Ночные джунгли

Ногар раздраженно смял газету в комок. Хрупкая бумага раскрошилась, как высохший кленовый лист. Раджастан отряхнул руки от бумажных крошек и направился в гостиную.

В гостиной с ковровой дорожкой на полу из «мебели» имелся лишь старый компьютер. Ногар подошел к аппарату, вздымая ногами клубы пыли. Вряд ли эта развалюха работает, подумал Раджастан, но надо все же попробовать.

— Включение, — сказал он громко.

Как ни странно, компьютер услышал его — машина ответила на команду негромким щелчком. Ногар осмотрел аппарат, пока тот нагревался. Это был компьютер производства корпорации «Сони», значит, подумал Раджастан, он по меньшей мере лет на пять старше газеты.

Видеодисплей не функционировал, но динамик, потрещав несколько секунд, сказал скрипучим голосом:

— Аппарат включен.

Ногар запросил информацию о количестве вызовов, записанных на автоответчике, — их оказалось сто двадцать восемь.

— Воспроизведение, — приказал Раджастан, и через несколько мгновений из динамика донесся голос, прерывавшийся негромким жужжанием.

— Дорогая мисс Торавич — бззт, я хотел бы выразить вам — бззт — признательность за ваш щедрый вклад в фонд нашей — бззт. — Искренне ваш Джозеф Байндер. — На индикаторе высветилась дата — 19 июля 2053 года.

Ногар улыбнулся. 19 июля, суббота. Именно в субботу Стефи последний раз видела Джонсона живым — на заседании комитета по фондам. И Байндер именно в этот день благодарит несуществующую Кэти Торавич за щедрое пожертвование, пожертвование, которое, вероятно, стало составной частью тех пропавших — или не пропавших? — трех миллионов.

Теперь Раджастан получил в свои руки кое-какие карты. Интересно, как поведут себя Томсон или Харрисон, когда он швырнет им в лицо эту информацию? Однако это было лишь одно из посланий.

— Продолжай, — бросил Ногар компьютеру.

— Мой дорогой друг К — бзт — Торавич, хотя я не имею возможности — бззт — с вами лично, смею вас заверить, что не обману ваших ожиданий. Я намерен всеми — бззт — бороться за права — бззт — избирателей. Я рад, что в этой — бззт — еще есть такие — бззт — как вы, настоящие патриоты. Благодарю вас, — бззт — друг, за ваш вклад в наше общее — бззт — Ваш Колумбия.

Ногар не верил в совпадения. Первые два послания оказались выражением благодарности за финансовую поддержку политических деятелей.

Следующим было послание от некоего Бертольда Шварца из Литтл Рока, штат Арканзас, который благодарил мисс Торавич за помощь в проведении его предвыборной кампании. Он обещал, в случае его избрания в Сенат, сокрушить мягкотелых политиков, выступающих за отмену ограничений на иммиграцию моро.

Прентис Шарват из Джексона, штат Миссисипи, прислал благодарность на той же неделе, что и Шварц. Этот так же выдвигал свою кандидатуру в Сенат. Ногар знал его, как наиболее радикально настроенного против моро конгрессмена Палаты представителей. Шарват не скрывал того, что, попади он в Сенат, он не остановится на стерилизации. Он вынашивал планы полной депортации моро из Штатов — насильственной, если возникнет необходимость.

Раджастан прослушал каждое из посланий, приходивших на адрес Кэти Торавич в течение двух лет. За некоторыми исключениями, все эти послания исходили от благодарных политиков. Ногар насчитал свыше девяноста конгрессменов и трех сенаторов, которые выражали свою признательность Кэти Торавич за ее щедрые пожертвования.

Расходы несуществующей «Мисс Торавич» значительно превосходили размеры ее жалованья.

Ногар проковылял к желтому «Тори», слегка ошеломленный потоком информации о продажных политиканах. Забрался на заднее сиденье и минут десять сидел, не говоря ни слова. Таксистка терпела, сколько было в ее силах, потом не выдержала и осведомилась:

— Так и будем сидеть, или у вас еще какие-нибудь планы?

— Поехали на Мэйфилд-Роуд. За зданием «Треугольника» есть гараж, знаешь?

Она кивнула и снова начала болтать, как только «Тори» выехал за пределы Шейкера. Ногар, погруженный в свои мысли, не обращал на нее внимания. Теперь надлежало навести порядок у себя дома, хотя там Раджастана могли поджидать — или полиция, или Зипперы. Нужно было стереть кое-что из памяти компьютера, забрать оставшиеся обоймы для «Винда» и, конечно, отвезти Кэт в относительно безопасное место — к Мэнни.

Но в свои «апартаменты» ему следовало проникнуть другим путем, и, к счастью, такой путь существовал.

Когда они подъезжали к «Треугольнику», Раджастан увидел свой «Джербоа», вернее, то, что от него осталось, — обгоревший остов у одного из бетонных пилонов под старым железнодорожным мостом. Зипперы уже побывали здесь и оставили свою «визитную карточку». Самих крыс поблизости не было видно, хотя Ногару показалось, что он заметил какое-то движение в конце Мэйфилд Роуд.

Трехэтажный гараж располагался позади «Треугольника». «Тори» подрулил к воротам. Ногар открыл их с помощью карточки-ключа и сказал таксистке проехать на третий уровень. Когда она припарковала машину, Ногар отстучал на счетчике еще сорок долларов.

— Подождешь меня здесь?

— Конечно, мистер.

Раджастан выбрался из машины, проковылял до ограждения на краю третьего этажа и выглянул наружу. Боковые стены каждого уровня гаража представляли из себя металлическую сетку, окутанную колючей проволокой. Хотя гараж был относительно новым добавлением к зданию «Треугольника», один угол сетки на третьем этаже проржавел и оторвался от бетонного пола.

Через эту дыру и выглядывал сейчас Ногар. Внизу, в метре от уровня пола, начиналась гудронированная крыша примыкающего к гаражу жилого дома. От одного запаха у Ногара засвербило в носу. Здание заслоняло Раджастану вид на улицу. Хорошо, значит и оттуда, с проезжей части, его невозможно увидеть.

Ногар приподнял угол сетки повыше и, протиснувшись боком через дыру, ступил на крышу здоровой ногой, слегка поскользнувшись на плавящемся от жары гудроне. Слава богу, что у Мэнни нашлись подходящие ботинки, подумал тигр, иначе невозможно было бы очистить мех от этой гадости.

Ногар осторожно стал на крышу обеими ногами и огляделся. Не заметив ничего подозрительного, он двинулся вперед, оставляя следы от ботинок в мягком гудроне.

Стараясь держаться задней стороны, чтобы его не было видно с Мэйфилд-Роуд, Раджастан прошел по крышам нескольких зданий, отделявших гараж от его дома. Тот был на этаж выше соседних, одноэтажных, и Ногару пришлось взобраться по пожарной лестнице, чтобы добраться до одного из незастекленных, забитых изнутри листами многослойной фанеры окон.

Поднявшись до уровня окна, так, чтобы оно оказалось слева от него, Ногар, держась правой рукой за лестницу, левым кулаком сильно ударил по фанере. Она подалась на удивление легко, и лист упал вовнутрь со страшным грохотом. Раджастан замер, вслушиваясь в пыльный полумрак помещения. Ничего. Если кто и поджидал его в засаде, то они ничем не выказывали своего присутствия. Выждав несколько секунд, Ногар влез через оконный проем в чулан второго — нежилого этажа.

Раджастан постоял немного, переводя дыхание, подошел к двери чулана, приоткрыл ее и выглянул в коридор. Все спокойно. Ногар выскользнул из чулана и направился к лестнице, ведущей на первый этаж, к его квартире.

Осторожно спускаясь по ступенькам, он учуял знакомый запах дешевых пинковских духов…

Ногар выхватил из кобуры «Винд» и вжался в стену. Потом, превозмогая боль в правом бедре, одним прыжком преодолел лестничный пролет, пинком распахнул дверь и оказался в своей прихожей, держа карабин наизготовку. Никого. Входная дверь была раскрыта настежь. Косяк ее, расщепленный каким-то острым предметом, доказывал бесполезность установки бронированной двери в деревянной коробке.

И тут Ногар ощутил привкус крови, смешанный с запахом духов. От дурного предчувствия у Раджастана заныло сердце.

Толкнув ногой дверь гостиной, он ворвался в комнату, мгновенно нырнул на пол и откатился к дивану. В гостиной воняло кровью и испражнениями. Ногар вскочил на ноги, бросился в спальню, потом на кухню. Никого… Зипперы не дождались его.