Дорога Отчаяния (ЛП)

— Акционер 703286543, — сказали ему. — Не забывай этот номер. 703286543.

Ему пришлось бы сильно постараться, чтобы забыть его. Номер был напечатан на пластиковой карточке, которую ему дали, на цельном бумажном костюме, который ему дали, на двери комнаты, которую ему дали, он был нанесен на все предметы в маленьком, лишенном окон помещении: на стол, на стул, на кровать, на лампу, на полотенца, на мыло, на экземпляр книги «К новому феодализму», лежащий под пронумерованной подушкой — Акционер 703286543. На утренней поверке в коридоре жирная женщина в сером бумажном костюме младшего менеджера выкрикивала: — Акционер 703286543, — и Джонни Сталин должен был поднять руку и отозваться: — Здесь. Он стоял сразу за акционером 703286542 и перед акционером 703286544, и находил место в строю по номерам, а не по лицам. После переклички жирная женщина зачитывала короткий отрывок и книги «К новому феодализму», произносила короткую проповедь о добродетелям индустриального феодализма и выкрикивала производственные квоты на день, которые акционеры повторяли вслед за ней, выполняя сорок отжиманий, сорок приседаний и пробежку на месте под военную музыку, бьющую из громкоговорителей. Затем они обнажали головы и исполняли Гимн Компании, прижав бумажные шапочки к сердцу. Пока смена В маршировала по коридору к гравибусу, жирная женщина оглушительным голосом информировала их о состоянии акций Компании на мировых рынках. Политика Компании заключалась в том, что все акционеры должны ощущать личное удовлетворение от микроскопического вклада, вносимого каждым из них в общее дело Корпорации Вифлеем Арес. Жирная женщина проверяла наличие смены В в гравибусе: акционер такой‑то, акционер такой‑то, акционер такой‑то. Двери закрывались и гравибус выстреливал вверхивнизивперединазадивлевоивправо, тем временем акционер 703286543 развлекал смену, пародируя бульканье жирной серой женщины. Накренившись так, что все его пассажиры падали друг на друга, гравибус прибывал к месту назначения, двери распахивались, улыбки и смех выключались, как ночные радиопрограммы, и смена В маршировала в цех.

На станках тоже были номера: станок номер 703286543 занимал место на конвейере между станками 703286542 и 703286544. Акционеры занимали места, ревела сирена, поднималась заслонка в начале конвейера и по змеящейся производственной линии начинали поступать компоненты. С 0900 до 1100 (перерыв на чай) и с 1115 до 1300 (перерыв на обед) акционер 703286543 брал кусок пластика, слегка напоминающий формой человеческое ухо, и кусок пластика, похожий на декоративную букву Р и сваривал их вместе на своем монтажном агрегате. С 1300 до 1630 он сваривал вместе еще какое‑то количество ушей и букв Р, а затем смена В завершала работу и маршировала из цеха, навстречу смене А, марширующей в цех. Они снова садились в гравибус и после очередного вверх–вниз и туда–сюда акционеры смены В возвращались в знакомые коридоры. Затем следовал помывка в коридорной душевой со смехом и шутками, длящаяся около часа с небольшим, затем ужин в столовой (настолько похожей на столовую в цеху, что акционер 703286543 иногда задавался вопросом, на одна ли это столовая), а после него товарищи из смены В могли отправиться в бар и по невероятным ценам угоститься смехотворными дозами дайкири со льдом и другими нелепыми напитками, изготовленными в основном из перегнанного тутового самогона. По понедельникам, средам и пятницам они ходили в бар. По вторникам и четвергам они шли в кино или на спектакль, а по субботам отправлялись танцевать, потому что Пале де Данс был единственным местом, где они могли встретить девушек. Акционер 703286543 был слишком невысок и слишком юн, чтобы наслаждаться танцами. Его зубы оказывались в неудобной близости к груди партнерши, но музыка ему нравилась — особенно новая музыка этого парня, Гленна Миллера. Бадди Меркс тоже был хорош. На воскресенье приходился Миракль–Молл, а вечером все отправлялись в релаксариум Компании, где юный акционер узнал все об Удовольствиях мужчин гораздо раньше, чем ему следовало.

Малыш слишком молод для этого, говорили товарищи, но все же брали его с собой каждую неделю, поскольку оставить его одного означало нарушить солидарность смены. Солидарность смены была путеводной звездой в жизни производственной единицы. Держись товарищей и не пропадешь. Все это было до того, как Джонни Сталин постиг назначение полосатого черно–оранжевого ящика для предложений.

Джонни Сталин много чего постиг в первые месяцы пребывания в корпорации. Он научился кланяться менеджерам и корчить рожи у них за спиной. Он научился всем угождать, не забывая и себя. Он изучил извивы псевдонауки, называемой экономикой и ее фальшивые законы, и добился расположения ее идиотической побочной дочери, которую звали Индустриальный Феодализм. По вечерам он пил и обменивался шутками с ребятами, а днем сваривал куски пластика в форме уха с кусками пластика в форме буквы Р и передавал их акционеру 703286544, которые приваривал их к кускам пластика в форме толстого человечка. Недели и месяцы проходили мимо, бесцветные и неразличимые, как бумажные салфетки, пока в один прекрасный день прямо посреди смены Джонни Сталин понял, что не имеет ни малейшего представления, куда отправляются куски пластика в виде уха, буквы Р и толстого человечка и во что они превращаются. Двенадцать месяцев он сваривал вместе куски пластика, а теперь захотел узнать — зачем. Лежа в номерной кровати, он видел во сне пластиковые отливки, слипающиеся в огромные пластиковые горы, пластиковые кордильеры, пластиковые континенты, гигантские пластиковые луны, в самом сердце которых покоилась пластиковая деталь в форме уха, сваренная с пластиковой деталью в форме буквы Р.

И вот как‑то раз, слегка страдая от диареи, он отпросился с пересменка и, спрятавшись в туалете, дождался, пока гравибус с грохотом и лязгом не покинул стоянку. Тихо проскользнув через крутящиеся двери, он не спеша миновал безмолвных, как камни, акционеров и дошел до начала конвейерной линии, где компоненты появлялись из стены и начинали свой путь к сварочным агрегатам. Он двигался вдоль изгибов производственной линии, глядя через плечи акционеров, как они варят, привинчивают ручки, собирают корпуса, паяют электронику и подравнивают швы. Большинство акционеров, сосредоточившись на общем деле Компании, его игнорировали; редкие озадаченные взгляды 703286543 встречал идеальным менеджерским выражением лица (доведенным до совершенства месяцами практики) и говорил начальственным тоном: — Очень хорошо, продолжайте. Он начал улавливать конструкцию прибора — комбинации радио, чайника и прикроватной лампы — устройства весьма полезного, однако ему не удалось обнаружить, где его пластиковое ухо и буква Р вносят свой вклад. В конце производственной линии радиочайные лампы проходила через щель в стене и исчезали. Рядом с конвейером располагалась дверь с надписью «Только для руководства». Джонни Сталин толкнул дверь и оказался в коротком коридоре, в конце которого была другая дверь с надписью «Только для руководства». Вдоль стены собранные радиочайные лампы уносились конвейерной лентой к следующей щели в стене. Джонни Сталин открыл вторую дверь с надписью «Только для руководства» и попал в комнату, столь похожую на ту, которую он только что покинул, что на секунду ему показалось, что он выбрал не ту дверь. Потом он пригляделся получше и обнаружил, что комната была совершенно иной. Радиочайные лампы выезжали из стены и двигались вдоль производственной линии, на которой акционеры Компании в бумажных костюмах и с пластиковыми идентификационными картами разбирали их на составные части. Разизводственная линия. Разборочный конвейер. Онемев от изумления, Джонни Сталин нашел место на конвейере, в котором его двойник помещал пластиковое ухо с буквой Р под луч лазера и разрезал связывающий их мостик. Номер этого акционера был 345682307. В конце конвейера, за рабочим местом 215682307 поток пластиковых и хромированных компонентов проходил через щель в стене, рядом с которой располагалась дверь с надписью «Только для руководства».