Звёздный егерь

Глава 2

В редакционном буфете, несмотря на сравнительно ранний час, уже сидели репортёры «Пальмиры-информ». Я на минуту остановился. Хотелось уединения. Но не строгого холодного уединения пустого кабинета, а уединения тёплого, дружелюбного, которое пахнет резаным лимоном и варящимися сосисками. У входа, уткнувшись в чью-то рукопись, угрюмо тянул апельсиновый сок чернокожий Нгомо. Самый дальний, потому самый излюбленный мною угловой столик был уже оккупирован отделом искусства в полном составе: сгрудившись всемером вокруг четырёхместного столика, заставленного чашками с дымящимся кофе, они яростно и самозабвенно обсуждали очередную изовыставку. Я прошёл к единственному свободному столику в центре зала.

Мягко шурша резиновыми колёсиками, подкатила Зоенька — кибер-буфетчик, наделённый юмористами из хозгруппы обликом хохломской матрешки.

«Завтра вылетаю», — я попытался сосредоточиться на своих проблемах.

В дверь буфета просунулась краснощекая голова, перечеркнутая вдоль аккуратным пробором.

— Салют сачкам! — жизнерадостно закричала голова. — Лестера тут нет? Никто не видел? Где ж тогда ему ещё бездельничать… — Не дожидаясь ответа, физиономия ухмыльнулась и исчезла.

В буфете воцарилась напряжённая тишина. Мужчины насупились, женщины обиженно порозовели. Фотооператор Сюзи Кадо возмущённо вскочила, хлопнула ладошкой по столу:

— Нет, сколько можно терпеть его выходки! Что он себе позволяет! Мы, между прочим, имеем право пить кофе, где нам хочется…

— Перестань, Сюзи, — флегматично махнул рукой Нгомо. — Что ты, Новичкова не знаешь?..

Сюзи осеклась и пристыженно села: она знала Новичкова.

Юрий Андреевич Новичков принадлежал к той категории людей, в которых сразу же, с первого знакомства, узнаешь шумных и нахальных бездельников. Новичковы становятся порой каким-то неотъемлемым элементом учреждения, словно кукушка при часах-ходиках. Часы делают своё нужное дело, а кукушка периодически выпрыгивает из штатного окошка с бодрым, всеми слышимым «ку-ку». Я, конечно, допускал, что излишне суров в оценке Новичкова, но ничего не мог с собой поделать: меня поражало, как много людей, не задумываясь, принимают кукушку за самую важную, работящую часть в часовом механизме.

«И с таким вот «служебным феноменом» придётся лететь на другую планету, может быть, опасную. Почему?» Я мысленно возмутился навязанному решению Таламяна.

Я допил кофе, вставил в ухо телефончик кассеты и, отбросив мысли о малоприятном партнёре, углубился в прослушивание.

История экспедиции на Мегеру в самом деле оказалась загадочной. Я быстро набросал конспект.

Восемнадцать лет назад стартовала интересующая меня экспедиция Бурцена. В состав исследовательской группы входили Феликс Бурцен, руководитель экспедиции, специалист по космоэкологии. Его жена, биолог Елена Бурцен, она же бортовой врач. Терри Масграйв — пилот, кибернетик, механик по спецоборудованию. Альберто Тоцци — космогеолог. Анита Декамповерде — геофизик. Набиль Саади — астробиолог и контактолог.

Мегера оказалась первой и последней планетой в маршруте Тринадцатой гиперкосмической. На третий день после посадки Бурцен и Декамповерде, работая в лесном районе рядом с озером, сообщили на базу, что в их сознании возникают сумбурные, ни на что не похожие картины. Бурцен высказал предположение, что это могло быть первой попыткой мегерианского разума к контакту. Масграйв посоветовал им усилить защитное поле костюмов, но тут видения стали ослабевать и вскоре прекратились. Бурцен сказал, что они останутся ещё на час и потом будут возвращаться.

Больше сообщений не поступало. Когда на базе заволновались и отправились на их поиски, исследователи исчезли. Защитные костюмы выловили в озере. Шлемы нашли позже в траве. Зачем Бурцену и Декамповерде понадобилось снимать шлемы, осталось тайной, но оплошность эта оказалась для них роковой: по мнению большинства экспертов, именно в этот момент они оказались жертвами непонятной стихии.

Неуверенной ноткой в первом отчёте прозвучала версия о трагическом исходе телепатического контакта, но члены чрезвычайной, да и последующих экспедиций никаких видений не наблюдали, на основании чего был сделан вывод, что присутствие внеземного интеллекта на Мегере маловероятно.

А всё-таки, что это за картины виделись Бурцену и Декамповерде перед гибелью? Почему астронавты сняли шлемы? Может, всё же был контакт, который привёл к трагедии?

Глава 3

Я решил лично переговорить со всеми, кто побывал на Мегере. Их оказалось двадцать семь человек. Не так уж мало, но, если учесть, что все они работали в других солнечных системах, пользоваться простой телерадиосвязью было бессмысленно: короткое интервью по принципу «вопрос — ответ» растянулось бы на долгие недели. Оставалось запросить канал гиперпространственной связи. Для информационного вестника могли предоставить один вызов, максимум — два…

Я набрался решимости и лично направился к редактору.

От Таламяна я вышел огорчённым, но не обескураженным. На большее, чем четыре вызова дорогостоящей гиперсвязи, всё равно трудно было рассчитывать. Выбирать не пришлось: самые интересные подробности могли дать только четверо спутников Бурцена и Декамповерде. Не откладывая, я сел в лифт, чтобы вознестись на шестой этаж, где у нас размещается переговорный пункт.

В информатории я занял свободный бокс, включился в канал гиперсвязи, набрав личные номера Елены Бурцен, Саади, Масграйва и Тоцци. Почти сразу же компьютер сообщил, что первый абонент вызов принял. Я почувствовал знакомое волнение, которое всегда испытываю перед разговором с незнакомым человеком. Интересно, как отнесётся к моим неожиданным вопросам жена — вернее, вдова космоэколога Бурцена?

Экран на моём столе, до этого бесцветно-холодный, ожил, затеплился чуть подрагивающим изображением. Передо мной возникло строгое, не слишком приветливое лицо женщины, чей возраст только-только вошёл в категорию, которую принято называть «немолодой». Глаза её, серые и чуть раскосые, видимо, не знавшие косметики, смотрели с настороженным любопытством и почему-то с обидой. До меня вдруг дошло, что я её разбудил. Это же надо быть таким невнимательным: не удосужиться уточнить, который у них на Земле час суток. Называется, создал атмосферу взаимного расположения…