая мышечная масса позволила членам экипажа забыть об увеличившемся тяготении. Этому в немалой мере способствовала и та диета, которую подобрал каждому из них командир. Он, кстати, взял на себя и роль медика.

Образовавшуюся уйму свободное время земляне использовали для дальнейшего ознакомления с кораблем, его устройством и оборудованием. Судя по всему, корабль изначально предназначался для каких-то научных экспедиций.

Савелий Михайлович очень скоро нашел себе занятие по душе. "Люблю астрономию, знаете ли, - почти каждое утро теперь заявлял он Роману за завтраком, потирая руки, - Астрономия моя страсть". После чего прямиком отправлялся в астрономический отсек, где мог просиживать сутками, пока Роман буквально не выволакивал его оттуда. Вход в астрономический отсек открывался узким лазом с неким подобием весьма неловкой винтовой лесенки из рубки управления. Поднявшись по нескольким ступенькам, попадаешь в на удивление небольшое круглое помещение с невысоким потолком и тремя креслами по центру. Оно чем-то походило на комнатку для курения.

Но стоило потухнуть освещению... как вы оказывались в бесконечном открытом космосе! Сияющие звезды обступали вас со всех сторон. Казалось, в следующее мгновение ужасный космический холод набросится на тебя, превращая живую теплую плоть в кусок льда. Или твое тело разорвет в кусочки, в атомы твоим же внутренним давлением.

Стены, пол, потолок отсека сплошь закрыты большими вогнутыми экранами. Профессор поначалу думал даже, что эти экраны являются окнами - настолько естественную картину окружающего пространства они выдавали. Вскоре земляне привыкли и, сидя в удобных откидывающихся креслах в центре отсека, с упоением исследовали открывавшиеся их глазам красоты Вселенной. По просьбе, обращенной к центральному процессору корабля тот или иной участок можно приблизить настолько, что у отдельных, наиболее близких от них звезд, становились различимы даже вращающиеся вокруг них планеты. Планеты, совершенно невидимые в начале, неожиданно возникали из мглы моргающими точками, неслись навстречу, превращаясь в небольшие серпики. Росли, росли, росли, вдруг набегая с безумной скоростью, заполняя собой значительную часть экрана. На некоторых из них удавалось даже словно спуститься к поверхности на несколько километров, а то и сотен метров, путешествуя над ее поверхностью, планируя птицей на невидимых крыльях. Одни из планет не имели атмосферы, другие (таких большинство) в той или иной мере затянуты газовыми пузырями самых разных цветов. Две из множества обнаруженных с помощью Шуке планет необычайно похожи на Землю. На них моря и реки. Правда разглядеть, есть ли там жизнь, невозможно даже с этими поразительными технологиями зартеннарцев. Больше всего Романа поражало, захватывало дух, то обстоятельство, что это вовсе не монтаж, не цветные кадры научного фильма, не реконструкция художника или предположение фантаста, а реальность. Пусть эта реальность, эти виды и показывают то, что творилось на этих планетах сотни и тысячи лет назад, до того, пока свет сквозь пространство донес её до них. Но реальность! Такой же шок Роман испытал некогда, когда в детстве направил небольшой шестидесяти сильный школьный телескоп на Луну и отчетливо различил на ее поверхности самые мельчайшие детали.

Но даже у этого волшебного "телескопа" была граница его возможностей и наиболее удаленные участки галактики (или уже других галактик?) он затруднялся рассмотреть. Тем не менее границы его зоркости простирались на миллиарды миллиардов световых лет. И этого хватало нашим исследователям с избытком, так как и маленькую толику самой маленькой толики сотой части толики доступного им мира они не смогли бы посетить в своих креслах за всю их оставшуюся жизнь.

***

Корабль в пути уже три месяца. Пассажиры стали привыкать к новому для них образу жизни, свыкнувшись с мыслью о том, что родная Земля убегает от них всё дальше и дальше, навеки оставаясь в глубинах холодного космоса. А что впереди - там будет видно. Какой смысл гадать об этом сейчас?

Их посудина несётся в пространстве под небольшим углом к условной плоскости орбит вращающихся вокруг Солнца планет, что дает прекрасную возможность "попутешествовать" по своей такой родной и такой незнакомой солнечной системе. Это как уезжать на поезде в далёкие края на долгое, долгое время и, глядя на проплывающие за окном деревушки, которых ты раньше никогда не видел и о существовании которых даже не подозревал, с тоской понимать - это твои края. Это твои деревушки. И речушки, и лески - здесь всё твоё. Здесь ещё живут твои земляки. И всё вдруг до слёз становится таким родным, таким близким.

Пусть ты никогда не был на Сатурне или Юпитере. Не пролетал мимо Урана, не кружил по орбите вокруг Нептуна. Даже не видел их в телескоп. Но они вращаются вокруг того же Солнца, что и твоя собственная планета. Земля! А Венера или Марс, так это вообще дома, расположенные в твоём родном дворе!

Глава 15. И снова в плену.

Роману откровенно нечего делать. Он скучает. Все вокруг заняты делом. Шуке беспрестанно носится по всему кораблю, что-то высматривая, что-то перемещая из одного угла в другое, что-то изучая на экранах рубки управления, проверяя исправность всего, что только возможно проверить. Раздает команды - по делу и без дела. На нём огромная ответственность! Он - капитан.

Но Роман не раз уже ловил брошенные штурманом на капитана откровенно пренебрежительные взгляды. Штурман понимает, что реально занята управлением корабля лишь она, астронавигатор Зэнь-Ди. Остальные играют роль балласта, который необходимо доставить в определенную точку и там выгрузить на берег. Её настроение все больше беспокоит Романа.

Профессор занят какими-то расчетами и безвылазно сидит в астрономическом отсеке. Роману же это вскоре наскучило. Он попытался помочь кому-либо из друзей, но его отовсюду выгоняли. Он всем мешает и больше раздражает своими нелепыми вопросами, чем оказывает помощь.

Особенно расстраивает Романа явно изменившееся к нему отношение Зои. Вернее полное отсутствие этих отношений. Девушка теперь постоянно в делах. В редкие минуты встреч она воспринимала его не как некогда горячо любимого человека, а как надоедливого глупого пассажира. Бесполезный балласт.

Роман первое время успокаивал себя тем, что просто Зоя сейчас очень занята управлением кораблем, на что у неё уходит почти все время. На неё столько всего свалилось. И когда она будет посвободнее, всё вернется на прежние места. Их отношения еще наберут прежний пыл. Все-таки по штату полагалось почти десять человек экипажа - ей же приходилось большую часть работы выполнять одной. Землян она даже близко не допускала к управлению. Шуке доверяла больше, но тоже лишь там, где не требовалось принятия каких либо ответственных решений. Когда её, обессиленную, на вахте всё же сменял Шуке, Зоя, едва добравшись до каюты, проваливалась в сон.

Шуке, заметивший наконец угнетенное состояние друга и поняв его причину, попытался успокоить:

- Пойми, ей сейчас не до тебя.

- Да я понимаю, что она очень занята. На нее навалилось столько работы. Но и я ведь ей не чужой. Могу и помочь... ну хоть на что-то да я, наверное, сгожусь. И ей бы было полегче.

Шуке внимательно посмотрев на землянина, вздохнул:

- Пойми. Не в усталости дело.

- А в чем? - искренне удивился Роман.

Шуке долго думал, прежде чем ответить. Наконец сказал.

- Я понимаю, что тебе и Михалычу очень непросто. Вы покинули родную планету. Не знаете, вернетесь ли когда на неё. Не знаете, что вас обоих ждет впереди.

Роман каждый раз кивал. Шуке продолжил:

- А Зоя простая девушка с Зар-Тенарра. Она не по своей воле попала в водоворот политической жизни своей планеты и раньше об этом особенно не задумывалась. Не по своей воле (вернее - не совсем по своей) попала на Землю. Всё для неё раньше было окутано романтикой. Для неё раньше всё казалось просто. Она - борец за правое дело. Теперь же она осознала, что действительно возвращается домой. В качестве кого? Она понятия не имеет, как её там примут. Её поступок, её отношение к тебе многими на Зар-Тенарре будет воспринято как предательство. Даже её соратниками по борьбе. Одно дело, споры между сквиргами, другое, отношение с представителем инопланетного мира. То есть с тобой. Она раньше, пока жила на Земле, об этом не задумывалась. А сейчас? Кто она? Кто ты для Зар-Тенарра? Кто ты для неё!? В ней борются два чувства, любовь к тебе и долг перед родным миром. Кроме того она еще и бунтовщик! А теперь, когда привезет на Зар-Тенарр тебя и меня, вообще один из главных бунтовщиков. Как ты думаешь, друг, каково ей? А ведь она из аристократического рода. Чувство долга у нее впитано с молоком матери. В переносном смысле конечно. Наши самки не вскармливают детенышей молоком.