Обреченная

Кейси быстро отмотала назад пленку записывающего устройства, нервно улыбнулась и наконец продолжила интервью.

- Мистер Макаллистер, через неделю Обреченной не станет. Здесь царят холод и уныние, а эта каменная башня за вашей спиной - очевидно, единственное строение на планете. Что привело вас в это богом забытое место?

- Нездоровое любопытство, Кейси.

- Нет-нет, я серьезно!

- Я всегда сама серьезность. Зачем еще прилетать сюда? Менее всего мне хочется показаться брюзгливым, но утрата - единственное, с чем мы имеем дело постоянно. Это - неотъемлемое свойство жизни. Мы теряем родителей, друзей, близких. Теряем место, где выросли, теряем целый круг знакомых. Мы тратим ужасно много времени на догадки о том, что случилось с бывшими учителями, любовниками и ближайшими знакомыми.

И вот, увы, мы теряем планету. Событие совершенно уникальное в истории человечества. Целая планета, о которой нам теперь известно, что она была прибежищем своей особой разумной жизни и все еще остается местом обитания живых существ, уходит в небытие. Полностью и безвозвратно. Через несколько дней от нее не останется ничего, кроме того, что мы вывезем отсюда.

Кейси кивнула и сказала ему то, что он и так знал: получилось отлично.

- Сегодня поутру вам выпала возможность, - произнесла она, - сходить к башне. Каково было ваше впечатление? Что показалось вам наиболее важным?

Макаллистер задумчиво посмотрел на строение.

- Нам известно, что, кто бы ни возвел эту башню, он оставил после себя телескоп, словно давал понять: мы тоже мечтали отправиться к звездам.

Однако все они исчезли, Кейси. Наверняка здесь была своя, местная версия Гомера и Моисея, Иисуса, Шекспира и Ньютона. Мы видели трубки для метания отравленных стрел и знаем, что вокруг городов возведены стены. Легко догадаться, что здесь велись кровопролитные войны. Должно быть, у них были свои походы Александра, Наполеона и Нельсона, свои гражданские войны. А теперь все это будет навсегда утеряно. Это - весьма значительная катастрофа. И по-моему, стоило прилететь и посмотреть на нее. Не так ли?

- Полагаю, вы правы, мистер Макаллистер. Как вы считаете, с нами может случиться нечто подобное?

Он рассмеялся.

- Хочется верить.

- Безусловно, вы шутите.

- Мне отрадно думать, что когда придет и наш черед, настанет время покончить с нашим существованием, мы сделаем это столь же грациозно, как обитатели этой планеты. Я хочу сказать, что трубки для метания отравленных стрел сообщат нам все, что нам необходимо знать о местных жителях. Несомненно, они были отчасти вероломны, беспринципны, лицемерны и невежественны, как наши братья и сестры. Однако катастрофа все искупает. Она наделяет их достоинством, которого в противном случае им бы никогда не видать. Весьма достойные похороны.

Поскольку мы в точности не знаем, на кого они были похожи, то будем вспоминать их в своего рода блистающем ореоле славы. Люди будут говорить о малейванцах приглушенными голосами и с большим уважением. Попомните мои слова: какой-нибудь олух из Конгресса или Совета захочет воздвигнуть в их честь памятник. В то время как, в сущности, мы можем с уверенностью утверждать лишь одно: за все свои деяния они имеют полную амнистию, поскольку не были пойманы с поличным.

Найтингейл не мог припомнить, чтобы когда-нибудь кого-нибудь ненавидел. Кроме Макаллистера. Когда издатель попросил Найтингейла уйти в башню, он мысленно стал искать верную отповедь, едкое замечание, уязвившее бы этого праздношатающегося, самонадеянного типа. Однако на ум ничего не приходило. Он, конечно, мог бросить ему: «Ах ты чертов фигляр», но Макаллистер просто-напросто отмахнулся бы от него. Пустозвон. Позер.

Из башни вышел пилот посадочного модуля «Звезды» с очередной деревянной конструкцией.

- Кресло, - пояснил он.

- Хорошо.

- Хатч сказала, что я могу забрать его.

- Ладно.

Найтингейл неохотно, но все же выполнил просьбу Макаллистера оставаться за пределами границы обзора сканера. Однако при этом никак не мог должным образом выполнять свою работу: наблюдать за окрестностями, особенно за той полоской деревьев, откуда накануне выходило кошачье прямоходящее. Поэтому он демонстративно-вызывающе вышел на несколько минут, прошелся, а затем возвратился в башню.

Он слушал, о чем переговаривались в туннелях. Тони, тащившая каменную глыбы с надписями на поверхность, сообщила, что обнаружила монетку.

- Какого рода? - взволнованно осведомился Найтингейл. - Что на ней?

Он стоял снаружи, наблюдая за деревьями и Везералом.

- Минуточку, - попросила она.

Пока он ждал, земля зашевелилась.

Она вздыбилась прямо под его ногами. В посадочном модуле Макаллистер и Кейси прекратили разговор, повернулись и уставились на Найтингейла. Везерал прошел полпути между башней и своим кораблем и остановился в нелепой позе, держа кресло над головой.

Земля снова задвигалась и швырнула Найтингейла ничком в снег. Он услышал по общей системе связи испуганные крики. Одна опора челнока «Уайлдсайда» стала выгибаться и подломилась. Почву резко тряхнуло еще раз. Земля и небо, казалось, чего-то ждали. Надвигалось нечто большее, и он чертовски хорошо осознавал это.

Он подумал: «Не укрыться ли в башне?» Но это было бы глупо. Зачем самому лезть под камни? Вместо этого Рэнделл решил отойти в сторону, но успел сделать всего несколько шагов, и земля затряслась снова. На этот раз толчок был очень сильным. Найтингейл опять упал. По всему вокруг пробежала рябь. Снег под ногами Везерала разошелся трещиной. Пилот попытался ускориться, по-прежнему нелепо волоча кресло. Но тут земля резко разверзлась, и Везерал провалился. И исчез. Посадочный модуль зашатался из стороны в сторону и тоже заскользил в образовавшуюся расщелину.

Все происходило в неестественной тишине. Если Везерал и кричал, взывая к помощи, то находился не на линии связи с остальными. Вдруг грохот чуть не разорвал барабанные перепонки Найтингейла. Шум стоял такой, словно океан обрушивался на скалистый берег. Планета начала содрогаться. Толчок и затишье. Затем снова толчок. Огромная каменная глыба вмяла снежный покров в пяти метрах от Найтингейла. Он посмотрел вверх и понял, что это с башни упала крыша, и еще увидел, как сама башня стала крениться на бок.

Дыра, в которой исчезли Везерал с посадочным модулем, ширилась. Образовывалась брешь. Постепенно она превращалась в бездну.

Макаллистер, сидя в челноке «Уайлдсайда», выпучив глаза глядел на Рэнделла - или, возможно, на башню. «Ага, - подумал Найтингейл с чувством мрачного удовлетворения, - это тебе не на экран смотреть!»

Марсель с орбиты требовательно осведомился, что случилось. Чианг сообщил, что стены обрушились. От башни отплывало облако пыли. Хатч по общему каналу связи приказывала всем выйти наружу.

Келли, находившаяся на первом надземном уровне, высунулась в окно и спрыгнула на землю. Несмотря на заметную высоту, она нисколько не пострадала.

- Они еще не поднялись? - спросила она.

Хатч, все еще пребывающая на связи, что-то ответила. Найтингейл не сразу смог разобраться, что она сказала.

- Рэнди, вы там?

- Здесь! - отозвался он. - И Келли со мной.

Только тогда Чианг нетвердой походкой, спотыкаясь, вышел из башни.

- Гляди, - сказала ему Келли.

Найтингейл перевел взгляд на их посадочный модуль. Тот поднялся и висел в воздухе, стараясь избежать тряски земли.

- Макаллистер угоняет наш корабль, - произнес он.

- Об этом потом. Где Тони? - волновалась Хатч.

- Не знаю. Все еще внутри.

- А что с Чиангом?

- Он здесь. С нами.

- Тони? - позвала Хатч.

Ответа не последовало.

- Тони!

Снова никакого ответа.

- Разве она не была с тобой внизу? - спросил Чианг.