Заложник вчерашнего дня

Человечек умоляюще посмотрел на Глорию, которая проигнорировала его взгляд.

- Тебе следует учиться доверять людям, Гарри.

- Конечно. Из-за этого доверия меня уже один раз убили.

Чазм поморщился.

- Тебе не нужно было идти туда.

- Почему же вы меня не остановили?

- Каким образом?

- Могли сказать правду, сукин вы сын!

Глория подняла голову, сверкнув зеленью глаз. Казалось, она получала удовольствие от этой стычки. Глаза Чазма почернели, словно прозвучал сигнал опасности.

- Гарри, ты сидишь за моим столом, ешь мою пищу и меня же оскорбляешь, - голос звучал ровно и холодно.

- Да, именно так, компьютерный ты человек. Но не моя в этом вина. Я пешка. Мною двигают, как хотят. Кто? Вы знаете, Чазм? Можете не отвечать, думаю, что знаете.

- Ничего я не знаю.

Гарри с силой потер лоб. Он чувствовал, что вспотел - в комнате становилось жарко.

- Как Томас попал на планету незамеченным? Если системы вашего ЭЛИНТа столь совершенны, что засекли его в той глуши, почему они не обнаружили его корабля?

- Совпадение. Ему повезло.

- Вы верите этому?

- Неважно, чему я верю, Гарри. Это случилось.

- На кого тогда работает Томас?

- Глория сказала тебе. Он работает сам на себя. Вольная пташка.

- Но он работал на вас раньше, не так ли? Как вы получили всю информацию о нем? Как долго вы наблюдаете за ним? Как долго он наблюдает за вами?

Черное лицо Чазма покрылось сумбуром нервных красных линий.

- Это не твоего ума дело, - выдавил он, глядя в свою тарелку.

Гарри встал, шумно отодвинув стул.

- Конечно, не моего. Ну, что же, на этой вежливой ноте позвольте мне откланяться.

- Ты должен закончить свой обед. Шеф-повар...

- Вы не поняли. Я хочу убраться с этой планеты, оставить Ариус, Эрла Томаса, вас с вашими грязными играми. С меня хватит. Я возвращаюсь домой.

Глория впервые за все время обеда заговорила.

- Домой, Гарри? А где это?

- Я не знаю, - юноша почувствовал страшную усталость. - Во всяком случае, не здесь. Может, попытаюсь вернуться на Хогот, - вздохнул он.

Они молча смотрели на него.

- Все кончено, - заявил Гарри.

- Боюсь, что нет, - размеренно произнес Чазм.

- Значит, я пленник, - отметил Гарри, когда они с Глорией вернулись в его комнату.

- Мне настраиваться на то, что я останусь здесь до конца дней своих?

- Не будь идиотом.

- Ты знала об этом?

Она пожала плечами.

Гарри нервно расхаживал по комнате, касаясь то блестящего отполированного стола, то какого-нибудь другого предмета вычурно украшенной мебели.

- Зачем я здесь?

- У Чазма на тебя свои виды.

- Да? И какие же?

- Не могу тебе сказать.

Он остановился, барабаня кончиками пальцев по спинке огромного антикварного кресла.

- Само собой, ты не можешь. Мне никто ничего не говорит. Ни отец, ни Фрего, ни ты - никто. Эрл Томас, наверное, единственный честный человек. По крайней мере, о нем я знаю, что он хочет меня убить.

Глория полулежала в необъятных размеров кожаном кресле и курила, небрежно стряхивая пепел на роскошный ковер восточных мастеров Земли.

- Эрл Томас? Хочет убить тебя? Так почему же ты еще не мертв?

- Но я же был мертв, - он уставился на нее.

- В самом деле? - Глория выпустила несколько колечек дыма. - Помнишь, во что превратилось ваше механическое воинство? Его исполосовали лазерами. Нешуточное оружие. Даже плазменный луч присутствовал, судя по твоим словам. А старый Томас достает тебя карманным ножом. Несколько странно, не так ли?

- Нож тоже способен убить. Смерть есть смерть.

- Ну, не скажи, Гарри, - фыркнула Глория. - Говоришь, последнее, что ты увидел - наваливающаяся на тебя тьма? Это же был Чазм в своем боевом вертолете, оснащенном реанимационным оборудованием. Если ты видел это, почему Томас не мог? Ему не составило бы труда раз и навсегда покончить с тобой более надежным способом - никакие медики тебя не починили бы. А он что делает? Тонкий хирургический разрез горла. И потом исчезает.

Гарри услышал насмешку в ее голосе. Но она была права. Об этом он никогда не задумывался.

- Ну и что из этого следует?

Глория щелчком отбросила окурок на ковер. Робот-уборщик аккуратно поднял его и подмел пол.

- Не знаю. И Чазм тоже не знает. Именно поэтому тебе необходимо пока оставаться здесь.

- Хочешь сказать, что я пленник ради моего же блага?

- Что-то вроде того.

- Нет, не то. - Он задумчиво покачал головой. - Я не верю в альтруизм Чазма - он не тот человек, который делает что-то по доброте душевной. Если Томас не желает моей смерти, чего же ему тогда нужно? И что означала эта игра в кошки-мышки там, у здания?

- Ты-то сам что думаешь?

И тут его осенило. Всепоглощающий факт собственной смерти затмил его воспоминания об инциденте. Теперь он мысленно проследил все случившееся с самого начала, минута за минутой.

- Напрашивается только одно разумное объяснение...

- Продолжай.

- Томас пытается доказать, что может убить меня в любой момент, когда захочет. Несмотря на любую защиту, которую может предложить Чазм. Так?

Она закурила новую сигарету.

- Он дал вам знать. Я был его заложником. Так же, как и вашим.

Глория поразилась его голосу - такому молодому и одновременно безысходно старому.

- Вполне возможно.

- И не странно ли, что после этого появляешься ты. Кто ты, Глория? Мой телохранитель?

- Ну конечно же, дружок, - она осклабилась. - А ты что подумал? Твоя мамочка?

- Что значит "подождем"?

Интерфейсная комната Чазма сияла чистотой, местами переходящей в стерильность. Сам он сидел в кресле и смотрел на юношу желто-коричневыми глазами. Неоновая татуировка сверкала и плясала красными и золотистыми узорами.

- Гарри, - устало проговорил маленький человечек. - Ты, кажется, начинаешь понимать. Томас чего-то хочет, но я не знаю, чего именно. Твоя смерть - какой-то знак. Глория - мой ответ. Если она не сможет защитить тебя, тогда никто и ничто не защитит. Теперь его ход.

- Великолепно, - саркастически протянул Гарри. - Просто замечательно. Какую же позицию я занимаю сейчас на вашей доске? Вы пожертвуете мною, чтобы взять более важную фигуру?

Коротышка не ответил, а лишь повернулся в кресле спиной к парню.

- Он сделает ход. Он должен его сделать.

- На что вы играете, Чазм? Каков приз?

Собеседник Гарри вновь проигнорировал вопрос и только повторил:

- Он сделает ход.

- После меня, хотите сказать?

- Не думаю. Он давно мог бы убить тебя. Но не убил.

- И тут вы вводите в действие могущественного телохранителя. В качестве приглашения, да? Мол, попробуй еще разок, старина Томас? А мы посмотрим, на что ты еще способен.

- Гарри, я не чудовище.

- Вовсе нет. Вы - добрейший души человек, радеющий за мои интересы. Понимаю.

- Гарри, дело нужно довести до конца. Неужели не ясно? Он дал нам знак. В следующий раз знак этот может оказаться более существенным. Но если мы сейчас вынудим его сделать ход, он ведь может и ошибиться.

- Наживка на крючке, - горько промолвил Гарри. - Мне нравится ощущать себя приманкой.

- У нас все равно нет никакой другой.

Юноша сел на пол и прислонился спиной к стене. Кусочки, обломки и осколки лишенной смысла головоломки - вот все, что он имел. Нужно было как-то соединить это воедино. Посмотрев на гладкую кожаную спинку кресла, он внезапно подумал о Хэле. Единственный верный друг, но он так далеко отсюда.

Кресло Чазма медленно повернулось. Глаза на совершенно черном лице карлика стали прозрачными, как вода. Гарри увидел на их дне крошечные красные вены и его передернуло.

- В чем дело?

- Томас сделал свой ход, - заявил Чазм.

- Что?..

Глория неслышно вошла в комнату и встала рядом с Гарри. Она не проронила ни слова, а Чазм никак не отреагировал на ее появление.